Исповедь банкрота
Шрифт:
Так, что там у меня. Выписал у Николая Новикова из его книги «Молитва Иисусова. Опыт двух тысячелетий»:
«Просто веры в Бога недостаточно, ибо бесы веруют и трепещут» (Иак. 2, 19), надо знать, «как веровать», – без этого знания наша вера может настолько измениться, что она будет очень далека от той, которую нам преподают Апостолы. Сама вера еще не является гарантией того, что мы будем верно поступать, что останемся верными Богу. Надо помнить, что Христа распяли не атеисты, а глубоко верующие люди».
– Да, глубокая мысль, действительно, Его распяли не атеисты… Важно нам, грешным, раскаиваться в грехах и исповедоваться.
Нахожу
«Многие думают, что и они в последнюю минуту покаются, скажут: «Памяни мя, Господи, во царствии Твоем» (см. ЛК. 23, 42), – и этим спасутся. Нет, не рассчитывайте на покаяние при последнем издыхании, надо всю жизнь помнить Христа, следовать Его заповедям и чаще прибегать к слезному покаянию! Разбойник вам не пример, ему было прощено все за то, что он усладил своей живой верой последние минуты Страдальца – Богочеловека, в то время когда Спаситель был окружен гонителями, когда человеческая природа Его невыразимо страдала. Не сравнивайтесь с ним, кайтесь, пока здоровы, пока живете…»
– Великие наставления святого… А вот я еще к этой теме сделал выписку из книги «Святое Евангелие с толкованием святых отцов» – именно об этом разбойнике:
«В древних преданиях есть сказание, что это был один из тех, которые напали в пустынях Аравии на Святое Семейство во время бегства в Египет, что этот разбойник не позволил товарищам обижать Матерь Божию, за что она обещала ему награду от Своего Божественного Сына.
Святитель Димитрий Ростовский говорит, что Матерь Божия стояла на Голгофе между крестом Сына Своего и крестом этого разбойника и тем исходатайствовала ему спасение».
– Как промыслительно – два разных источника, взятых из разных книг, – говорят одно и то же. Я часто слышал, что есть такое мнение, что, мол, можно спастись даже на смертном одре, призвав Спасителя. Получается – не совсем так. Какую жизнь вел умирающий? Именно это все и решает…
Мне подумалось, что лучше всего и удобнее всего сохранить веру и жить по-христиански в монастыре. Подтверждение нахожу у старца Кирилла (Павлов род. 1919), меня поразил следующий факт в его биографии:
«…в 1946 г. окончил МДС и МДА (1954 г.), поступил (Авт. внимание) – ПОСЛУШНИКОМ в Троице-Сергиеву лавру… Патриарший духовник: – У него исповедовались патриархи Алексий I; Пимен, Алексий II».
Так вот он пишет:
«В монастыре, хоть и плохом, человек повергается поношению, и трут его, и мнут его там, и через это человек очищается, убеляется. Один человек, сам по себе, этого не может приобрести…»
А Кукша Одесский подтверждает эту мысль:
«В монастыре со всех четырех сторон – каменная ограда, а в миру со всех четырех сторон веет ветер искушений».
Да, думаю, там не ветер, а ураган искушений. Я уже в монастыре больше полутора лет, и как же не хочется возвращаться в мир, но мне придется… Здесь я уже привык к другой, поистине правильной среде. Взять, к примеру, церковное пение – поет братия чистыми, не прокуренными голосами на церковнославянском языке. У них профессиональный вокал, они занимаются с регентом ежедневно. А в миру… Не буду и не хочу даже комментировать «творчество» нашей отечественной попсы. Кстати, какое точное и емкое обозначение того, что они делают. Гениально выразился о своем цехе известный рэпер. Я приведу его строки из песни:
«У каждого свое ремесло, я делаю свое музло…»
Задумавшись,
Остров Анзер
Режим будильника на моем Nokia, установленный на 5 утра, срабатывает. Но я уже минут как пятнадцать на ногах, успел умыться и заправить свою постель. Так рано, как сегодня, я просыпаюсь редко, но сегодня – особенный день, мне предстоит однодневное путешествие на легендарный остров Анзер.
Наш северный архипелаг посередине Белого моря уже сам по себе уникален – такого сочетания характеристик, пожалуй, больше и нет в России. Здесь сосредоточение духовного, исторического и географического наследия страны. Мы видим всю историю за последние 600 лет, восхищаемся архитектурно-культурным наследием, уникальными храмами и крепостью, удивляемся необычной северной природе. Острова находятся в 140 километрах от Заполярного круга. Соловецкая земля освящена молитвами древних святых и новых мучеников. Своей автономностью монастырь напоминает маленькое государство с собственным управлением, хозяйством, транспортом, со своими обычаями и порядками.
Но Анзер – это самый северный и отдаленный остров, даже на таком фоне смотрится драгоценной жемчужиной. Здесь всегда подвизались самые ревностные подвижники благочестия. Этот остров и сейчас труднодоступен для посещения, и паломничество на его святую землю весьма ограничено. Там и в наше апокалиптическое время возносится особенная, пламенная молитва к Богу от немногочисленных, истинных подвижников – монахов, ведущих весьма суровую жизнь. Особый статус этого острова подтверждает такой факт: при посещении Соловков Святейший Патриарх Кирилл вместе с нашим неизменным наместником и игуменом архимандритом Порфирием летят на вертолете именно сюда, в эту цитадель православия, и вместе с наместниками Голгофо-Распятского скита возносят совместно свою пламенную молитву к престолу Господню. И уже после посещения Анзера патриарх освещает своим присутствием и обитель Спасо-Преображенского монастыря.
Об этом острове, и в частности о самом строгом ските – Голгофо-Распятском, – среди нашей братии ходят многочисленные истории. Мне рассказывали, что жизнь тех местных монахов весьма сурова, они не потребляют в пищу молочного, елей (подсолнечное масло), да и рыбу едят весьма ограниченно, только по выходным и в праздничные дни. Общая трапеза бывает один раз в сутки, в остальное время благословляется только чаепитие. Службы там длительные и ночные. Бдение идет с 12 ночи и до утра.
Устав скита очень строг, на службе все насельники должны присутствовать непременно. Даже если человек болен, ему благословляется молиться, сидя в стасидии. Единственное извиняющее обстоятельство пропуска богослужения – это если человек умер.
Мобильной связи на острове нет, как, впрочем, и любой другой современной связи. Летом единственное сообщение с островом – это монастырский катерок, который иногда привозит паломнические организованные группы на один день, а зимой, когда море сковывается льдами и заканчивается навигация, Анзер погружается в отшельничество и безмолвие. Тогда прекращается всякая связь с островом на долгие восемь месяцев, монахи живут обособленно, в подвиге затвора, без цивилизационных изысков и связи с внешним миром.