История Лоскутного Мира в изложении Бродяги
Шрифт:
Голос Его был всё также мягок, а улыбка всё также лучезарна, но сама мысль ослушаться Тринитасу в тот момент показалась суккубарам самоубийственной.
Молодая же воспитанница, принёсшая ведро с розгами, замерла мраморным изваянием – стальные цепи страха сковали все её члены.
– Тебя, Лютиэль, Я буду сечь, пока ты не взмолишь о пощаде, – пообещал Тринитас, – а потом буду сечь, пока Мне не надоест. Вечером, а пока сбегай-ка Мне за рубашкой, на твой выбор.
Лютиэль сорвалась с места, будто обратившись в ветер. Анатиэль только осуждающе и вздохнула, посмотрев в след дочери: ни бёдрами не вильнула,
– Позор, а не суккуб.
– Позор… – Тринитас попробовал на вкус слово, чуждое самой Его природе, – глупости говоришь Анатиэль. Глупости. Твоя мать спасла тогда тебя… спасла от Меня…
– Я о себе, Тринитас, о себе…
– А Мне, думала, легко с вами всеми, с Караваном? – хмыкнул Тринитас. – Одни боятся Меня почём зря, другие молятся на Меня, что ещё глупее, чем бояться, а кто-то и убить хочет, как теже Гадюки… дуры они, конечно, заносчивые, самовлюблённые дуры, но не убивать же их за это… попробую ещё… они поймут… должны понять…
Лет двести назад, как и тысячу лет назад Тринитас учил бы перворождённых совсем иным способом, чем выбранный ныне. Вначале бы поучил, а после выбрал самые сочные куски и приготовил Себе на костре эльфятину.
Молодая эльфятина, на вкус Тринитаса, и в сыром виде была более чем съедобна, но всё же с некоторых пор мясо Он предпочитал в приготовленном виде. А ещё Он предпочитал не возвращаться во времена, которые были до того, как Он впервые позволил назвать Себя Сыном.
Орн. Год 1237 после Падения Небес.
Спят ли Боги Сотворённые?
Способны ли они пусть на краткое мгновение, но перестать быть, ощущать самих себя? Перестать выступать и наблюдателем, и наблюдаемым явлением одновременно? Отдать всю безграничность своего существа в руки кому-то, кто будет наблюдателем? Сможет ли этот кто-то вместить в себя Бога Сотворённого? Не станет ли новым богом тот наблюдатель?
Теперь я знаю ответы на эти и многие другие вопросы, вытекающие из них.
Бог Сотворённый не может позволить себе такое явление, как сон. Сама природа его отрицает сон. В тот самый момент, когда Бог Сотворённый перестанет быть наблюдателем самого себя, он перестанет быть Сотворённым, отдавшись во власть наблюдателей, став просто богом. Таким образом, смерть Бога Сотворённого – это рождение бога, но в свою очередь рождение бога – это не всегда следствие смерти Бога Сотворённого.
Бог Сотворённый – если обратиться к упрощённой теории Пустоты – это участок Пустоты, осознавший своё существование, ограничивший сам себя как чисто физически, обзаведясь телом, так и во времени, став существовать преимущественно в конкретный момент времени, но при этом всём не утративший своей связи с Пустотой. Отсюда и термин – Бог Сотворённый, в том смысле, что сотворённый самим собой.
Конечно, не стоит забывать и о том, что Небесному Воинству, основываясь на ошибочных выводах, удалось получить натурального Бога Сотворённого, но данный факт я склонен считать скорее случайностью, чем закономерным результатом многотысячелетней деятельности пернатой братии.
Так вот возвращаясь к различиям Бога Сотворённого и бога, стоит отметить, что бога можно убить.
Бог конечен,
Таким образом, мы приходим к тому, о чём я говорил ранее, – с богом, раз он конечен, можно сражаться, и что более важно – бога можно убить.
Бог Сотворённый же, являясь наблюдателем самого себя, является также и Пустотой, в связи с чем сражение с ним теряет какой-либо смысл, ведь тут даже дело не в том, что с Богом Сотворённом нельзя взаимодействовать больше, чем тот того пожелает, а желания взаимодействовать у него с кем-то обычно, куда меньше, чем желания у обычного, психически стабильного человека дрессировать пыль. Дело тут в том, что Пустоту, которой и является Бог Сотворённый, невозможно уничтожить.
Оговоримся, невозможно уничтожить извне, но сам Бог Сотворённый вполне может изменить свои собственные свойства. Результатом может быть появление бога, растворение Бога Сотворённого в Пустоте или много что ещё, чего в рамках упрощённой теории мне бы не хотелось касаться, хотя бы потому, что данная область и в полной теории Пустоты зияет дырами, за которые мне стыдно.
А вот за что мне не стыдно, так за найденное решение по изменению извне свойств Бога Сотворённого. И пусть это всего лишь частное решение для ничтожно краткого периода сразу после появления Бога Сотворённого и до осознания им разницы между внутренней реальностью и той реальностью, что его окружает… пусть… даже будь это лишь случайностью, досадным недоразумением… ничто не способно отменить того, что я убил Бога Сотворённого… но сейчас не об этом, сейчас же поговорим о Сыне.
Он проснулся, но так и не открыл глаз.
Сомнений в том, что карета вовремя была доставлена в крепость, не было, но чувство тревоги, которое Сын не мог решиться переплавить либо во всепожирающую ненависть, либо же в холодное безразличие, чувство тревоги скреблось в закоулках Его разума.
– Что если ведьма не сдержала слово, и те, кто был Караваном, мертвы?
– Что если кто-то все же умер, даже не смотря на то, что ведьма дала противоядие?
– Что если кто-то умер из-за того, что Он не смог тащить карету также быстро, как это могли сделать кони?
– Что если перворождённые, уничтоженные Им на подходе к крепости, что-то сотворили с Караваном?
– Что если кто-то иной напал на беззащитный Караван?
– Что если ведьма продолжит шантажировать Его Караваном?
– Что если кто-то другой вздумает поступить также, как поступила эта треклятая ведьма?
– Что если Он стал слабее?
– Что если появится кто-то, кто не хитростью, а силой попробует забрать Его Караван?
– Что будет с Караваном, когда не станет Его?