Испытание на человечность
Шрифт:
– А зачем? Он точно знает, что делает?
– Точно, - Йаллер улыбнулся и на мгновение тоже стал опасным и безгранично могучим, как стихия.
– Ему же не впервой... правда, впервые ему никто не мешает. Наконец-то.
Мандис покачал головой.
– А ты так тоже можешь?
– Не знаю, не пробовал.
– А хочется?
Йаллер удивлённо обернулся на него.
– Честно говоря, я никогда не думал о том, чтобы взять на себя ответственность за целую планету.
– Ага, - весело отозвался Линн.
– Только чуть-чуть
– Не моё, - миролюбиво согласился Йаллер.
Звездолёт пронёсся мимо горной цепи, вершины которой скрывались во мраке туч, потом чёрная пелена разлетелась, - миновала, - и в глаза ударило солнце. Мандис охнул.
– Небо... здесь никогда не было голубого неба, мы всегда жили под серыми тучами... всегда.
Линн с тревогой глянул на него.
– Послушай. Я понимаю, боруги не будут сильно счастливы, если им вместо планеты, с которой они улетели, представят нечто совсем непохожее, но... ведь она же умирала. Её нельзя привести к прежнему состоянию, это - болезнь. Она должна жить полной жизнью.
– А может, внешне что-то подправить в сторону их воспоминаний?
– осторожно предложила я.
– Хотя жалко, он же так старался...
– А вы уверены, что все эти процессы завершатся на протяжении жизни нынешнего поколения? Это убить легко, а попробуй восстанови...
– Не знаю, - признался Йаллер.
– Не ко мне вопрос, прилетим - спросишь...
– Спрошу, - согласился Мандис.
– Я-то не против, я больше шатался по другим местам, чем жил дома, и по мне - нормально. А вот остальные могут быть и не согласны. Правда, сейчас они на Свейзе, а там тоже небеса не такие...
– Прямо и вниз, - Йаллер резко вскинул руку, и я увидела, куда лететь.
Прямо и вниз - путь вёл на простор, и, снизившись над равниной, можно было разглядеть серо-зеленоватые мелкие травы. Всё же чего-то не хватало, и наконец сообразилось: деревьев. Ничего, когда-нибудь будут... как раз это не делается за год...
База измирантов находилась на месте бывшего города, - жуткие, высоченные коробки многоэтажек, в ярком солнечном свете выглядевшие особенно тоскливо. Теперь город накрыли огромным куполом, и под ним можно было дышать. "Скиталец" сел вне купола, - там было несколько посадочных площадок, рядом садился гигантский транспортник, медленно и величественно, а мы проскочили на свою стоянку, и всё, даже как-то несолидно получилось. Над звездолётом сомкнулись створки, мы подождали, - диспетчер разрешил выходить. Коридоры и подземные переходы без окон давили, но всё же здесь чувствовалась жизнь - азартная, кипучая, стремящаяся к большой цели и оттого радостная... для всех, кто здесь был.
Скарвин встречал нас, стоял за спиной измирантов, - я так и не могла привыкнуть к этим негуманоидам, эльреи были как-то эстетичнее, что ли... С Линном они здоровались приветливо, но холодно, то ли и правда неприязнь к людям в принципе непреодолима после стольких веков бедствий, то ли и вовсе ждать от них каких-то эмоций, похожих на человеческие, -
– Давно не виделись, - улыбнулся он, и в мире стало светло и ясно.
– Давно, - эхом отозвался Линн.
– Будешь надо мной смеяться, но я думал, что для того, чтобы стать душой планеты, надо как-то... внутрь неё залезть, что ли... а ты всё в облаках витаешь...
– Витаю, - кивнул Скарвин.
– Всё оказалось не так просто. Я тут, как бы сказать, только исполняющий обязанности души.
– Это как?
– тревожно спросил Йаллер.
– Я думал, что буду привязан к планете, но, видно, что-то во мне самом очень сопротивляется такому: один раз уже было, - хватит...
– Нездоровый образ жизни?
– подсказала я.
– Что-то вроде этого.
– И как? Планета будет без души?
– Нет. Пока что тут - я. Если продолжать аналогию с людьми, то сейчас идёт лечение тела... не создание, конечно...
Он запутался в аналогиях и снова улыбнулся. Йаллер следил за ним - напряжённо, переживая за каждое слово и волнуясь.
– А зачем тебе столько извержений?
– с интересом спросил Мандис.
– Здесь их не было никогда. Что это даёт?
Скарвин протянул руку и раскрыл ладонь. В первый момент на ней, казалось, ничего не было, а потом - обнаружилось, что на ней песок, крупный, густой и почти сияющий, в воздухе закружился маленький смерч, на миг полыхнуло, мы зажмурились... а когда открыли глаза, вместо песка был небольшой прозрачный камень, чёрный с отливом в желтизну. Мандис одобрительно улыбнулся.
– И что это?
– Ты же Владеющий Силой. Не чувствуешь?
Мандис напрягся.
– Концентрация Силы?
– Да.
– Жёлтый кристалл и пещеры Мельвина, - сказали мы с Линном одновременно, переглянулись и улыбнулись.
Скарвин мгновение соображал, что мы имеем ввиду, потом кивнул.
– Да. Кристаллы, минералы - концентрирующие Силу. Притягивающие её. Их не было, они рассыпались, всё ушло в песок... и не могло уже удержать душу... Мне это не надо, я со стороны. Восстановить здесь концентрацию Силы значит - вернуть жизнь. Я понимаю, сейчас ещё трудно почувствовать разницу...
– Нет, - вдруг сказал Линн.
– Жизнь... она уже - есть.
– Я думала, она есть просто как стремление, как эмоции...
– Не только. И, Мандис, - не "никогда". Когда-то очень давно они были, разумеется, не на вашей памяти...
Линн заметно погрустнел.
– Что же, любая планета может вот так умереть?
– Не обязательно. Но вот с этой - так случилось. Не печалься... Скажите, что вы собираетесь делать?
– Ну уж точно не сидеть в этом бывшем городе!