История Гарри
Шрифт:
– А что, - я почесал в затылке.
– Похоже! Если после Основателей тут еще пристраивали всякие переходы и лестницы, тогда сходится. Они там что-то сочинили, все работало, как надо. А когда стали добавлять новое, может, не разобрались толком в старом... м-м-м... заклинании. И получились такие вот пересечения, отсюда все неприятности.
– Но неужели преподаватели этого не замечают?
– резонно спросила она.
– А ты думаешь, они знают, что такое сбой в программе?
– Зато они в заклинаниях разбираются, могли бы уж поправить!
– Да может,
– А может, не будут, а просто закроют эту лестницу, как коридор на третьем этаже, про который директор говорил.
– Или вообще ликвидируют, - кивнула Гермиона, и прическа ее рассыпалась. Я вздохнул и принялся собирать с пола карандаши.
– Нет, вряд ли. Тогда вообще все может развалиться, как в этих твоих историях по телику.
– Почему?
– Ну...
– Я снова почесал в затылке, потом вытряхнул из сумки учебники, положил на подоконник толстенную «Историю Хогвартса» и сказал: - Вот, сперва Основатели сделали так. Потом, - тут я поставил на этот том две другие книжки вертикально и положил поверх тетрадку, - кто-то добавил вот это. И это. И еще...
Строить домики из книжек легко, это вам не игральные карты.
– И, в общем, оно как-то держится, - закончил я, любуясь своей конструкцией.
– Хотя и выглядит не очень, и подпорки надо вставлять, чтоб не обрушилось. Но если одну деталь убрать...
Я выдернул книжку из середины, и все сооружение с грохотом рассыпалось.
– А, теперь ясно, - Гермиона прикусила ноготь.
– Надо или менять всё от основания, но это наверняка долго и очень-очень сложно, или подставлять, как ты говоришь, подпорки, чтобы держалось, да?
– Ну, я думаю именно так, - сказал я. Честное слово, я эту теорию только что придумал, и мне очень польстило, когда Гермиона не нашла в ней изъяна.
– А иначе я не понимаю, зачем в школе такие опасные лестницы. Невилл вчера чуть не убился, видела?
– Ага, хорошо, его Перси успел поймать, - кивнула она.
Увы, Невилл обладал грацией носорога, а если нервничал, то и вовсе мог споткнуться на ровном месте. Учитывая то, что нервничал Невилл постоянно, не сложно понять: в неприятности он влипал на каждом шагу, и чем больше старался, тем хуже обстояло дело.
– А ты ему не объяснял, как увидеть струны?
– спросила вдруг Гермиона.
Я помотал головой.
– Жадничаешь?
– Не-а, - честно ответил я, когда пришел в себя от изумления. Не ожидал от нее такого!
– Просто для этого надо где-то посидеть в тишине. Ты же знаешь Невилла, ему надо успокоиться, сосредоточиться, вникнуть как следует... А в спальне или гостиной не выходит, там народу полно. В библиотеке тоже посторонних полно, а я как-то не хочу с чужими делиться этим вот...
– Да, ты говорил, это преимущество, - серьезно кивнула Гермиона, но не выдержала и заулыбалась.
Знаю-знаю, на трансфигурации, отчаявшись превратить спичку в иголку по инструкции из учебника, она воспользовалась-таки моим методом. И у нее все получилось! Не сразу, но куда
– А прогуливать он боится, - заключил я.
– Вдруг Биннс напишет его бабушке?
– Надо что-нибудь придумать, - деловито сказала Гермиона.
– Неужели в таком огромном замке не найдется тихого местечка? Ну и, может, удастся убедить его сбежать с этой несчастной истории? Хотя бы разок?
– Проще школьный паровоз под откос пустить, - высказался я, и вдруг почувствовал, как неведомая сила поднимает меня в воздух.
Ошеломленная Гермиона оказалась напротив, и я сообразил, что кто-то просто взял нас обоих за шкирки и стащил с подоконника.
– Так-так...
– произнес ледяной голос, а я, покосившись вверх, узнал преподавателя, с которым мы еще не успели познакомиться поближе.
Это был декан Слизерина, о котором у нас на Гриффиндоре высказывались исключительно нецензурно, особенно парни. Девчонки больше ревели и называли профессора «дрянью, гадом, скользким мерзавцем» и еще как-то в этом роде, я не запоминал. Правда, мне было до того интересно, чем же он заслужил такое отношение, что я с нетерпением ждал встречи. Ну вот и дождался...
– Гриффиндор, первый курс, если не ошибаюсь, - продолжал он, без особого усилия держа нас на весу. Все-таки мантия - хорошая штука, а то если б он меня так за шиворот рубашки схватил, я бы задохнулся!
– И уже прогуливают. Минус...
Я уже знал, что за этим последует, наслушался, поэтому завопил на весь коридор:
– Простите, сэр! Простите, мы больше не будем, только отпустите Гермиону, она же сейчас задохнется! Ей нельзя! У нее астма!
Гермиона вытаращила на меня глаза, но я, видимо, скорчил достаточно выразительную рожу, потому что она захрипела, хватаясь за горло, и принялась сипло кашлять. Выходило очень убедительно...
Я почему об астме вспомнил: у нас в классе учился мальчик, Денни, который иногда начинал задыхаться ни с того, ни с сего. Он как-то объяснил, что астма бывает разная, и приступ может случиться, если человек съест что-нибудь не то (обычный пацан слопает фунт земляники и разве что чесаться будет, а Денни мог и умереть от одной ягодки), понюхает освежитель воздуха или просто понервничает. Он поэтому и контрольные всегда писал один, в учительской, не мог в классе успокоиться.
Ну а Гермиона, как дочь врачей, об астме наверняка слышала больше моего, поэтому приступ изобразила очень похоже. Ну, я только Денни видел, вот он так же задыхался... Правда, сообразил я, у него всегда была при себе такая штуковина с лекарством, как ее... а! Ингалятор, точно! На этом мы могли засыпаться...