История героя: Приквел
Шрифт:
– Клан Пигуа требует справедливости, - раздался вдруг дрожащий, но непреклонный голос, смутно знакомый Сяо-Фаню. Он обернулся на звук, и увидел того самого широколицего и бледноглазого мужчину, что некогда напал на него на хребте Цзинъян. Этот младший клана Пигуа заметно опасался ответа на свои слова, но не отступал, что побудило Ван Фаня ощутить к нему толику уважения.
– Злодейство было свершено, Чжо Жэньцин, и был ли ты замешан в нем, или нет, не имеет большого значения. Один из твоих младших - убийца, и ты, как его учитель, несешь ответственность, - продолжил член клана Пигуа. Глава Удана тяжело вздохнул, устало
– Негодяй, отравивший главу Пигуа, лишь прикидывался даосом, - вмешался Сяо-Фань.
– Он проник в Удан, назвавшись чужим именем - Ли Чжаоцин, - и удрал отсюда, едва отправив свое отравленное письмо. Можно ли считать учеником Удана этого лжеца и притворца? Может статься, что истинный Ли Чжаоцин сейчас лежит связанным и раздетым в каком-нибудь подвале, послужив маской для злодея.
– Чжо Жэньцин принял этого человека, и назвал его учеником, каким бы ни было его появление в Удане, - с меньшей уверенностью возразил мужчина из клана Пигуа.
– Учитель всегда отвечает за ученика.
– То есть, если вор проникнет в твой дом, и, чтобы избегнуть стражи, завернется в халат твоей жены и спрячется на кухне, ты начнешь покупать ему кольца и серьги?
– раздраженно ответил Ван Фань.
– Не говори глупостей. Чжо Жэньцин не в ответе за злодеяние чужого ему человека.
– Благодарю тебя за слова поддержки, Сяо-Фань, но собрат из клана Пигуа все же прав кое в чем, - раздался утомленный голос главы Удана.
– Как бы то ни было, моя секта поспособствовала злодейству, забравшему жизнь главы Пигуа. Удан нанес вашему клану вред, собрат, - обратился он к искателю справедливости, - и чтобы исправить мою ошибку, я буду передавать четверть прибыли Удана в клан Пигуа последующие десять лет.
– Это невозможно, Жэньцин!
– воскликнул незнакомый Сяо-Фаню высокопоставленный даос.
– Удан - не купеческое товарищество, сидящее на сундуках с золотом. Если ты начнешь отдавать четверть наших денег, то четверти наших младших будет нечего есть все эти годы!
– Значит, я научу их питаться солнечным светом!
– повысил голос глава Удана. Было заметно, как его тяготит неприятная ситуация, в которой оказалась его секта, но от своего решения, пусть и болезненного для Удана, Чжо Жэньцин не отступал.
– Довольно препирательств, Жэньцзюнь. Наши раненые младшие нуждаются в заботе, - он повернулся было, чтобы уйти, но его остановил оклик Ван Фаня.
– Даос Чжо, - произнес он, громко, но подчеркнуто вежливо.
– Позвольте выразить вам свое уважение.
Пусть Сяо-Фань и был несогласен с потворствованием клану Пигуа, что желал поправить свой невеликий авторитет за счет уданских даосов, младший ученик Уся-цзы ощущал жалость к главе Удана, и уважал проявленное им великодушие. Эти чувства, а также неподдельное восхищение фехтовальным мастерством Чжо Жэньцина, пробудили в Ван Фане желание попытаться отвлечь его от неприятных событий сегодняшнего дня. Отвлекать даоса он решил, с абсолютной искренностью говоря ему чистую правду.
– Мой поступок не заслуживает уважения, Сяо-Фань, - грустно ответил, тем временем, глава Удана.
– Он - необходимость, трудная и неприятная для нас. Будь моя воля, я бы прогнал того младшего из Пигуа ни с чем, но злодеяние должно быть уравновешено добром.
– Я о другом, даос Чжо, - с веселой улыбкой ответил юноша.
–
– Совсем недавно, один мудрец сказал мне, что вскорости мой путь воина изменится к лучшему, - начал он издалека.
– Он изменился сегодня. До сего дня, я заучивал приёмы и осваивал стили, мало задумываясь о сути любого боевого искусства. А ведь она проста, эта суть. Она - победа над противником. Сегодня, я увидел ее воплощение в подлунном мире. Суть боевых искусств - победа, а суть победы - меч. Сегодня, вы держали в ваших руках не полосу стали, а саму победу, мудрец. Ваше боевое искусство не просто открыло мне глаза, оно сделало меня подобным слепцу, к которому вернулось зрение. Ваше умение поразительно и невозможно. Многие школяры сравнивают искусство меча с каллиграфией, - юноша презрительно хмыкнул.
– Что книжные черви могут знать о красоте укола, разрезающего связки и мышцы оружной руки, и заставляющего пальцы врага неметь и разжиматься, выпуская на волю его оружие? Что не видящие солнца, бледнолицые начетчики знают об ужасной и потусторонней завершенности смертельного удара, вскрывающего горло врага, разделяющего и его трахею, и связь его тела с душой? Что чернильные души поймут в искусстве письма кровью по ткани сущего?
– юноша перевёл дух, и с удовольствием заметил на лице Чжо Жэньцина понимающую улыбку, изгнавшую усталость и раздражение.
– Скажу вам честно, мудрец, - продолжил он, - увидев ваше мастерство, я влюбился в меч. Влюбился лишь самую малость меньше… - Ван Фань быстро обшарил взглядом свое окружение, и найдя Ши Янь, быстрым шагом подошёл к ней, и порывисто обнял. Девушка смущенно покраснела, но даже и не подумала протестовать.
– …Лишь самую малость меньше, чем в мою прекрасную Ласточку, - договорил юноша, не разжимая объятий.
– С этого дня, я со всем усердием начну изучать мечные техники моей секты, и надеюсь, что когда-нибудь смогу приблизиться к вашему мастерству.
– Спасибо за добрые слова, Сяо-Фань, - довольно ответил ему Чжо Жэньцин.
– Я рад, что мои скромные успехи в мече вдохновили тебя. Быть может, ты захочешь потренироваться со мной в мечном искусстве? Я приглашаю тебя и твоих спутников задержаться в Удане ещё на день. Я должен как-то отблагодарить вас всех за помощь в сегодняшней битве.
– Мы примем ваше предложение, мудрец, - ответил Гу Юэсюань.
– Нам всем нужно передохнуть после долгого дня. Надеюсь, мы не слишком стесним вас.
– Вовсе нет, - добродушно ответил глава Удана.
– Общество добрых друзей - всегда в радость. Сяо-Фань, - вновь обратился он к ученику Уся-цзы.
– Мы можем начать тренировки, как только ты переведешь дух.
– Сначала, я хотел бы поблагодарить вас, мудрец, за возможность наблюдать ваше мастерство, - задумчиво ответил тот.
– Я немного понимаю во врачевании, и хочу помочь раненым ученикам Удана.
– Это предложение очень своевременно, - ещё шире улыбнулся Чжо Жэньцин.
– Познакомься с Чжуан Жэньцзюнем, моим младшим братом по оружию, - он указал на доселе остававшегося неизвестным высокопоставленного даоса. Тот кивнул юноше, коротко и резко.