История России IX - XVIII вв.

Моряков Владимир Иванович

Самодержавная власть неизбежно разрушится, если государь «переменит порядок вещей», которому он должен неукоснительно следовать. Государство, считала Екатерина II, «может перемениться двумя способами». Когда сохраняются и соблюдаются «начальные основания» государства, тогда перемены, происходящие в нем, приводят к исправлению недостатков и его упрочению. Если изменения ведут к потере «начальных оснований», государство неизбежно разрушается. Екатерина II подчеркивала, что стремление к уничтожению зла может обернуться большими бедами, так как «зло есть неизлечимо, потому что оно в самом лекарстве зла находится».

Российская императрица существенно перерабатывала принцип разделения властей, провозглашенный и отстаиваемый просветителями.

Ш. Монтескье считал, что при монархическом правлении обязательно должны быть «посредствующие власти» и несменяемые, постоянно действующие правительственные коллегии, по сути дела контролирующие законы и подчинение им монарха. Екатерина II говорила о «властях средних», подчиненных и зависящих от верховной власти. Они лишь регистрируют изданные монархом указы и законы, а также докладывают ему о том, что тот или иной «указ противен Уложению, что он вреден тем, что нельзя по оному исполнить…». Государственные органы (Сенат, коллегии и т. д.) «должны давать суд именем государя и по законам», превращаясь тем самым в чисто административно-бюрократические органы.

Обосновав необходимость и естественность самодержавной монархии для России, Екатерина II объявила это законом российской истории, воплощением мудрости предшествующих поколений, избравших для России данный политический строй. Эту власть, говорила она, нужно беречь, укреплять. Она сотворена и для общества предпочтительна, так как охраняет безопасность каждого гражданина. Цель самодержавной власти – «направить действия людей к получению самого большего ото всех добра». По утверждению императрицы, самодержавная власть содействует развитию общества, его совершенствованию, что достигается путем установления законов. Законы признаны обеспечивать благо людей, и люди поэтому должны «стараться сохранить нерушимыми сии законы».

Таким образом, целью государственной организации императрица провозгласила обеспечение «всеобщего блага», повторив положение идеологов абсолютизма, что монарх, олицетворяя государство, через государственные учреждения и законы обеспечивает благо подданных. Достижение «блаженства всех и каждого» требовало беспрекословного подчинения подданных законам. «Вольность, – писала Екатерина II, – есть право все то делать, что законы дозволяют». Государственная вольность отождествлялась со спокойствием духа подданных, которые боялись бы одних законов.

Общество, согласно «Наказу», не может ограничивать власть самодержца, так как она, эта власть, действует в «пределах ею же самой положенных». Все ограничения власти монарха, управляющего «кротко и снисходительно», должны носить исключительно этико-политический характер.

Правителю, утверждала Екатерина II, в его законодательной практике следует руководствоваться не только принципом разумности принимаемого решения, ему необходимо опираться на «дух народа», так как существующие у людей чувства, привычки, опыт, предубеждения против нового станут основой обеспечения их полного и «сознательного» повиновения закону. «Мы ничего лучше не делаем, как то, что делаем вольно, непринужденно и следуя природной нашей склонности», – писала императрица и сразу вслед за этим утверждала, что следует «законами то исправлять, что учреждено законами, и то переменять обычаями, что обычаями введено. Весьма худая то политика, которая переделывает то законами, что надлежит переменять обычаями».

В «Наказе» Екатерины II много сказано о вольности и равенстве «граждан». Однако вольность трактуется как некая абстрактная категория, а равенство – как равные обязанности подданных перед самодержавной властью. Российская императрица была озабочена укреплением самодержавной власти. Этому служило обоснование принципов неравного положения подданных в обществе. «Гражданское общество, как и всякая вещь, требует известного порядка. Надлежит тут быть одним, которые правят и повелевают, а другим, которые повинуются». Именно неравенство в обществе – основание

покорности, «всеобщего послушания» самодержавной власти. Неравенство людей предопределено не только их особой ролью в политической жизни общества, но и различием их занятий. «Земледельцы живут в селах и деревнях и питают всякого состояния людей: и сей есть их жребий». Мещане живут в городах и занимаются ремеслами, торговлей, искусством и наукой. Дворянство стоит выше земледельцев и мещан. Оно пользуется различными преимуществами, потому что дворяне «добродетельнее других, а притом и заслугами отличались».

Именно добродетель и заслуги ведут к возведению во дворянство. Обязанностью дворян является военная служба, и они достигали дворянского достоинства верным служением Отечеству. Не менее важным занятием дворян названо в «Наказе» отправление правосудия. Военная и судейская служба – самые важные в государстве, говорится в тексте, а потому дворяне и ставятся на высшую ступень общественной иерархии. Привилегированное положение дворянства, отмечала Екатерина II, зависит не только от их любви к Отечеству, добросовестности в службе, но и от послушания и верности государю. Таким образом, дворянам недвусмысленно объяснялось, что их положение всецело даровано им самодержавной властью за выполнение важных для развития государства обязанностей.

В «Наказе» утверждалась правомерность существования сословного строя и закрепления за сословиями определенных прав. В государстве, где есть «деление между особами, там есть также и преимущества особам, законами учрежденные». В соответствии с этими преимуществами каждое сословие занимает определенное место в обществе. На самом верху находятся дворяне, далее идет «средний род» людей (они также должны любить Отечество, быть верными и послушными государю, добронравными и трудолюбивыми). И самую последнюю ступень занимают люди «низкого рода», которые должны повиноваться, и государь должен «состояние сих подвластных облегчать, сколько здравое рассуждение дозволяет». Уравнения в состоянии различных сословий быть не может, потому что, когда «вкоренится умствование равенства до самой крайности дошедшего и когда всяк хочет быть равен тому, который законом учрежден быть над ним начальником», государство может разрушиться, ибо будут повреждены сами его основания.

Единственное равенство, возможное в государстве, по мысли Екатерины II, это равенство перед уголовно-правовыми законами. Императрица в «Наказе» прямо говорит, что «равенство граждан состоит в том, чтобы все подвержены были тем же законам». Казалось бы, она принимает просветительский тезис о правовом равенстве, которое предполагает равное применение законов по отношению к каждому члену общества независимо от его положения.

Однако российская императрица вовсе не предполагала такого понимания. Она отстаивала положение о том, что «различие чинов, поколения, состояния людей, установленные в единоначальном правлении, влечет за собой часто многия разделения в существе имения; а законы, относимые к установлению сея державы, могут умножить число сих разделений». Императрица обращает особое внимание на привилегии, даруемые отдельным сословиям. «Преимущество особенное, – развивает она свою мысль, – законами утверждаемое, которое меньше всех прочих отягощает общество, есть сие: судиться перед одним правительством предпочтительнее, нежели перед другим».

Политическая теория императрицы в «Наказе» доходила до уровня практического руководства, а практическая деятельность в ее исполнении поднималась до высот ее теории.

Одним из самых крупных мероприятий просвещенного абсолютизма был созыв Уложенной комиссии. По прошествии пяти лет после воцарения императрица решила созвать выборных от различных сословий для выработки общего, удовлетворяющего всех подданных закона. Созыв комиссии был со стороны власти приглашением различным представителям сословий (кроме крепостных крестьян) к политическому диалогу и сотрудничеству.