История героя: Приквел

Chepurnyy Yevhen

[3] Цзя Юньчан - каноничный китайский каламбур. Фамилия "Цзя" созвучна с произношением иероглифа "?" (jia, цзя), означающего "поддельный". Юньчан - придворное имя полководца Гуань Юя, традиционно изображающегося с "мечом ущербной луны".

Глава 6, в которой герой посещает друга, и не очень удачно переосмысляет свои боевые навыки

Время словно обошло стороной и холм, давший прибежище Дому Музыки и Меча, и ворота, ведущие в поместье семьи Сяо. Резьба, украшающая каменные столбы ворот, была все так же изящна, вывеска все так же темнела лакированным деревом и поблескивала позолотой иероглифов, а седой, словно лунь, привратник,

стоящий у распахнутых створок, все так же строго оглядывал свои владения.

– Доброго дня, молодой господин, - он церемонно поклонился, с достоинством и без раболепия.
– Что привело вас к вратам Дома Музыки и Меча?

– Я - Ван Фань, младший ученик школы Сяояо, - юноша кивнул бдительному старику, старательно пряча улыбку. Разумеется, некогда попытавшийся прогнать его привратник не узнал Сяо-Фаня, и подчеркнутое уважение старца, резко отличающееся от его давешних криков и ругательств, позабавило юношу.

– У меня послание и подарок к господину Сяо от моего учителя, - продолжил он.
– Также, я хотел бы повидать моего доброго друга Сяо Фу. Дома ли он?

– Молодой господин музицирует у текущей воды, - указал вглубь поместья привратник.
– Господин Сяо уехал по делам, но скоро вернётся. Желаете подождать его внутри, молодой господин Ван?

Сяо-Фань даже брови приподнял от этой церемонности. Никто и никогда не обращался к нему столь уважительно, и он в последнюю очередь ожидал этого от сварливого старца, некогда обозвавшего юношу “бродяжкой”. Он в легком оторопении кивнул старику, и прошёл в ворота. Ван Фань помнил “текущую воду”, о которой говорил привратник - небольшой искусственный водопад, примыкающий к площадке, мощеной плиткой. Это местечко находилось недалеко от ворот, и вскоре юноша услышал тихие звуки струн, и увидел знакомый силуэт в темно-зеленом. Сяо Фу изменился ненамного больше родного дома - чуть прибавил в росте, да черты его лица стали строже и приобрели ещё большую мужественность. Наследник семейства Сяо глядел в никуда с отрешенной меланхолией, а его пальцы то и дело пробовали струны циня необычной формы, лежащего на коленях юного музыканта. Ван Фань подошёл совсем близко, прежде чем тот отвлекся от своих мыслей, и обратил внимание на нежданного гостя.

– Простите, я не заметил вас, - юноша в зеленом поспешно встал, убирая цинь за спину. Сяо-Фань с интересом отметил, что музыкальный инструмент Сяо Фу служит вместилищем длинному мечу с необычной формы рукоятью, устроившемуся между деками циня, словно в ножнах.

– Вы ищете отца, или?..
– вопросительно продолжил Сяо-младший.

– Неужели ты ничуточки не узнаешь меня, старший братец?
– с широкой улыбкой перебил его неожиданный гость.
– Это же я - Ван Фань.

– Ван Фань?
– недоверчиво нахмурил кустистые брови Сяо Фу.
– Вы шутите, молодой господин. Не знаю, откуда вам известно это имя…

– Ты играл первый куплет “Счастливой жизни на реках и озерах”, устроившись на близлежащем горном склоне, - вновь перебил его Сяо-Фань, улыбаясь еще шире.
– Лучшая музыка в моей жизни, - он рассмеялся, глядя на вытянувшееся лицо Сяо-младшего.

– Это и правда ты, А Фань?
– ошарашенно спросил тот.
– Что за чудесное преображение с тобой случилось? Из тебя-сегодняшнего можно сделать троих тебя-прежних, да еще и излишек останется.

– Со мной случилась щедрость добрых людей, и все - благодаря тебе, - с удовольствием ответил юноша.
– Уся-цзы заботится обо мне, словно родной отец, и его заботы делают меня лучше, как человека, и как воителя. Знал бы ты, братец, как я благодарен тебе, - Ван Фань растроганно улыбнулся, и, сам того не ожидая, подступил ближе и сграбастал Сяо Фу в крепкие объятья.

–

Хватит, хватит, А Фань, ты сломаешь мне хребет, - рассмеялся тот, похлопывая юношу по могучей спине.

– Да, братец, называй меня Сяо-Фань - привык я к этому прозванию, - уже спокойнее высказался юный ученик Уся-цзы, отпуская Сяо-младшего. Тот прыснул, застигнутый врасплох этими словами.

– Даже постарайся я, и то не смог бы выдумать тебе менее подходящее прозвище, - все еще улыбаясь, ответил на это Сяо Фу, смерив своего собеседника многозначительным взглядом.

– Несколько лет назад, оно подходило мне лучше, - пожал плечами Сяо-Фань.
– Мой второй брат по учебе наградил меня этим прозванием при знакомстве. Ты ведь знаком с моими старшими, А Фу?

– Немного, - ответил тот.
– Но давай не будем беседовать здесь - позволь мне выказать тебе подобающее гостеприимство. Пойдем на террасу, - он двинулся по знакомой Сяо-Фаню тропинке, ведущей наверх, и приглашающе махнул юноше рукой.
– Я распоряжусь о вине и закусках. Мы проведем время, наслаждаясь едой, питьем, и доброй беседой.

– Отлично, - улыбнулся Ван Фань, следуя за другом.
– Только много пить я не буду - как-никак, мне еще нет и четырнадцати.

– И точно, - сконфуженно ответил Сяо-младший.
– Тогда я лучше прикажу заварить чай. Нам недавно доставили свежий лунцзин, прямиком из-под Ханчжоу. Уверяю тебя, этот чай доставит наслаждение и самому взыскательному знатоку.

Друзья, устроившись за обеденным столом, беседовали обо всем на свете, обмениваясь историями из своего и чужого прошлого. Сяо-Фань повеселил гостеприимного хозяина забавными случаями, произошедшими с его старшими. Сяо Фу, в свою очередь, рассказал о новом и поразительно неуклюжем слуге, работающем на Дом Музыки и Меча, и терпящем частые и болезненные неудачи в своей работе. Они обсудили происходящее в Поднебесной, на ее реках и озерах, и Сяо Фу поведал другу о тревожащем все крупные секты усилении Культа Тяньлун, могущественного сообщества практиков боевых искусств, в последнее время ведущего себя все более агрессивно. Единственная сравнимая с Культом сила - секта, именуемая Фэнду, - все чаще вступала в жестокие и кровавые столкновения с ним, не считаясь с потерями среди невиновных и непричастных. По словам Сяо-младшего, близилось открытое противостояние этих сообществ, обещающее сотрясти Поднебесную до основания.

Конечно же, беседа друзей дошла и до близкой им обоим вещи - боевых искусств, и личных успехов двух юношей в их практике.

– Расскажи-ка мне о своем мече, А Фу, - с интересом предложил Ван Фань.
– Страннее оружия я не видал. Почему он упрятан в цине, как в ножнах?

– Мой Меч Сяньсяо - оружие, наиболее удобное для боевого искусства моей семьи, - с готовностью ответил Сяо Фу, снимая цинь с плеча и показывая другу.
– Клинок меча не мешает чистому звучанию струн, а его рукоять - пустотела, и может быть использована, как флейта. Взгляни, - он легким движением извлек меч наружу и, ловко пристроив клинок на сгибе локтя, сыграл на рукояти-флейте короткую мелодию.

– Здорово, - внимательно осмотрел музыкальное оружие юноша.
– Флейта не сомнется от ударов? И не треснет ли цинь от случайных зарубок на устье ножен?

– Меч Сяньсяо сотворен из лучших материалов лучшими мастерами своего дела, - с гордостью поведал Сяо-младший.
– Он - подарок отца на мой восемнадцатый день рождения, и прослужит мне еще долго. С его помощью, я надеюсь преумножить славу Дома Музыки и Меча на реках и озерах.

– Удачи тебе в этом достойном начинании, братец, - покивал Сяо-Фань.
– Пусть я не очень-то разбираюсь в клинках, но даже такому невежде, как я, заметно: твой меч - настоящее сокровище.