История Лоскутного Мира в изложении Бродяги
Шрифт:
То были первые года нового Мира, Мира, в котором не было тех, кто мог бы направить линию сюжета в иное русло, указать людям и не-людям иной путь, не залитый кровью, не наполненный страданиями.
После Последней Битвы. 0 год после Падения Небес.
Командующий.
– Ну и кто там был? – уставились на меня все трое, но спросил один лишь Семипечатник.
– Кентавр и орк. Совсем дети ещё. – ответил я. – У них письмо с передовой. Важное сказали.
– Что в письме? – это Сатана.
Он
– Не поверите: не удалось узнать. – честно признался я.
– В смысле не удалось? – Сатана даже привстал.
– В прямом. – пожал я плечами. – У орка была винтовка. Она её на меня наставила, стоило мне попросить письмо глянуть.
– Проповедник, что ты такое с Миром сотворил, если Командующего дети начали гонять? – не смолчал Сатана.
Взглянул на Проповедника. Тот едва заметно качнул головой и улыбнулся: всем и так понятно, что ничего интересного в том письме нет, а шутки Сатаны никогда не были изящны, как, впрочем, и мои, или его.
– Дети – это хорошо. – улыбается каким-то своим мыслям Семипечатник, подбрасывая в воздух небольшой нож. – Дети – это очень символично.
Сатана демонстративно повернулся к нам спиной, всем своим видом давая понять, что книга интересует его куда больше, чем наша болтовня.
Повернуться-то повернулся, только куда он денется? В одной лодке мы.
Сатана.
Всё, навоевался я.
Хватит.
Хватит.
Пусть говорят себе, обсуждают что хотят, а с меня хватит.
Хватит.
Сяду себе спокойно, почитаю.
Я ведь так долго этого ждал. Просто сидеть. Просто читать. Просто умереть.
С умереть теперь, правда, не очень получится.
А всё этот Проповедник.
Нет больше Изначального мира и мира Легенды, есть теперь единый мир… или общий?.. или может великий?..
Да какая, в сущности, разница. Пусть как хотят, так и называют. Дело-то не в названии. Дело в том, что после победы мы должны были остаться в этом мире, Изначальном.
Я бы просто сидел, читал книгу, наблюдая за судьбами тех, кого я спас, кого спас для меня Семипечатник. Иногда бы брал в руку перо и подправлял то тут, то там. Сидел бы, старел, наблюдая за Миром, который спас.
И умер бы однажды, счастливым, когда понял, что нет уже нужды в том, чтобы брать в перо и править Легенду.
Теперь вот непонятно, что получается.
А всё этот Проповедник.
И Человек ещё этот в придачу.
Это ж надо было до такого додуматься: Бога голыми руками убить пытался.
– И убил ведь. – вынужден я признать.
Да, это печать Семипечатника убила и Бога Сотворённого, и Человека.
Да, всё именно так и было.
Только Бог всё равно бы умер. Не тогда, от Печати. Позже. Через год. Через десять. Через сто. Через тысячу. Но умер бы, ведь Человек отдал
Хотя, сдаётся мне, не было бы ни года, ни тем более десяти. Человек забил бы Бога Сотворённого прямо там.
Но Семипечатника не в чём винить. На его месте я бы поступил так же. Тогда надо было бить наверняка. Бить, как только появилась такая возможность, ведь следующей уже могло и не быть. И он ударил. Ударил бы и я. Ударил бы любой из нас.
И нормально бы всё было.
А всё этот Проповедник.
Конечно, понимаю я, что не сплети он оба мира в один, не достали бы мы Бога Сотворённого. Не помог бы тут и Человек, не дотянулся бы – вот и всё.
Понимаю я всё, только всё равно… всё равно обидно.
Это ж я должен был победить Бога. Я ж был его противоположностью. Я.
Я бы победил, а потом спокойно сидел и книгу читал.
А так… Проповедник миры соединил, Командующий дорогу к Бога Сотворённому расчистил, Человек нанёс удар, а Семипечатник довершил дело. Один я в стороне остался.
Вроде бы и что из того?
Сиди себе, книгу читай, как и хотел.
Кто тебе мешает?
А мешает тебе то, что ты-то знаешь, что не заслужил этого. Ни жизни, ни книги.
Не заслужил, а поделать уже никуда нельзя.
Не сгинул в бою. Теперь чего уже – живи.
Живу. Чего уж там?
Проповедник.
Я должен гордиться собой.
Должен, ведь я достиг в сражении цели, к которой должен был идти долгие тысячелетия, после победы над Богом Сотворённым.
Вышло всё, конечно, не совсем так, как я планировал. Или, если быть честным, то совсем не так, как я планировал.
Одно дело – вытаскивать из Легенды лишь достойных стать первыми из нового, возрождённого людского рода. Совсем другое дело – сшить воедино реальность и сон.
Не думал я, что так получится, когда пытался спеленать Бога Сотворённого. Но получилось так, как получилось.
Теперь вот сидим, думаем.
Каждый о своём, и все об одном.
Семипечатник.
Мир снаружи.
Миры внутри.
Семь Печатей – граница, которую я воздвиг.
Она – это я, но я – это не только она.
У меня есть желания, желания для себя.
Я хочу узнать пределы своей силы.
Я всегда этого хотел. Бог Сотворённый – лишнее тому подтверждение.
– Тебе нравится убивать. – говорил я когда-то сам себе.
– И это тоже. – соглашался я тогда.
Тогда соглашался. Теперь – нет.
Мне не нравится убивать. Мне нравится сражаться.
И совсем недавно, до сопряжения миров, я хотел сотворить из Изначального Мира Мир Великой Войны, Мир Вечной Войны. Я бы воздвиг крепость на поле моей великой победы, победы над Небесами. Я бы поил демонов Пустоты и людей начала-и-конца своей кровью, давая им познать красоту сражений.