Искры гаснущих жил
Шрифт:
— Леди Кэри, позвольте представить вам леди Грай из рода Старого Ниобия.
Девушка величественно кивнула.
— Леди Грай, леди Кэри из рода… — на долю мгновения Анна запнулась, но тут же с очаровательной улыбкой завершила фразу. — Из рода Белого Никеля. Быть может, еще чаю?
— Пусть принесут. И мороженого! — леди Грай капризно топнула ножкой, но Кэри заметила, что разговаривает она тихо, видимо, опасаясь потревожить тетушку.
— А вам леди Кэри?
— И ей тоже чаю. И мороженого, — ответила леди Грай, разглядывая Кэри безо всякого стеснения. — Ты
— Да.
— Вот… Ну? Что стала, иди уже…
И когда за Анной закрылась дверь, леди Грай потянулась и раздраженно произнесла.
— Вечно она все вынюхивает и вынюхивает. Садись куда-нибудь. Вдвоем и ждать веселей.
Кэри присела и в свою очередь осмелилась взглянуть на леди Грай.
— Мастер появится, мастер появится… — передразнила та, поднимая со столика журнал. — Если бы Ворт не был бы столь знаменит, ноги бы моей здесь не было.
Красивая?
Пожалуй. Аккуратное личико с очаровательно курносым носиком и пухлыми губами. Огромные глаза яркой синевы и длинные ресницы. Темные брови чуть приподняты, словно леди Грай удивляет все, происходящее вокруг. Каштановые волосы ее с золотистым отливом зачесаны гладко, но из прически выбивается непослушный завиток.
— Но дебют без платья от Ворта — не дебют. Так, во всяком случае моя матушка полагает… ты здесь впервые?
— Да.
— А как по мне Ворт скучен… однообразен, если понимаешь, о чем я. И я как представлю этот бал… все в одинаковых нарядах… жуть.
Кэри улыбнулась.
И леди Грай ответила улыбкой.
Милая она.
— А я о тебе слышала, — она покосилась на тетушку, которая, всхрапнув, некрасиво приоткрыла рот. — Это Бетти, моя тетка, как ты слышала… она ничего, милая. И связи нужные имеет. У Бетти столько знакомых…
Леди Грей закатила глаза.
— Приходится терпеть. Хотя, честно говоря, я не очень волнуюсь. Папенька за мной хорошее приданое дает, поэтому замуж я точно выйду, осталось понять, за кого.
Подали чай и мороженое, припорошенное шоколадной пудрой, свежую клубнику со сливками и крохотные хрустящие профитроли.
Время тянулось.
Леди Грай говорила, рассказывая сразу обо всем. О своей тетке, которая некогда весьма удачно вышла замуж, а потом не менее удачно овдовела, оказавшись единственной наследницей супруга. О самом ее покойном супруге, славившемся скупостью. О предстоящем бале, который весьма волновал леди Грай, хотя она изо всех сил старалась волнение скрывать. О Ворте и мисс Вандербильд. О том, что Стальной король охладел к фаворитке, а она изо всех сил старается вернуть его внимание, но у нее ничего не выйдет, это все знают…
Кэри тонула в этом словесном потоке, прервать который не решалась.
— А у твоего мужа и вправду рука железная? — леди Грай, переведя дыхание, потянулась к крошечному пирожному. Их она ела, не прекращая говорить.
— Да.
— Жуть какая… бедная ты… — она сняла с подтаявшего мороженого шоколадную пыль и облизала ложечку. — Ой, мы как узнали, так и не поверили…
— Во что?
Грай не услышала, она покосилась на тетку, которая все еще мирно дремала и даже похрапывала.
— И
— Правда.
— Мрак! Променять тебя на… — Грай скорчила рожицу, перегнулась и, дотянувшись до руки Кэри, зашептала. — А потом еще и этому отдать…
— Мой муж…
…замечательный.
Надежный. И рядом с ним отступают ночные кошмары.
— …ужасен! — воскликнула Грай и тетка в кресле заворочалась, вскинула осоловелые глаза, но, убедившись, что в салоне ничего не изменилось, смежила веки, возвращаясь ко сну. — Все про это только и говорят!
— Кто все? — и Кэри решилась. — И что говорят?
— А ты не знаешь? — глаза Грай вспыхнули.
— Не знаю…
…и наверное, не следует слушать сплетни, однако же Кэри должна узнать, что думают о ее муже другие. Вдруг да поймет, почему он такой замкнутый. А Грай, подхватив ягоду, зажмурилась, глубоко вдохнула и заговорила. Она говорила и говорила… говорила и говорила, спешила поделиться тем, что знали все…
…кроме Кэри.
— …а Лэрдис, бедняжка, так переживала… он ей совершенно нервы истрепал…
Лэрдис.
Лэр-дис.
Два слога. Имя жесткое. Имя мягкое. Чужое.
— …преследовал… буквально по пятам ходил… докучал неимоверно!
…женщина, которую Брокк любил. И наверное, любит, если он так…
— Скандал был ужасный…
Грай смаковала тот давний скандал, и клубнику со сливками, и еще чай, который вновь подали, потому как мастер Ворт задерживается… а Кэри пыталась сохранить лицо.
Наверное, у нее получилось.
Да и… разве могло быть иначе?
Она ведь друг… всего-навсего.
Глава 22
Голоса приближались, и Таннис не отпускало гадостное ощущение, что она недооценила Грента.
Скотина.
И тварь.
Но хитрая, расчетливая. Сам бы он под землю не сунулся, и Томас вряд ли полез бы, чай не дурак. Тогда кто? А главное, откуда прознали? Папаша Шутгар заложил? Нет, это против правил, да и не любит папаша чужаков… разве что раскололи… он-то упрямый старик, но долго ли на упрямстве продержался бы?
Да и кто ему Таннис?
Старая знакомая, объявившаяся не вовремя, некстати, чем мог — помог, а дальше сама.
Но даже папаша не знал, где находится тайник Войтеха. Остается одно.
Подземники.
И король, по воле которого никто из верхних в катакомбы не сунется.
Проклятье… из колоды воспоминаний выпал крапленый туз дня, который Таннис рада была бы забыть.
Дождь. И тоска. Сегодня делать нечего, но и на месте оставаться невозможно. Таннис бродит из угла в угол, и квартирка кажется ей еще более тесной, чем обычно. Она трогает стены, поклеенные старыми газетами, те пожелтели, засалились и пятнами поползли. И Таннис остервенело трет руки о штаны, чужие, принесенные мамашей от старьевщика. Штаны топорщатся на заднице, а на коленях отвисают пузырями. Вчера весь вечер мамаша их подкладывала, убеждая Таннис, что ей все одно другие не нужны, она и эти-то враз изгваздает.