Испытание правдой
Шрифт:
ЧИКАГСКИЙ ТОК-ЖОКЕЙ
РАССКАЗЫВАЕТ ИСТОРИЮ МАДАМ БОВАРИ ИЗ СВОЕГО
РЕВОЛЮЦИОННОГО ПРОШЛОГО
Я кликнула статью. Зажмурилась. С трудом заставила себя открыть глаза. И начала читать:
«Ставлю этому парню высший балл за амбиции. Тобиас Джадсон стремится стать Рашем Лимбо Среднего Запада.
Джадсон — который уже произвел впечатление на слушателей канала WBDT в Мичигане — в свое время был, по собственному признанию, «лево-умеренным радикалом» и даже удостоился чести находиться в списке разыскиваемых ФБР за укрывательство двух товарищей-«метеорологов», устроивших взрыв в здании оборонного ведомства в Чикаго. Ныне убежденный республиканец
Но, несомненно, самая захватывающая глава — «Любовь в бегах», в которой описан короткий, но страстный роман Джадсона с женой доктора маленького новоанглийского городка; эта молодая женщина была раздражена ролью домохозяйки и горела желанием заняться все той же леворадикальной политикой, которой был так увлечен ее знаменитый отец-профессор, известный деятель антивоенного движения.
Джадсон тактично прибегает к псевдонимам, когда рассказывает о женщине и ее отце. Они появляются в книге как Джеймс Виндзор Лонгли и Элисон. Точно так же он переименовывает настоящее место действия, и для читателя это город Кройдон, штат Мэн. Но, как уверяет Джадсон в предисловии, все события, описанные в книге, реальные, включая клятвы «Элисон» в любви к Джадсону, когда после их двухдневного сексуального марафона она везет его в Канаду, спасая от преследования федеральных властей.
Сегодня, после небольшого расследования, проведенного своими силами, мы можем раскрыть настоящие имена главных действующих лиц этой маленькой драмы. Профессор-радикал — не кто иной, как историк Вермонтского университета Джон Уинтроп Лэтам, ныне на пенсии, но в золотые деньки своего революционного прошлого — убежденный антивоенный активист, хотя кто мог ожидать такого от потомственного американского аристократа. Не составило труда разузнать, что дочь Уинтропа, Ханна, действительно проживала со своим мужем-доктором, Дэниелом Бакэном, в маленьком городке штата Мэн — Пелхэме — в том самом 1973 году, когда судьба занесла туда Джадсона.
Ныне Ханна Бакэн учительствует в школе Портленда, а ее муж возглавляет ортопедическое отделение Медицинского центра штата Мэн. Могут ли сегодня привлечь миссис Бакэн к уголовной ответственности за укрывательство и пособничество преступнику, находившемуся в розыске? Будем следить за развитием событий».
Самое удивительное, что, прочитав все это, я не забилась в истерике и не впала в ярость. Я просто онемела.
Распечатав статью, я сложила лист пополам и убрала в сумку. Отключив компьютер, снова спустилась вниз, вышла на улицу, закурила уже седьмую за день сигарету, позвонила Марджи и рассказала ей свою версию истории, от начала до конца, по пунктам опровергая измышления Джадсона. Она обещала в течение часа набросать пресс-релиз и прислать мне, чтобы я могла показать его Дэну после того, как между нами состоится разговор.
Я поднялась наверх и застала Дэна и Джеффа за оживленной беседой. Когда я вошла в номер, Дэн бросил на меня чуть виноватый взгляд, и я догадалась, что они говорили обо мне.
— Где ты была? — спросил он.
— Прогулялась, — ответила я. — Хотелось подышать свежим воздухом.
Джефф шумно принюхался:
— Сколько сигарет, мам?
Спустя десять минут мы уже были в соседнем ресторане — я как раз примерялась к роли камикадзе, и Джефф, перехватив мой взгляд, отвернулся, презрительно поморщившись. Дэн и Джефф беседовали
— Ты сегодня злоупотребляешь, мам.
— Три бокала вина — еще не повод записывать меня в алкоголики, Джефф.
Он поднял руки:
— Послушай, это была просто реплика.
— Нет, не просто.
— Если ты хочешь посадить себе печень к шестидесяти годам…
— Я пью третий бокал вина, пытаясь заглушить боль из-за твоей сестры. А если ты начнешь мне читать лекции о вреде алкоголя…
— Мне не нужно читать тебе лекции, мам, поскольку ты и сама знаешь о его пагубном влиянии…
— Знаешь что? — Я встала из-за стола. — Я иду на улицу курить. — Потом обернулась и сказала Дэну, что буду ждать его в номере.
Я спустилась к причалу, села на скамейку и закурила, хотя меня уже тошнило от сигарет. Глядя на воды залива Каско-Бэй, я пыталась успокоиться, но мне все не удавалось нащупать тот «момент внутренней гармонии», о котором пишут в самоучителях по психологии. Затушив сигарету, я отправилась обратно в отель, с ужасом думая о том, что меня ждет… и в то же время исполненная решимости покончить с этим раз и навсегда.
Дэн сидел в кресле, уставившись в окно. Когда я вошла, он посмотрел в мою сторону и тут же снова отвернулся к окну.
— Почему тебе обязательно надо устраивать сцены? — тихо спросил он.
— Я не устраивала сцен, — так же спокойно ответила я. — Я просто ушла.
— Каждый раз при встрече с Джеффом ты затеваешь скандал.
— Странно, но мне всегда казалось, что все происходит с точностью до наоборот.
— Ты чертовски нетерпима.
— Я нетерпима? Только не говори мне, что ты не заметил, как твой сын превратился в, мягко говоря, религиозного фанатика.
— Ты только что подтвердила правильность моей оценки.
— Я бы предпочла закрыть эту тему.
— Почему? Ты не хочешь признавать мою правоту?
— Нет, потому что бесполезно спорить об этом. И потому что…
— Тебе легче уклониться от дискуссии.
— Дэн, прошу тебя…
— Хорошо. Вопрос закрыт.
— Я должна поговорить с тобой…
— У меня сейчас нет настроения. День был долгий и напряженный.
— Я знаю, но…
— И наш дом по-прежнему находится в осаде.
— Откуда ты знаешь?
— Звонил соседям.
— Кому?
— Коулменам. — Супруги Коулмены жили по соседству, и с ними мы хоть и редко, но общались.
— В самом деле?
— Что тебя так удивляет?
— Да нет, ничего, просто мы никогда не были друзьями.
— Они единственные, с кем мне удалось связаться.
— Ты пытался дозвониться остальным?
— Бреммерсам, Маккласкиз, Монро. — Он перечислил наших ближайших соседей. — Никто не ответил.
— Еще бы, уже десять вечера. Коулменов не удивил твой поздний звонок?
— Нет, нисколько. Но они сказали, что наш дом еще блокирован.
— Я попрошу Алису забежать завтра утром, если она свободна, и посмотреть, что там происходит.
— Разве она сейчас не занята подготовкой к новому шоу?
— Откуда ты знаешь?
— Ты сама мне говорила.
— Неужели? — смутилась я.
— Да, на прошлой неделе. Ты напомнила мне, что ее шоу стартует в следующем месяце, двадцать второго, если не ошибаюсь…
— Надо же, я совсем не помню, чтобы я это говорила.
— Тогда поверь мне на слово.
— Что ж, если так…
— Ну, и о чем ты хотела со мной поговорить? — вдруг спросил он.
— Мы можем перенести это на завтра, — сказала я, вся на нервах.
— Нет уж, давай сейчас. Спать я все равно пока не ложусь.
— Знаешь, я немного устала…
— Ты же сама говорила, что это важно…
Я полезла в сумочку и достала пачку сигарет.