Источник соблазнов
Шрифт:
– …Итак, дамы и господа, я очень счастлив провозгласить первый… первый фестиваль родника острова Порткарроу открытым!
Он сел под звуки аплодисментов, а мисс Кост тем временем стала в заученную позу у водопада. Из-за ее спины был виден Уолли. Перед ней стоял микрофон, однако она им постоянно пренебрегала. Когда она говорила в микрофон, громкоговорители яростно наполняли трубным звуком ее голоса сгустившийся перед грозой воздух. Когда отворачивалась – превращалась в безголосую марионетку. Мэр то и дело с улыбкой кивал
– …Как-то погожим днем… маленький мальчик… Мудрость древних… Бурлящие воды… – Она определенно достигла кульминационного момента, но зрители этого не услышали, и лишь ее последние слова были подхвачены громкоговорителями: «Не стало».
Эхо одиноко раскатилось по склону. «Не стало… Не стало». Мисс Кост поклонилась, вымученно улыбаясь. Она сказала что-то еще мимо микрофона и, лукаво поглядывая на публику, обернулась назад, но Уолли уже и след простыл. Его обнаружили в последних рядах хора сидящим на мокрой земле.
Мисс Кост вытащила его за руку. Зад Уолли был весь заляпан грязью. К несчастью, она не подвела его к микрофону, зато теперь сама говорила прямо в него.
– Ну, ну, Уолли, – разносили громкоговорители. – Однажды жарким летним днем… Начинай, дорогой.
Сперва Уолли растерялся, и ему пришлось все время подсказывать, что и делала мисс Кост, причем прямо в микрофон. Ко второму куплету не выдержал мэр, и его голос тоже был подхвачен громкоговорителями.
– Подойди сюда, – гремело в воздухе. – Сюда, глупый ослище. – Мэр быстро понял свою ошибку и поспешно ретировался.
– О господи! – воскликнула мисс Кост и отшатнулась от микрофона.
– Наконец-то до нее дошло, – громко прокомментировал майор и захрюкал, давясь смехом. Мисс Кост метнула в него взбешенный взгляд.
– Ты не бойся, молвит Дама, – продолжал тем временем Уолли.
– Я… больше… не могу, – судорожно прошептала Дженни.
– Ради бога, молчи, – умолял ее Пэтрик. – Что он сказал?
Миссис Кастерс обернулась и покачала головой. Молодые люди едва сдержались, чтобы не расхохотаться.
Неожиданно Уолли замолчал и отошел в сторону. Обрадованные слушатели разразились длительными овациями. Мисс Эмили даже не шелохнулась.
Хор, поддерживаемый ревом и грохотом оркестра, замычал песню. Пойманный Уолли присел на корточки у водопада и сунул руки под струю.
Из-за валуна над родником появилась дородная девица, завернутая в зеленую марлю. Ее голову, обрамленную зелеными кудряшками, венчала звезда из фольги. С левой руки свисала длинная нить блестящих бус, символизирующих Воду. Она воздела к небу правую руку. Как назло, в это самое времягрянул раскат грома. Солнце закрыли тучи, и вокруг потемнело.
Уолли посмотрел на появившуюся «фею», пронзительно вскрикнул, указывая на нее пальцем, и безудержно расхохотался.
– Так свершилось заклинанье.
Так ребенок исцелился, – нудил хор.
Зеленая
Еще не умолкли аплодисменты, как к микрофону подошла мисс Эмили.
– Достопочтимый мэр, – начала она, – дамы и господа. Я хочу выразить протест…
Майор Бэрримор, чертыхаясь, вскочил с места. Но в этот самый момент блеснула ослепительная молния, сопровождаемая оглушительным раскатом грома, потоками внезапного ливня и безудержным хохотом доктора Мэйна.
2
Началась паника. Люди толпами устремились вниз. Катер был переполнен, шлюпок не хватало. Те, что помоложе, пошли вброд. Мисс Кост, окруженная промокшими и перепуганными участниками представления, визжала: «Правосудие свершилось!» Скоро она осталась одна. Изумрудно-зеленый вельветовый корсаж полинял. С рукавов ее блузки сбегали бурые потоки. Волосы прилипли к лицу, точно водоросли. Она была похожа на потасканную старую русалку.
Мисс Эмили, раскрыв над головой зонт, в упор смотрела из-под него на спутника мистера Кумба. Миссис Бэрримор, сказав ей что-то, с легкостью газели бросилась бежать по дорожке к гостинице и скоро скрылась из виду. Майор Бэрримор и доктор Мэйн, который все никак не мог унять свой смех, устремились за ней. У выхода их поджидала мисс Кост.
Она вплотную приблизила к мужчинам свое мокрое лицо, ее нижняя челюсть дрожала, точно в лихорадке. Мисс Кост переводила взгляд с одного на другого. – Вы, вы оба… животные! – с трудом переводя дух, произнесла она. – Ну, погодите! Вам это дорого обойдется!
– Дорогая мисс Кост… – примирительным тоном начал доктор.
– Ради бога!.. – взмолился Бэрримор.
Старая русалка прошипела какую-то угрозу, и майор, побагровев, отошел.
– Мисс Кост, – увещевал доктор Мэйн, – вам следует идти домой. Вы возбуждены, и я боюсь, что…
– Вам надо бояться! Всем вам! Попомните, мои слова!
Мисс Эмили застыла под своим зонтом, точно статуя. Мисс Кост, скользя по грязи, направилась прямо к ней.
– Мерзавка, мерзавка, – бормотала она. – Ты понесешь кару, старая калоша…
– Бедняжка, вы… – начала было мисс Эмили, но русалка, встряхнув бурыми водорослями, кинулась бежать прочь.
К мисс Эмили подошел спутник Кумба.
– Добрый вечер, – вежливо произнес он. – Ну что, пошли?
По дороге они обменялись всего несколькими фразами. Дождь яростно барабанил по куполу зонта мисс Эмили, рев моря сливался с шумом сбегающих со склона потоков. Пахло свежей землей и травами. Аллейн, попеременно обуреваемый то яростью, то состраданием, держал мисс Эмили за сухонький локоток.