История героя: Приквел
Шрифт:
Необычный строй не простоял на месте долго. Почти сразу, ученики Удана прянули вперёд, целя мечами во врага. Их атака единовременно втянула в сражение всю глубину строя противостоящих даосам воителей. Почти все из них немедленно получили раны, а многие и вовсе рухнули бездыханными - удар построения Большого Ковша был быстр и неотразим. Словно сверкающая волна клинков накатила на вторженцев, оставив за собой красную пену пролитой крови.
Сяо-Фань удовлетворенно улыбнулся, подмечая причину удивительной силы этой атаки. В ней не было мистики - лишь геометрия. Атака спереди и сверху ставила защищающихся в весьма неудобное положение, и вполне могла загнать в тупик недостаточно умелого фехтовальщика. Классические приёмы с оружием не предполагали защиты от удара, словно нанесенного гигантом
Младший ученик Уся-цзы усилием воли прогнал посторонние мысли, и сосредоточился. Лучшего момента для их атаки трудно было ожидать - строй врагов смешался, и все их внимание было обращено на даосов. Положив руку на плечо Гу Юэсюаня, он проговорил вполголоса:
– Пора, брат. Начинайте, мы с девушками - сразу за вами.
Старший ученик долины Сяояо коротко кивнул, и бросился вперёд, ускоряясь техникой шагов. Цзин Цзи последовал за ним, обнажая клинки.
– Пойдемте, - обратился к спутницам Сяо-Фань.
– Цзылин, можешь спокойно сближаться, мы с Ласточкой тебя прикроем.
Их внезапная атака стала неприятной неожиданностью для напавших на Удан кланов. Ученики Пигуа, увлеченно наседавшие на строй даосов, не стали препятствием для кулаков Гу Юэсюаня и клинков Цзин Цзи, валясь, как подкошенные, от щедро раздаваемых ударов. Часть младших Пигуа немедленно бросилась прочь, не выдержав этого сокрушительного натиска.
Удар Ван Фаня и Ши Янь в спины ничего не подозревающих членов клана Тан усеял землю телами в белом и оранжевом. Сяо-Фань, щедро осыпая врага пальцевыми техниками, отправляемыми с обеих рук, старался обездвиживать и приводить противников в бессознательное состояние, и это ему удавалось. Дротики Ши Янь также собрали свою жатву рассеченных конечностей и болезненных ран. Под прикрытием этого ливня снарядов, энергетических и стальных, Вэй Цзылин ворвалась в гущу врагов, небрежными движениями расталкивая тех в стороны. Каждое её прикосновение отправляло одного из воителей Тан на землю, заставляя тех биться в бессильных корчах. Дочь Вэй Бао прорывалась к вражеским главарям, стремясь достичь Тан Фэя и Тан Гуаньнаня. Она, без сомнений, намеревалась быстрой атакой обезглавить семейство Тан, сразив его старших. Ши Янь последовала за ней, и дротик-ласточка, отправленный верной рукой девушки, сбил с Тан Гуаньнаня его круглую шапочку, заставив юношу громко выругаться. Сяо-Фань усилил натиск, поддерживая атаку спутниц.
Поливая врагов пальцевыми техниками, юный воитель успевал следить за общим положением дел, отмечая изменения в течении битвы. Старшие Ван Фаня, смяв ряды клана Пигуа, и обратив его в бегство, налетели на младших Небесного Меча, и успешно теснили их. Подчиненные Симынь Сюаня, впрочем, не сдавались, продолжая наседать на защитников Удана. В самой середине их построения, Симынь Фын и его отец сошлись с тремя высокопоставленными даосами.
– Чжо Жэньцин! Попробуй-ка моего меча!
– дерзко выкрикнул юный мечник, бросаясь вперёд.
Его атаку поддержало с полдесятка младших, а Симынь Сюань и вовсе неотступно следовал за сыном, словно смертоносная тень. Троица даосов разделилась - соратники Чжо Жэньцина без труда оттеснили в сторону учеников Небесного Меча, вдвоём заставляя отступать пятерых, а сам глава Удана шагнул навстречу обоим старшим семейства Симынь.
Те атаковали, грамотно и слаженно, словно две руки одного тела, делающие привычную работу. Они раздались в стороны, ровно настолько, чтобы один из них находился у Чжо Жэньцина в слепом пятне, пока второй отвлекает внимание на себя, и ударили, точно и молниеносно. Глава уданских даосов, спокойный на грани безмятежности, подступил ближе, и его меч выписал в воздухе символ инь-ян, связывая вражеские клинки, и сбивая их быстрое движение. Крутанувшись вокруг своей оси, даос быстрым уколом пронзил плечо Симынь Сюаня, заставив его меч бессильно выскользнуть из руки. Следом, Чжо Жэньцин отшагнул назад, позволяя своему клинку покинуть рану Симыня-старшего, и пропуская мимо лица разочарованно свистнувший меч Симынь Фына. Ни единого грана опаски не было видно в глазах даоса, когда он, проводив взглядом мелькнувшую серой молнией полосу стали, шагнул к наследнику Небесного Меча. Клинок
– Запомните этот урок, - бесстрастно бросил глава Удана отступающим отцу и сыну, безоружным и уязвимым, и двинулся к своим соратникам.
Увидев этот триумф фехтовального мастерства, поразительный в своей быстроте и действенности, Сяо-Фань даже отвлекся на мгновение от своего боя. Краем глаза, он продолжал наблюдать за Чжо Жэньцином, который воссоединился с двумя братьями по оружию, и вместе с ними сражал одного противника за другим. Меч даоса то пропадал из виду, то словно разделялся на множество одинаковых клинков, и разил снова и снова, с безупречными точностью и быстротой. Впечатление от умений главы Удана несколько смазал пущенный кем-то из семейства Тан дротик, который Чжо Жэньцин зевнул самым бездарным образом. Соратника спас Гу Е, сбивший метательный снаряд мечом за миг до того, как граненое стальное лезвие вонзилось в висок главы уданских даосов. Сам Гу-старший также показывал неплохой уровень владения мечом, пусть и несравнимый с умениями своего главы. Там где клинок Гу Е безошибочно отражал вражеские атаки, и точными ударами пробивал защиту, меч Чжо Жэньцина с естественным изяществом превращал блоки в финты, а те - в смертоносные атаки, повергая все новых и новых врагов с небрежной лёгкостью. Пусть трое высокопоставленных даосов и были вооружены похожим оружием, клинки соратников Чжо Жэньцина выглядели негибкими и тяжёлыми рядом с порхающим лёгким мотыльком мечом их главы.
Тем временем, семья Тан, теснимая со всех сторон, все больше сдавала позиции, так и не внеся в битву большого вклада. Тан Гуаньнань и Ши Янь носились над полем боя, сойдясь в поединке мастеров тайного оружия. Метательные снаряды служили им обоим мечом и щитом, а техники шагов, во владении которыми Тан-младший ничуть не уступал девушке, за малым не перенесли их бой в небеса.
– Ах ты мерзкая ведьма, уж я тебя проучу!
– зло выкрикнул Тан Гуаньнань, кривясь от боли, когда очередной дротик-ласточка резанул его по щеке, заставив кровь щедро брызнуть из длинной царапины.
Наследник семейства Тан не стеснялся бросаться оскорблениями попутно с метательными ножами. Ши Янь, сосредоточенная и серьёзная, не отвечала ему ничем, кроме точных бросков своего оружия. Их снаряды сталкивались в воздухе, находя друг друга, либо же разочарованно свистели, не достигнув цели. Ни один из поединщиков все никак не мог взять верх.
Тан Фэй, заметивший многочисленные и бесславные поражения своих младших от рук Вэй Цзылин, попытался было уклониться от боя, но безупречная техника шагов девушки стала для него сюрпризом. Быстрая и ловкая, дочь Вэй Бао неотступно преследовала главу семейства Тан, не позволяя тому ни оторваться, ни укрыться за спинами младших. Немолодой воитель едва успевал отражать удары ног девушки, и уклоняться от быстрых выпадов ее ладоней.
Пусть внимание Сяо-Фаня большей частью занимали как битва, так и наблюдение за поразившим его мечным мастерством Чжо Жэньцином, он успел заметить движение, направленное к нему со стороны клана Восьми Триграмм, что, несомненно, спасло ему жизнь. Шан Хэмин, негласный вожак вторгшихся в Удан, решил ввести в бой резерв - себя и сыновей, чтобы склонить, наконец, чаши весов битвы в свою сторону. Свой целью хитрый старец выбрал Ван Фаня, что все ещё сдерживал немалую часть младших семейства Тан непрерывным градом пальцевых техник. Троица воителей клана Восьми Триграмм приземлилась рядом с юношей, и незамедлительно набросилась на него.
Пусть Сяо-Фань и был готов к этому их маневру, он не питал иллюзий о своей способности противостоять трем опытным воителям, один из которых был мастером, создавшим собственные стили для сабли и ладони. Зло скривившись, он сделал единственно возможную в его положении вещь.
– Юэсюань, Цзи, помогите!
– вскричал он, с трудом отражая сыплющиеся на него удары.
– Что, мальчишка, боишься?
– язвительно протянул старший сын семьи Шан.
– Трижды кланяйся земно, и назови меня “уважаемый старший”, и, так уж и быть, я не стану тебя убивать, а всего лишь покалечу.