История одного вампира v 2.0

НекроХРЫЧ

Вильгельм не скрыл довольной улыбки. Мальчишка Поттер, пусть и не без его подсказок, провел первую часть переговоров очень хорошо. Да, не идеально, но очень хорошо. Его оппонент морально раздавлен и в смятении, а Гарри по-прежнему спокоен и вежлив. По мнению старого вампира, следовало просто снести Люциусу башку, поступить так же с сыном и надавить на Нарциссу во время дележа имущества Малфоев, так было бы проще и меньше геморроя для мальчика. Но Гарри необходим подобный урок.

— Я…– Люциус Малфой медленно выдохнул. Проклятый мальчишка, зря Малфой вообще с ним связался! А ведь думал и надеялся, что окрутить сопляка Поттера и поглотить род Поттер, женив наивного ребенка на девчонке-Обретенной, введенной

в род Малфой, не составит труда. Нет, буквально с первого часа сотрудничества этот сопливый пацан очень популярно объяснил ему, с кем связался Люциус. Клан ассасинов, занявшийся истреблением чудовищ и преступников и не брезгующий убийствами магов, сплоченная и достаточно большая группа убийц с мощным командным центром не без веских причин считалась сильнейшей во всем мире. Малфою пришлось быть очень осторожным, опасаясь такой крыши мальчишки, но теперь он и сам видит — у якобы наивного ребенка бульдожья хватка и стальные челюсти, этот пацан как-то узнает такое, о чем сейчас знает лишь сам Малфой и самые надежные люди. И он не пугает, не угрожает. Поттер в своем праве. Обычно если кто-то убивает наследника или Лорда, по нему тут же бьет мощный магический откат. Для убийства нужен повод, и их всего два. Дуэль и кровная месть. Можно конечно действовать через убийц, но если мститель получит достоверные данные о заказчике — для Магии это то же самое, словно заказчик лично попытался его убить. Проще говоря, у мальца железные поводы и развязаны руки, он может натравить убийц на него, Люциуса, а сам — убить его сына. Малфой сомневается, что ребенок, выросший среди банды убийц, не был тренирован и обучен.

— Триста тысяч галлеонов, — глухо произнес аристократ.– Это в сто раз больше, чем стоимость раба.

Малфой прекрасно знал, что цена не устроит оппонента, сколько бы он ни назвал. Будет торг, и скорее всего, этот мальчишка не ограничится одним золотом.

— О, вы считаете сына рабом? Согласен, он в шаге от рабского ошейника или могилы, я еще не определился. Но с учетом объема ваших активов, составляющих три миллиона пять тысяч золотых, из которых миллион двести тысяч лежит на ваших счетах в Британии, а остальное — в Канаде, триста тысяч — это как-то несерьезно.

„Мы почти сто тысяч потратили, чтобы узнать о его активах, так что поимей белобрысенького по полной“, — раздался в мыслях голос Вильгельма. Гарри мысленно присвистнул и ощутил прилив стыда. Он подозревал, что Бальтазар поднял очень много связей, но чтобы пришлось отстегнуть такую сумму…

„Триста тысяч — это немало, — задумался мальчик, одновременно транслируя мысли Вильгельму.– Я с Грипхуком провернул дюжину опасных афер, чтобы поднять столько же, и то у меня на депозите пятьдесят тысяч, все остальное пущено в дело. Но с активами в три миллиона за шкуру наследника как-то маловато. Сколько стрясти, как думаешь?“

„Зависит от того, что ты планируешь с ним дальше делать — забить на него болт или пользовать в своих целях. Если пользовать — не рекомендую трясти много, тысяч семьсот налом хватит“.

„Я вроде как уже веду с ним достаточно прибыльный бизнес, в каком смысле еще пользовать? Поднять ставку?“

„Ты вроде умный парень, но порой твоя наивность порой поражает. Конечно! Накладываешь обеты-поводки — и дергаешь за ниточки. А ты как думал?“

„Обеты?“

„Блин, Гарри! Ты что, совсем тупой? Ты хоть о безопасности себя и своего Рода подумал? Придурок малолетний, хорошо, что до тебя хотя бы дошло попросить нас о помощи, а то ушел бы с сотней тысяч и получил аваду в спину за ближайшим углом. Сними ты свои розовые очки и не считай себя мегакрутым! Увидел никчемных сопляков и загордился? На следующие выходные ты отправишься в Цитадель, и там я спущу тебя с небес на землю, усек?“

„Усек, усек, и как я сам не догадался?

Вот блин, и вправду кретин… а если его пользовать, в перспективе можно получить куда больше, так?“

„Молодец, мозги еще работают, только тебе надо регулярно их вправлять. Ну, ничего, я поговорю на эту тему с Бальтазаром, есть у меня идейка одна, хех…“

„Мне это уже не нравится“, — слегка поежился Гарри — идейки у Вильгельма всегда выходили мальчику боком.

— Семьсот тысяч, лорд Малфой.

„Не забудь о библиотеке и хранилище артефактов, по слухам, у Малфоев куча темных вещичек и книг, а значит, найдется и что-то интересное“, — напомнил Вильгельм.

— Но это только деньги, — быстро добавил Поттер, заметив, что Люциус уже готов ударить по рукам. „Что это у тебя на морде? Облегчение? — возмутился мальчик.– Думаешь, легко отделался, сученыш? Я не забыл и не забуду покушение, белобрысая подстилка Волдеморта. Не-е-ет, прав Вильгельм, я буду тебя пользовать по назначению, причем так, что ты взвоешь, но будешь бегать на четвереньках за палкой, которую я брошу, и приносить мне ее в зубах, счастливо поскуливая и виляя хвостом“.

„Он что, охренел? — Вильгельм также прочитал лицо Малфоя.– Не, Гарри, нельзя с ним по-хорошему. Я пока что подумаю над обетами, а ты пропесочь его насчет книг и артефактов. Кстати, может, еще на недвижимость потрясти? А то у тебя с нею туго“.

„Да уж, остался только домик во Франции на Лазурном Берегу, руины в Годриковой Впадине и сто лет назад заброшенный Поттер-мэнор — как-то не серьезно“.

— Деньги переведете вот на этот счет до восьми часов завтрашнего утра, — Гарри достал из внутреннего кармана плаща блокнот и ручку, быстро написал номер счета и вырвал листочек, левитируя его Малфою.– Кроме того, если вы не возражаете, я погощу сегодняшний вечер и все воскресенье у вас, осмотрю библиотеку и хранилище и выберу то, что мне понравится. Если меня не удовлетворит ассортимент — считайте сделку расторгнутой. Это на тот случай, если вы рискнете спрятать от меня что-то интересное, ведь по слухам, у вас весьма впечатляющая коллекция. Вы ведь не приукрашали факты, так?

Люциус судорожно кивнул и в тысячный раз проклял излишне длинный свой язык. Кое-что он действительно приукрасил, остается лишь надеяться, что по-настоящему уникальных вещичек у него хватит для того, чтобы удовлетворить аппетиты этого монстра. А там, глядишь, что-нибудь его и прикончит, одушевленные артефакты очень своенравны.

„Короче, я подумал и прикинул самый оптимальный из обетов. Вместе с ним можешь навесить еще парочку по своему усмотрению“, — Вильгельм довольно улыбнулся.

— Буду рад принять вас в Малфой-мэноре, — натянуто улыбнулся Люциус.

— Вот и замечательно. А сейчас, если вы не возражаете, мы прогуляемся в „Гринготтс“, там продолжим нашу беседу без лишних ушей.

Вильгельм поднялся и неожиданно для Малфоя и боевых магов выхватил из-под плаща два больших и с виду страшных револьвера шестидесятого калибра, собранных на базе „Colt ‚King Cobra‘. Два выстрела слились в один, заставив Люциуса содрогнуться. Стена за спиной сиятельного лорда украсилась двумя большими неровными алыми пятнами с бело-розовыми брызгами, а два тела практически без голов рухнули на пол, забрызгав его кровью и остатками мозгов.

Гарри почувствовал собственную слабость и никчемность. Так хорошо заряжать пули своей энергией, чтобы они пробили настолько сильные барьеры, как на боевых магах… мальчику очень далеко до Вильгельма, и тот факт, что заряжать энергией пули во всей Цитадели могут лишь семнадцать вампиров, ничего не значит. Зарядить нетрудно, трудно сжать и удержать, и чем быстрее летит снаряд, тем труднее удерживать энергию. Мальчик может заряжать только метательные ножи и арбалетные болты, на большее пока не способен, что удручает.