Испытательный срок

Романова Наталья Игоревна

— Макс мне хотя бы гадостей не делает.

— Всё начинается с малого, — изрекла умудрённая опытом Сафонова.

— Ань, не хочу про работу, — честно призналась Ира. — И так ощущение, что кроме неё ничего в жизни нет.

— Да ладно тебе, — подруга лучезарно улыбнулась. — Сгоняем куда-нибудь на недельке, а? Наших позовём…

— Зови, — разрешила Ира. — Я за любую движуху.

— Вот и славненько. Слушай, притащи еды сюда? Есть охота, а там Татьяна Ивановна со своими налоговыми бедами…

Ира

кивнула и встала, расправляя платье. Мама всегда требовала встречать гостей в нарядном, даже если сами гости никакого дресс-кода не придерживались. Выскользнув из комнаты в полутёмный коридор, она прикрыла за собой дверь, чтобы оградить Аньку от нежелательных поползновений, и тут же едва не вскрикнула, заметив в сумраке движение. Рука сама метнулась к цепочке выключателя; жёлтый свет от вычурного настенного светильника мгновенно изобличил нарушителя спокойствия, выхватив из темноты растерянное длинное лицо.

— Ой, Слав, напугал, — укоризненно сказала Ира, лихорадочно соображая, насколько давно младший Свириденко торчит под дверью, что он успел услышать и, главное, понять.

— Извини, — буркнул Славик и сделал неуклюжую попытку обойти её с фланга. Ира проворно подвинулась, преграждая ему дорогу.

— Туда нельзя.

— Аня у тебя? — словно не услышав её, спросил Свириденко.

Он вытягивал длинную шею, будто надеялся сквозь дверь разглядеть спрятавшуюся в комнате Сафонову. Ира подавила вздох: зачарованного надоеду стало жалко.

— Ане нехорошо, — уверенно соврала она, прислонившись к двери. — Я вот как раз иду воды принести. Не трогай её, ладно?

— Давай я принесу, — тут же вызывался несчастный влюблённый.

— Не, Слав, я сама. Посмотрю, может, настойка какая осталась от головы, — вдохновенно развила тему Ира. Если этот тип и теперь не отвянет, придётся Аньке и впрямь глотать ромашковый отвар.

Свириденко всё топтался в тесном коридорчике. Оставлять его без присмотра не хотелось, пускать к Аньке — тем более; хорошо бы спровадить обратно к маменьке под крылышко, если, конечно, это не она отправила сыночка охотиться на завидную невесту…

— Пойдём вернёмся за стол, — отважно предложила Ира. — Я принесу Ане попить и тоже приду.

— Мне надо к ней, — непререкаемым тоном заявил Славик.

Да-а, плохо дело… Будь при ней телефон, Ира сей же час набрала бы бабушке, однако трубка осталась валяться на тумбочке рядом с кроватью. Может, сдать подругу контролю? Пусть разбираются, как снять чёртов приворот, заодно и познакомятся поближе… А ведь Оксана наверняка шарит в таких вещах, почему до сих пор не приходило в голову спросить у неё?

— Слав, оставь Аню в покое, — устало попросила Ира, глядя прямо в водянисто-серые глаза. Осталось ещё здравомыслие

в затуманенных Славиковых мозгах? — Она тебя не любит. И ты её не любишь, это просто чары.

— Не любит? — искренне огорчился Свириденко. — А мама говорит, что мы прекрасная пара.

О да, они с маманей — безусловно пара хоть куда. Славик озадаченно поскрёб в затылке и отступил на полшага; начало было положено.

— Ты говоришь, чары, — уже сдаваясь, проговорил Свириденко. — Аня меня зачаровала?

— Это случайно вышло, — уверенно сказала Ира.

— А-а-а, — печально протянул Славик. Плечи его скорбно поникли.

— Ты только не говори никому пока, ладно? — спохватилась Ира. Свириденко если и скажет, то матушке, а матушка не преминет нажаловаться Павлу Сергеевичу… Впрочем, так было в детстве, а что сейчас? — Мы всё исправим. Извини, что так получилось.

— Спасибо, — грустно сказал Свириденко. Ира даже прониклась к нему уважением: так спокойно воспринять подобные новости надо уметь. — Ты придёшь за стол, да?

— Да, только Ане помогу, — с облегчением пообещала Ира.

Славик ушёл в большую комнату, освободив наконец проход к кухне. Ира перебежала наискосок тёмную прихожую; долетавшие из-за соседней двери оживлённые голоса вселяли надежду, что до беглянок никому нет дела, кроме бедняги Славика. Нахватав на тарелку всего, до чего дотянулись руки, и цапнув вдобавок пачку сока, Ира пробралась обратно к Аньке и торжественно водрузила добычу на письменный стол.

— Празднуй, — провозгласила она, разливая сок по стаканам. — Я, похоже, отвадила Свириденко.

— В смысле? — Анька с аппетитом слопала слегка заветрившийся бутерброд. На хворую она никак не походит; надо предупредить, что ли, о выдуманной на ходу легенде.

— В прямом. Я ему сказала, что это всё чары, и он как-то нормально воспринял, — Ира пожала плечами. — Теперь ждёт, пока мы снимем с него приворот. Обещал никому не говорить.

Не то чтобы обещал, конечно, но всё от неё зависящее Ира сделала. Анька, впрочем, удовлетворилась этим; её усталое личико разом посветлело.

— Блин, я б не додумалась, — призналась она. — Ну, то есть это сильно, конечно, взять и сказать…

В дверь деликатно постучали. Ира поспешно отставила стакан с соком и успела сделать подруге страшные глаза, прежде чем замок тихо щёлкнул и впустил в комнату встревоженного Павла Сергеевича. Его дочурка замерла с набитым ртом и непонимающе уставилась на отца.

— Аня, с тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросил Сафонов. — Слава говорит, тебе нехорошо.

— Всё нормально, — сообщила Ира, давая подруге время проглотить злосчастный бутерброд. — Там душновато, так что мы сюда пришли… Подышать.