Искры на воде (сборник)
Шрифт:
6
Вот и настало время для «малой ходьбы». Наступил охотничий сезон, пора, когда душа охотника начинает петь, когда наступает настоящая работа для мужчин. Пришла пора добывать белку. В период «малой ходьбы» охотники промышляют недалеко от дома, на расстоянии двух-трёхдневного перехода. И всегда возвращаются в стойбище, принося добычу с собой. Женщины обрабатывают шкурки, выделывают их, готовят к продаже. Подростки заготавливают дрова и промышляют зайцев рядом со стойбищем. Женщины кроме выделки шкур занимаются разным рукоделием, шьют и украшают одежду и, конечно, болтают. Наконец-то наступило время, когда можно вдоволь поговорить. Соберутся в одном чуме, перемоют косточки всем, наговорятся на год вперёд. Старики вяжут сети из крапивной нити и помалкивают. Только зацепи длинные женские языки,
Рано утром Нюнням вместе со своей собакой направился в тайгу. Пока только на день, а там будет видно. Что принесёт этот сезон, пока никто не знает, но для молодого охотника он будет очень важным. Нужно не только показать зрелость в этот первый сезон, но и добыть много шкурок, впереди его ждёт важное событие, к которому нужно подготовиться.
Чур сразу убежал в лес, а через некоторое время раздался его лай. Нюнням по голосу своей собаки определил, что она облаивает белку. На каждого зверя или птицу у собаки свой едва различимый тон. Хороший хозяин знает, на кого лаёт пёс. Когда Чур лаял на белку, голос у него становился высокий, с привизгом. Зверька Нюнням увидел сразу, тот и не пытался прятаться, с любопытством разглядывая собаку, — тут же и поплатился, сбитый тупой стрелой. Придавив белку, Чур положил её на снег, поглядывая на хозяина. Нюнням поднял белку, осмотрел, только тогда погладил собаку.
— Молодец, Чур. Хороший Чур. — Собаке было достаточно осознать, что она всё делает правильно. Кобель снова пропал в лесной чаще, вскоре снова раздался лай. К обеду было добыто с десяток белок. Нюнням разжёг костёр, повесил котелок со снегом над огнём. Вытащил из заплечного мешка лепёшку, чай, перемешанный с разной травой, кусок вяленой рыбы. Лепёшкой и рыбой поделился с кобелём, а сам стал медленно жевать, ожидая, когда закипит чай. Вода в котелке забурлила и заплескалась через край. Нюнням высыпал заварку в котелок, на мгновение поставил котелок на огонь и, когда вода опять стала подыматься, снял и поставил рядом с костром. Достал берестяную кружку и налил душистой жидкости. Пил долго, мелкими глотками, продлевая удовольствие. Налил ещё, раскурил трубку и долго смотрел в костёр. На душе было хорошо и спокойно. Докурив трубку, допил чай, собрал пожитки в мешок, затушил снегом костёр и пошёл дальше. Пока не наступили сумерки, Нюнням добыл ещё несколько белок. Чур работал достойно. Он то уходил куда-то, то вертелся рядом. Когда пёс в очередной раз ушёл по кругу, выискивая следы, случилось неожиданное. Нюнням краем глаза увидел шевельнувшиеся ветки на сосне, машинально взял стрелу из колчана. Но не успел поставить её на тетиву, как вдруг большая тень полетела с сосны прямо на него. Дальше всё произошло неосознанно, сработал инстинкт охотника. Нюнням выставил перед собой руку со стрелой остриём вперёд, а другой оттолкнул нападавшего зверя. Только рысь не боится нападать на человека просто так, ради охоты, не боится или не понимает опасности. Как и на любую другую добычу, она прыгает на спину, стараясь ухватиться клыками за шею. Если добыча оказалась удачливей и смогла противостоять первой атаке рыси, она спасается бегством на дерево. Здоровый кот прыгнул охотнику прямо на спину.
Только быстрая реакция спасла Нюнняма. В любом случае надо было скинуть рысь со спины, тогда она уйдёт, если успеет. Но в этот раз зверю не повезло, прямо в полёте он наткнулся на стрелу, которую охотник держал в руке, и которая проткнула его насквозь, повредив внутренности. Охотник успел выхватить нож, но добивать рысь не стал. Кот вскрикнул, потом стал громко фыркать и крутиться на снегу, оставляя кровавый след. Нюнням понял, что рыси досталось хорошо и не стоит больше портить шкуру. В это время примчался Чур, словно почувствовав, что хозяину нужна помощь. Кобель вцепился в горло рыси и держал до тех пор, пока зверь не затих. Нюнням сел прямо на снег, закурил трубку. Он в первый раз встретился с рысью. Только по рассказам бывалых охотников знал, как надо противостоять зверю.
Докурив трубку, Нюнням почувствовал, что немного саднит щека. Потрогал рукой и увидел кровь: успел зверь поранить охотника когтями в последний момент. Нюнням вытащил из-под снега сухой жёлтый лист, послюнил его и прилепил на рану, вскинул затихшего кота на плечо, пошёл.
День, как вспугнутый глухарь, быстро удалялся, растворяясь в кронах деревьев. Лес, проглотив последние лучи
Нюнням пришёл после Чалыка. Тот уже успел попить чаю и отдохнуть. Шалгу рассматривал белок старшего сына. Нюнням вывалил свою добычу. Старик с удивлением стал разглядывать рысь.
— Стрелой добыл? — спросил Шалгу.
— Стрелой, — кивнул Нюнням.
— Далеко стрелял? — поинтересовался Чалык. Рысь в здешних краях — нечастый гость.
— Не стрелял. Не успел, стрела в руке была.
— Зверь напал первый? — заинтересовался Шалгу.
— Да. Едва заметил.
— Хорошая добыча. Мне не приходилось добывать рысь. Старик долго вертел зверя в руках, а потом сказал Чалыку:
— Ты отдохнул, снимай шкуру. Надо мясо варить, говорят, очень нежное белое мясо у рыси, будем пробовать.
Кутега подала чаю молодому охотнику. Нюнням сел возле чувала, греясь у очага. Он не замёрз, просто открытый огонь снимал усталость быстрее. Шалгу отложил недовязанную сеть в сторону. Чалык быстро снял шкуру и подал мясо жене. Она разрубила его на крупные куски и бросила в котёл.
— Завтра я пойду с тобой, Нюнням. Не могу сидеть и слушать женские сказки. Пока нет морозов и снег неглубокий, я смогу добывать белок.
— Пойдём, — согласился сын. — В лесу можно ходить и без лыж.
— Правильно, — поддакнул Чалык. — Сидит хмурый, я думал, что ты заболел, а ты без охоты такой.
— Ещё будет время сидеть. По большому снегу я уже не смогу бегать за вами, да и холодно будет. Буду, как женщина, сидеть, шкуры скоблить да языком чесать.
— Много ты говоришь, уши болят, — заметила Кутега. — За день два слова не сказал, будто язык замёрз и отвалился.
— Мне ещё парку до пяток надеть и бусы собирать осталось, — буркнул старик. Мужчины носили парки до колен, а женщины до щиколоток.
— Кутега, — окликнул жену Чалык, понимая, что отец сердится. Женщина замолчала и стала кормить мужчин. Дымящееся мясо, вытащенное из котла, приятно щекотало ноздри. Лучший кусок Кутега подала Шалгу, по обычаю. Он принял и кивнул в знак того, что не сердится на невестку за её болтливый язык.
Огонь в чувале ровно горел, тепло приятно расползалось по чуму. Дрёма стала одолевать всех. Первым в свой угол залез Нюнням и затих. Вскоре и Чалык улёгся, а Шалгу ещё долго сидел — не дают уснуть разные мысли: и лезут, и мучают, не отбиться никак, а если дома сидеть, так вовсе хоть пропадай. Вот и собрался Шалгу убежать от них в лес — там будет не до разных думок. Нужно слушать лес, каждый шорох, даже едва различимый, укажет, где нужно смотреть белку или соболя. Шалгу и без собаки может найти не одного зверька. Так и задремал старик, сидя, не выпуская изо рта трубку.
Утром, едва стало светлеть небо, Шалгу уже был готов к походу. Он попил чаю, выкурил трубку и сидел у чувала, выжидая время. Нюнням тоже был готов и тоже выжидал время. Тронулись только тогда, когда стало совсем светло. Чур бежал впереди, за ним шёл Шалгу, замыкал шествие Нюнням. Отдохнув, он шёл спокойно, внимательно вслушиваясь в шум леса. Охотники ступали тихо, стараясь не смешивать звуки леса с треском сучьев под ногами и скрипом снега. Шалгу первый услышал поцокивание белки. Он остановился, определил направление, откуда шёл звук, и стал всматриваться в лохматые ветки кедра, ожидая, когда проказница-белка шевельнётся, тогда можно и стрелять. Ждать пришлось недолго. Высоко, около макушки дерева, дрогнула ветка, посыпался снежок. Зверёк высунул мордочку и стал разглядывать охотников. Белка не чувствовала опасности, поэтому и не пряталась особо. Шалгу достал тупую стрелу, медленно натянул лук. Стрела сердито фыркнула, сразу же раздался глухой удар. Белка кубарем летела с дерева, пытаясь зацепиться за ветки. Чур поймал её на лету. Он не рвал белку, просто придавливал зубами, а когда зверёк затихал, клал его на снег. Таких собак, которые рвали зверька, а иногда просто хватали добычу и убегали, не держали, от них избавлялись.