История Гиены. Хроника подлинного расследования [Книга II]
Шрифт:
Всё это, конечно, было замечательно, но данное наблюдение могло пригодиться в случае появления подозреваемых.
Опрос соседей потерпевших, как это не раз бывало прежде, подкинул интересную информацию к размышлению.
Прежде всего, выяснилось, что 22 июня, т.е. менее чем за двое суток до нападения, некий мужчина заглядывал в окна дома, расположенного буквально в 40 м. к северо-западу от дома Уэбстеров. Двор этого дома относительно двора Уэбстеров располагался по диагонали. В то время как мужчина заглядывал в окна, за ним наблюдал житель дома с другой стороны улицы. Он вызвал наряд полиции, но подозрительный человек скрылся до появления правоохранителей. Сообщение об этом инциденте было надлежащим образом зарегистрировано полицией Дэвиса, и свидетеля, видевшего странного любителя чужих домов, утром 24 июня допросили одним из первых. Мужчина дал довольно
Это была отличная новость, вот только существовала единственная закавыка: описание неизвестного и композиционный портрет ничему не соответствовали. Ни «Гиена №1», ни «Гиена №2» совершенно не походили на чрезмерно любопытного мужчину. Тот был невысокого роста, грузным, лицо имел овальное, с высоким лбом и большой копной нечесаных волос. По всем критериям несовпадение полнейшее. Мы даже не станем сейчас приводить этот портрет и детальное описание, поскольку совершенно очевидно, что этот человек абсолютно перпендикулярен интересующей нас теме.
Мужчина, живший прямо напротив дома Уэбстеров, сообщил, что около 20:30 23 июня, т.е. примерно за 5 часов до нападения, заметил некоего незнакомого мужчину, явно не жителя квартала, проходившего по пешеходной дорожке и остановившегося, чтобы рассмотреть дом, явившийся вскоре местом преступления. Примет этого человека свидетель не запомнил. Никаких подозрительных действий неизвестный не совершал — просто шёл, остановился, посмотрел, потом продолжил движение. Какой-либо связи с последующими событиями в данном сообщении не просматривалось. Строго говоря, это был рассказ ни о чём, яркий пример «реконструированных воспоминаний» (имеется в виду присущая человеческой психике способность наделять совершенно обыденные события или тривиальные совпадения неким особым, глубоким смыслом в тех случаях, когда свидетелям становится известно, что данные события предшествовали неким трагическим или важным происшествиям. Надо понимать, что речь идёт не об объективной передаче событий, а их субъективной оценке свидетелем, который начинает видеть нечто подозрительное или многозначительное там, где этого не было и в помине. Подобная «реконструкция воспоминаний» свидетелями очень часто встречается при расследовании уголовных преступлений и обязательно должна учитываться работниками правоохранительных органов при их допросе).
Опросом соседей был обнаружен ещё один важный свидетель, точнее, свидетельница. Женщина, проживавшая от места преступления через два дома, сообщила о том, что ранним утром 18 июня, т.е. менее чем за неделю до нападения на чету Уэбстер, она вышла во двор и неожиданно для себя столкнулась с молодым мужчиной, стоявшим между её домом и соседним. Женщина спросила, кто он такой и что тут делает? Мужчина, не моргнув глазом, заявил, что работает в компании-подрядчике правительства штата, занимающейся производством и монтажем солнечных панелей. «Зелёная энергетика» уже набирала силу в Калифорнии, и установки, генерирующие электроэнергию из солнечного света, массово рекламировались. Мужчина пояснил, что в этот ранний час он специально приехал в район Виллидж-хоумс, чтобы посмотреть, какие здесь участки, много ли зелени, как лучше располагать панели — во дворах или на крышах. Дескать, это нужно для того, чтобы подготовить рекламу для жильцов района.
Мужчина говорил бойко, энергично, но… женщина быстро поняла, что он не является тем, за кого себя выдаёт, и ничего не смыслит в солнечной энергетике. Это открытие её очень напугало, она поняла, что если незнакомцу придёт в голову на неё напасть, она не сможет защититься. Женщина сделала вид, будто поверила «работнику компании», сказала, что с большим интересом почитает рекламный буклет, и аккуратно его выпроводила. Впрочем, если быть совсем точным, незнакомец сам был рад побыстрее уйти.
Свидетельница сделала это сообщение детективам, опрашивавшим жителей района, около 7 часов утра, а уже буквально через полтора часа она подошла к оцеплению, всё ещё выставленному вокруг дома Уэбстеров, и попросила направить к ней домой кого-либо из «опытных сотрудников». И уточнила, что обнаружила вещь, на которую должны посмотреть следователи.
Разумеется, после столь интригующего приглашения, к дамочке отправились как местный детектив, так и сотрудник Группы «Западня».
То, что они увидели на заднем дворе свидетельницы, оказалось одной из самых неоднозначных и таинственных улик, связанных с расследованием преступлений Гиены. На заднем дворе, прямо на дорожке у дальнего от дома забора, лежала
Детективы чрезвычайно заинтересовались находкой. Осмотрев карманы, они поняли, что куртка идеально чиста, в карманах не имелось ни одной мелочи, клочка бумаги или обрывка ткани, способного сообщить хоть какую-то информацию о владельце.
Разумеется, куртку изъяли и первым делом показали Марвину Уэбстеру. Логично было предположить, что преступник похитил эту вещь из гардероба в доме, ставшем местом преступления.
Но — нет! Самое простое решение оказалось ошибочным. Марвин Уэбстер куртку не признал и тем самым положил начало очень большой интриге, о которой мы в своём месте ещё скажем.
Газета «Сакраменто би» 25 июня, т.е. спустя более суток с момента нападения, сообщила о преступлениях в Дэвисе. Причём, об обоих — как нападении на семью Уэбстер, так и Марию Сандовал. Надо отдать должное журналистам — заметка получилась лаконичной, без всяких лишних деталей и даже намеренно путаной. Так, например, сообщалось о похищении 17 монет достоинством в 1 цент из дома Уэбстеров, но ничего не говорилось о взятых преступником банкнотах. И то ладно!
Конец июня и начало июля 1978 г. прошли для детективов Группы «Западня» в лихорадочных поисках любых совпадений и скрытых связей между нападениями в Модесто и Дэвисе. Проверке подлежал целый список вопросов: где, когда и с кем заключались договора о покупке или аренде жилья? кто занимался ремонтом перед продажей и после? какие субподрядчики к ремонту привлекались? где работали женщины, ставшие объектами посягательств, и где преступник мог их увидеть? Общий список вопросов, требовавших выяснения, превышал четыре десятка. Неправильно думать, будто детективы, опросив потерпевших, свидетелей и соседей, отправились после этого в офис дожидаться нового нападения — отнюдь нет! Основная аналитическая работа как раз началась после окончания возни с блокнотами и протоколами.
Джули Уэбстер сообщила, что преступник во время изнасилования обратился к ней, назвав «Джей» — такое обращение было в ходу среди особо близких друзей и подруг. В доме не имелось никаких записей или документов, в которых Джули Уэбстер фигурировала под именем «Джей», поэтому потерпевшая, разумеется, очень испугалась того, что преступник знает её «тайное» имя. Вопрос этот продолжительное время дебатировался детективами Группы «Западня», которые пришли к выводу, что страхи жертвы напрасны и преступник назвал Джули именем «Джей» совершенно наобум. Что называется, выстрелил наугад — и попал. Оба слова начинались на одну букву («J» — по-русски «джей»). Автор не считает себя вправе навязывать собственную точку зрения читателю, но в данном вопросе хочет выразить полную солидарность с официальной версией событий: упоминание прозвища «Джей» на самом деле ничего не означает. Тому есть хорошее объективное подтверждение — преступник обратился так к потерпевшей всего один раз. Это означает, что он был не уверен в том, поймёт ли его Джули, если он станет так к ней обращаться.
Другими словами, перед нами просто интеллектуальная игра преступника, если можно так выразиться.
Большая работа была проведена для установления происхождения замшевой куртки, найденной неподалёку от дома Уэбстеров. Обращение к производителю позволило выяснить номер модели — 300 или 303, они были практически идентичны и различались лишь колером замши. Куртка была пошита в 1973 г. на фабрике в Сан-Франциско, она явно была ношеной, выгоревшей на солнце, а кроме того, не раз проходила химчистку, поэтому представители затруднились с точным определением первоначального колера замши. Обе модели продержались в производстве недолго — чуть более года. С производства их сняли по весьма тривиальной причине — светло-рыжая, цвета незрелого персика замша не нравилась покупателям. Такие куртки брали только магазины, торговавшие товарами для… гомосексуалистов. Это не значит, что все покупатели этих магазинов являлись лицами нетрадиционной ориентации, просто в своей массе это были разного рода творческие личности и «креативный класс», как говорят сейчас, а среди таковых, как известно, гомосексуалистов всегда хватало.