Искра божья
Шрифт:
— Я иду с тобой! — уверенно заявила она.
— Нет, Марго, что ты! Как можно? Это такой риск! — воскликнул Фридрих.
Вдовствующая королева отложила вышивание на подушки, рассыпанные по сидению, и подалась чуть вперёд.
— Друг мой, я никогда не прощу себе, если останусь в стороне в столь трудный для Истардии час.
— Исключено! — решительно возразил Фридрих, протестующе понимая руки.
— Фридрих, — начала Маргарита, нервно покусывая бледные губы, — я давно уже не та беспомощная девочка, что ты помнишь. Я девятнадцать лет жила в Водии под вечным давлением
— Нет! — перебил её Фридрих. — И слушать ничего не желаю!
— Позволь же мне, — продолжила Маргарита, не повышая голоса, — теперь самой решать мою судьбу. Возможно, всех нас ожидает скорая смерть. И если это верно, то свои последние часы я хотела бы провести подле тебя.
Маргарита бережно накрыла ладонью нервно сжатые побелевшие пальцы герцога.
Полог устроенного перед Аргиевыми воротами красно-жёлтого шатра отогнулся, пропуская внутрь девять мужчин и одну женщину. Незнакомый человек лет тридцати пяти уже поджидал их, по-хозяйски развалившись в походном кресле с пыльной бутылкой вина в руке. При появлении герцога наёмник не стал утруждаться церемонным подъёмом с поклонами, а лишь небрежно приподнял с головы разлапистую шляпу. Три его капитана, окружавшие кресло, чуть заметно кивнули вошедшим.
— Добрый вечер, ваше высочество, — поздоровался сидевший, — рад, что мы всё-таки вас дождались. Думал, сегодня уже не свидимся.
Фридрих, запертый со всех сторон четырьмя телохранителями и свитой, хмуро воззрился на говорившего:
— Не имеем чести быть вам представленными, сеньор.
— Шарль де Бурон, граф де Монпансье к вашим услугам, — отрекомендовался коннетабль. — Извините, ваше высочество, старая рана в колене принуждает меня сидеть. Увы, не могу предложить вам того же, — де Бурон насмешливо похлопал по жёсткому подлокотнику занимаемого им единственного кресла в шатре, — сами понимаете — осада, война.
Герцог поджал мягкие губы, но стерпел оскорбление.
— О чём вы желали беседовать с нами? — надменно осведомился он.
— Хм, тут, знаете, у меня такое дело, несколько деликатного толка, — чуть понизив голос, сказал де Бурон, — вы уверены, что полностью доверяете всей вашей челяди? — человек насмешливо обвёл рукой свиту герцога. — Не пришлось бы потом вместе с длинными языками укорачивать и головы…
Герцог бросил короткий взгляд назад и, немного поколебавшись, ответил:
— Вполне.
— Что ж, как хотите, — легко согласился коннетабль, — итак, за последнюю неделю планы нашей компании слегка изменились. Впрочем, так часто бывает в нашем деле… Хм. Если вы хотите немедленного прекращения грабежей, мы требуем от Конта выдачи кондотьера де Вико, а также выплаты пятисот тысяч оронов золотом в качестве контрибуции за наше беспокойство.
— Да вы наглец, — не сдержавшись, хохотнул Антонио Альварес.
— Не прибедняйтесь, сеньоры! — бесцеремонно возразил граф. — Уверен, для святого Престола это сущая мелочь.
— Хм, мы не уполномочены решать за Папу, — буркнул Фридрих и покосился
Бледный кардинал надул круглые щёки и запыхтел:
— Я передам ваши слова понтифику, но без его согласия не могу ничего обещать.
— А вы попробуйте взять на себя эту смелость и выдать нам хоть какие-нибудь гарантии. Ведь речь сейчас идёт о здравии и благоденствии целой столицы, — дерзко заявил граф, закрутив рыжий ус, — ваши стены, уж простите, курам на смех. Только моя бесконечная истианская доброта останавливает меня от бессмысленного кровопролития.
— Не уверен, что Папа вообще захочет торговаться с жерменскими еретиками, — поколебавшись, сказал его высокопреосвященство.
— О-о, это обстоятельство никоим образом не должно смущать пресвитера Иоанна, — граф смачно приложился к полупустой бутылке и, утерев губы потрёпанным рукавом камзола, продолжил: — он легко сможет поправить своё пошатнувшееся положение, впарив ещё немного милости божьей наивному стаду.
— Ерес-с-сь! — зашипел кардинал.
Наёмники громко загоготали ему в лицо.
— Конт велик, — рассудительно заявил Игнацио Медини, — если потрясти каждое палаццо, возможно, мы сумеем собрать обозначенную сумму. Только это займёт не один день.
— Мы никуда не торопимся, сеньор, — откликнулся граф, салютуя шпанскому послу початой бутылкой, — разрешаю начать подвозить выкуп частями.
— Как вы вообще дерзнули поднять руку на столицу Истардии? — спросил непривычно серьёзный сеньор Медини.
— Один наш наниматель задолжал компании денег. В назначенный день он не явился в условленное место, и нам пришлось несколько изменить планы — вот ведь огорчение, — насмешливо сообщил наёмник, подмигивая герцогу, — мои ребята очень-очень расстроились из-за этого.
— Причём тут де Вико? — поинтересовался Фридрих, но тут в его голове что-то щёлкнуло, и набившая оскомину головоломка мгновенно сложилась. — А-а, кажется, я понимаю…
Внезапно всё стало кристально прозрачным и ясным: странные отлучки Изабеллы, мерзкие шепотки за спиной, смолкающие при его появлении, грязные сплетни, в которые он не хотел верить до самого конца. Но де Вико — каков наглец! И как он только посмел!
Герцог пошатнулся, словно ему только что пнули под коленку. Узкая ладонь Маргариты уверенно поддержала Фридриха, не давая оступиться. Герцог посмотрел на вдовствующую королеву, и его затошнило от жалости к себе, читающейся в глазах женщины.
— Ма-арк Арси-ино, — сдавленно процедил великий герцог.
— Сеньор де Вико находится под стражей в Тулиане. После окончательного расследования по делу о дуэли с маэстро Санти его будет судить городской магистрат, — услужливо подсказал дон Жиральдо.
— Боюсь, что у нас не получится так легко расстаться с этим человеком. Он заслуживает смерти за свои преступления, — заявил великий герцог, пытаясь унять невольную дрожь в голосе.
— Мы разрешаем вам подумать до рассвета, — развязно сообщил граф, откидываясь на спинку жесткого кресла, — если к этому времени у нас не окажется золота и де Вико, вместо нас заговорят наши пушки.