Испытание огнём
Шрифт:
Все восемь глаз зажглись холодной зеленью.
– Вы решились… разрушить храм своих богов?! Ради того, чтобы… To-assinhi, ell-avegnur. To malg-assinhi!
Хассинельг сердито щёлкнул клешнёй.
– Есть мысли лучше – так скажи, а не шипи!
– Мыслям нужно время, - отозвался некромант, опускаясь на обломки и прижимая один из них к груди. – Ilkor an men… ta-a… ato kei sinhi…
Джейн потянулась за флягой с отваром курруи, стараясь не булькать. Хассинельг прикрыл глаза. Его длинные узкие губы слабо подёргивались.
– Талларец посреди Равнины… Куда смотрели
– Он прошёл сквозь все местные… приколы, - прошептала Джейн в ответ. – Надеюсь, он не обидел… никого из ваших. Если даже от Кьюссов пытался уйти без драки…
Она была уверена – и чем дальше, тем сильнее, - может, тот туун-шу и ранил бы Гелнагзота, но сам не прожил бы нескольких секунд.
Некромант осторожно вернул обломок на место и выпрямился.
– To-malg… kei sinhi. Есть пара мыслей – и, возможно, сил хватит. Сначала пойду я – спугну всех живых. Если окажется, что кого-то приучали к Илри та-Сарк… - он перевёл взгляд на Джейн. – Сможете ударить так же, как над пустыней?
– Мы сбивали туун-шу и без твоей помощи, - мрачно сказал страж. – Но если ты отпугнёшь воинов-Джагулов и жрецов Кьюссов, и они не перебьют нас издали…
Гелнагзот коротко усмехнулся.
– Я постараюсь… не пустить их обратно. Тогда останется убрать осквернённые обломки – это сделаю я. А вы… это ведь ваши боги. И они вас наверняка услышат. Если они захотят, храм станет просто башней. Тогда никаких сил не хватит, чтобы вернуть ему мощь – пока на то не будет воли богов. Найдите слова для них, ilkor an men! Только не вредите святилищу…
Он прижал сжатый кулак к груди. Хассек уткнулся взглядом в пол.
– Некромант, уж поверь – нас от той мысли самих воротило. Мы не Кьюген и не его твари-алайналь! Если удастся решить дело миром, не гневя богов…
Гелнагзот, не убирая руку от груди – там проступила восьмиконечная звезда с изогнутыми лучами – развернул ладонь к путникам и широко растопырил пальцы.
– Ilkor an men… il men giseyri il teneh!
– Благодарю, - буркнул страж. Джейн ничего не почувствовала – похоже, им просто пожелали удачи… или чего-то в этом роде. Хассек сквозь навершие посоха выглянул в один из проломов и фыркнул.
– Жрут! Как лезет еда в глотку рушащим свой мир?! Гелнагзот… кстати – ты голоден? Перед серьёзной битвой надо подкрепиться! Ты как, Джейн?
– Надо, - согласилась она, крепко прикусив щёку, чтобы не ухмыльнуться. «Битва… я определённо сейчас брежу в больничной палате. Хоть бы в бреду не облажаться!»
– За пищу буду благодарен, - тут же откликнулся Гелнагзот, и Джейн принялась высматривать в его маске прорезь для рта. Хассек развернул сухпаёк, достал фляги, - тут явно было не до варки. Некромант, взяв кусок засушенной смеси мяса, грибов и овощей, спокойно просунул его сквозь панцирь – как раз там, где у человека был бы рот. Волокна брони при этом даже не шелохнулись, только послышался хруст – обычные звуки жевания.
– Шлем Гелнагзота не так неудобен, как кажется, - хмыкнул пришелец, поймав на себе ошалелый взгляд Джейн. – Благодарю за щедрость, ell-avegnur.
Похоже, не ел он давно… или кормил не только себя, но и доспехи, - Джейн не была уверена, что все эти окаменелости действительно
– Когда мы сделаем то, что должны, - Гелнагзот повернулся к стражу, - хватит ли у тебя сил унести нас так далеко, как только можно? И туда, где очень тяжело кого-то найти…
Страж на долю секунды задумался – и решительно щёлкнул хвостом.
– Спрячемся в небе.
…Гелнагзот небрежно махнул рукой.
– Держитесь в тени – и следите за врагами! Я выдержу выстрел, но не сотню!
Он опустил ладони на завал, перекрывший выход – и камни вспыхнули ледяной зеленью и раскатились в стороны, открывая прямую дорогу к стройке. Гелнагзот вскинул руки.
– Tzot ho, malgeya! Tzot ho!
Джейн предупреждали, и за посох она держалась крепко – но даже по её спине побежали мурашки. Воздух засиял. Летучие лазутчики, панически треща всей бронёй, кинулись к гигантам в небе, следом загромыхали панцирями те. Кьюссы, оглядевшись по сторонам, с пронзительными криками бросились к свисающим тросам. Так, цепляясь за них, они и неслись над руинами – кто-то изнутри «зверей» пытался тросы смотать, но его трясло вместе с «глайдером»-туун-шу. Джагулы попятились, прикрывая друг друга, один нацелил было колёсомёт на некроманта, но белый луч скосил его – и кочевники бросились врассыпную. Гелнагзот шагнул вперёд, провёл ладонью над развалинами.
– Ilkor an geln! Ha’ot, Kwayeat, ksatot at haeya, tzeat sa at ell-eamon!
Зелёное свечение над руинами стало ярче. Оно струями текло по грудам обломков, сползало с башен – и, повинуясь жестам некроманта, ускользало куда-то на окраину. Джейн высунулась было из открытых впервые за века ворот – Гелнагзот резким жестом остановил её. Он шёл к недостроенной чёрной спирали. Его ладонь смахнула ритуальные кости и камни, стёрла краску. Он прошёл вдоль всей «постройки», сбрасывая «мусор» - и Джейн видела короткие цветные вспышки. «Я бы так сделала – руки бы оторвало,» - мелькнуло в голове. Даже страж смотрел на действия Гелнагзота, отвесив челюсть. Некромант остановился у самого крупного камня в цепочке, прижал к нему обе ладони и судорожно вздохнул.
– Ta-a… ak-talur ta-lar…– Джейн показалось, что он борется со слезами. Вся его броня медленно превращалась в зелёный костёр.
– Ilkor an men… ilkor an geln… itlumot, ineh, kahot sa ell skaeru teneh! Gelnagzot in gisaa – kahot sa, talur ineh!
– Эти камни никогда не были живы… - еле слышно прошептал страж. Джейн смотрела во все глаза, как блоки наливаются зелёным сиянием – и подползают друг к другу, собираясь в гигантскую змею. Разбрасывая обломки на своём пути и прокладывая глубокую колею по древней набережной, она двинулась куда-то вдаль.
– Выходите, fe’eya! – некромант повернулся к башне-укрытию и едва не упал. Его шатало. Зелёное свечение вспыхнуло пару раз на окаменелостях, встроенных в доспех, и угасло. Гелнагзот опустился на одно колено. Из-под маски вырывалось тяжёлое дыхание.
– Ты… - Джейн бросилась было к нему, но страж перехватил её.
– Илриэн, ты ранен?
– Слишком… много сил, - прохрипел некромант. – Время есть… теперь вы, fe’eya…