Испытательный срок
Шрифт:
Павел Сергеевич окинул взглядом тарелку с закусками, недопитый сок и открытое окно. Ира готова была поклясться, что Сафонов не поверил ни единому её слову. Он аккуратно присел на краешек ближайшего стула, и хозяйке моментально стало стыдно за хаос набросанных на спинку футболок.
— Точно не нужна помощь? — со значением осведомился гость, внимательно разглядывая дочь. Та наконец управилась с бутербродом и виновато улыбнулась.
— Точно, пап. Со мной всё хорошо, мы тут просто заболтались про работу.
— Правда? — Сафонов немного расслабился. — Да, вам
— Благодаря вам, — неуклюже сказала Ира, припомнив мамино недовольство.
— Пустяки, — отмахнулся Павел Сергеевич. — Мы с Натальей Петровной — старые знакомые.
Верно. Грозная Анохина до сих пор прислушивается к некогда всемогущему начальнику отдела финансов, а Павел Сергеевич неплохо относится к дочериной подруге… Мама наверняка воспользовалась бы шансом восстановить справедливость. Если Сафонов намекнёт Анохиной, что все обвинения в Ирин адрес голословны, то… то Зарецкий в ответ поинтересуется, какие такие отношения связывают секретаря отдела магконтроля с джентльменом на чёрном «мерседесе». Да ну нафиг, лучше уж своими силами.
— Ирку коллеги обижают, — безапелляционно заявила Анька.
— Вот как?
— Да это так, рабочие моменты, — быстро сказала Ира. Будь Сафонова чуть поближе, непременно получила бы пинка. — Просто не притёрлись ещё друг к другу.
Ага, а завтра окажется, что уже и не надо. Интересно, посмеет ли Анохина выказывать Павлу Сергеевичу недовольство неудачной протеже?
— Обвинили, что Ирка секретку сливает на сторону, — брякнула Анька.
Кровь немедленно прилила к щекам. Вот уж чему стоит поучиться у коллег, так это невозмутимости. Сафонов, однако, всего лишь благосклонно улыбнулся.
— Ну, ты же этого не делаешь, верно?
— Нет, конечно, — вздохнула Ира. — Недоразумение вышло, вот и всё.
Велико было искушение в отместку выдать Анькины фокусы с приворотными чарами, но это неминуемо привело бы к ссоре. Сафонова вряд ли ябедничала из вредительских намерений; скорее, она на полном серьёзе хотела помочь.
— Вот и хорошо, — постановил Павел Сергеевич. — Надеюсь, вы в конце концов сработаетесь.
— Ага, я тоже, — без вдохновения кивнула Ира.
В довершение всех бед нос в комнату сунула мама. Смерила дочь строгим взглядом, улыбнулась Сафоновым.
— Что это вы тут спрятались? Пора чай ставить.
Ира покорно вскочила. Уж на что она не любила таскать туда-сюда грязную посуду, но лучше перемазанные салатами тарелки, чем неудобный разговор и последующий разнос наедине. Хотя разнос будет в любом случае: ишь удумала — от гостей сбегать, хоть бы и в Анькиной компании…
— Я помогу, — ни с того ни с сего вызвалась Сафонова. Должно быть, смекнула, что иначе придётся сидеть в большой комнате с семейством Свириденко.
— Павел Сергеевич, пойдёмте за стол, — мама просительно улыбнулась.
— Да, Лен, пойдём. Спасибо.
Выволочку от мамы Ира, разумеется, получила. Поздним вечером, за мытьём посуды. Удостоверившись, что папе ничего не слышно за двойной шумовой завесой — бормотанием телевизора и сердитым шипением кухонного крана,
— Веди себя осмотрительнее, — завершила тираду мама, раздражённо комкая полотенце. — Это и в карьере полезно, и в семье.
— Да, мам, я стараюсь, — Ира выключила кран, и не слишком правдивые слова повисли в тишине. Старается она, как же. Можно уже и не начинать.
«Звонила?» — висело на экране телефона; судя по всему, уже довольно давно. Ира устало выругалась сквозь зубы и, не раздеваясь, рухнула на кровать. Одиннадцатый час! Где уж тут звонить, тем более что бабушка ложится рано…
«Не успела. Завтра», — виновато ответила Ира и поняла, что снова слукавила. Завтра тоже будет не до того. И вообще, подумаешь, беда какая — навязчивый поклонник! У Аньки таких бед по десятку в месяц… Нет, Сафонова попросту боится, что отец прознает, вот и всё.
Анька с полминуты соблюдала радиомолчание, а потом выдала: «Я тут в тетрадках нашла про это кольцо. Знаешь, как оно работает?» Сдержав вздох, Ира принялась соскребать в кучу всё, что помнила об артефактах, приворотах и артефактах, зачарованных для приворота. Как работает? Да зачаровывает того, кто его носит, так, чтобы загаданная жертва непременно воспылала желанием к владельцу побрякушки. А вот заговор, если, например, на локон волос или какие-нибудь обрезки ногтей, накладывается на сам объект… «Объект» — отличное слово для Свириденко, он даже на субъекта как-то не тянет. Ане понравилась эта мысль.
«Ты меня обнадёжила, — заявила подруга. — Я попробую тогда снять чары, как тут написано». Ира устало согласилась. Пусть снимает, одной проблемой меньше. И слепой заговор тоже, а то вдруг, разлюбив Сафонову, бедняга тут же втрескается в какую-нибудь мамину сотрудницу или вообще прохожую на улице… Как соотносятся между собой конфликтующие чары? Сразу испаряются от неудачи или висят и ждут своего часа? Кажется, всё-таки висят, а вот активируются ли? За этими тонкостями точно к бабушке, а бабушка давно спит…
«Ну вот, сделала, — сообщила Анька, — Пока молчит. Но он и так что-то весь вечер молчит, не пишет ничего».
«Рада за тебя», — устало отозвалась Ира. Хоть бы безалаберная Сафонова ничего не напутала… А, впрочем, не всё ли равно? Своих проблем выше крыши, не хватало переживать за Анькины амурные дела. Если Зарецкий убедит начальника, что Ира разнюхивала отдельские секреты, её просто выгонят или ещё и статью пришьют? Может контроль аннулировать её удостоверение? Если да, то, наверное, и поделом; куда годится ведьма, не способная распутать клубок несложных чар?..