История Советского Союза. 1917-1991

Хоскинг Джеффри

Трудно избавиться от впечатления, что оппозиция не пользовалась широкой поддержкой рабочего класса, хотя эта проблема нуждается в дополнительном исследовании. Отчасти это можно объяснить партийными и полицейскими репрессиями, но, как мы уже могли убедиться, у рабочих были основания отмежеваться от всех течений внутри партии. Некоторые оппозиционеры, и прежде всего сам Троцкий, были особенно прямолинейны в своих планах лишения рабочих политических и экономических прав.

Когда оппозиция пыталась подготовиться к XV Партийной конференции в декабре 1927 г., она вынуждена была действовать втайне. Дело в том, что в соответствии с решениями X Съезда они образовали нелегальную “фракцию”. Нелегальная типография была обнаружена ГПУ, и таким образом деятельность оппозиции стала “преступной”. Так Сталин получил возможность

добиться изгнания всех без исключения лидеров оппозиции из состава Центрального комитета, а в случае с Троцким и Зиновьевым — и исключения из партии. Чтобы дополнить политическую победу моральной, Сталин предложил им восстановление в партии в обмен на отречение от оппозиционной деятельности и признание своих ошибок. Это ранний пример ставшего впоследствии обычным сталинского ритуала, и он достиг своей цели — оппозиция разделилась. Зиновьев и Каменев согласились на отречение и осуждение “троцкизма”, в то время как Троцкий и некоторые наиболее близкие ему люди отказались и через день после съезда были сосланы в Среднюю Азию. Псевдорелигиозная политика начала завинчивать гайки. Так оппозиция была сокрушена партией, чье монопольное Положение и внутреннюю жесткость она сама и помогала создавать с большим воодушевлением. Оппозиция покидала сцену при равнодушии рабочих, отказавших ей в поддержке. Это были те самые рабочие, которых она так презирала, находясь у власти.

Подобно Каменеву и Зиновьеву, многие из тех, кто остался, занялись самоуничижением, чтобы сохранить за собой хоть какое-нибудь положение. И. Н. Смирнов выразился по этому поводу так: “Я не могу сидеть без работы. Я хочу строить! По-своему, варварски и глупо. Центральный Комитет строит будущее. При создании новой великой индустрии наши идеологические разногласия имеют мало значения”. Другие даже под принуждением грубой силы отказались пойти на компромисс со своей совестью, и теперь беспомощно сидели по своим квартирам и за чашкой чая обсуждали проблемы политики, и литературы — а в это время их друзей арестовывали одного за другим. Не было ни малейшей возможности что-либо предпринять, поскольку все они состояли под строжайшим надзором. По подсчетам Виктора Сержа, в его ленинградской квартире жили около тридцати человек, и трое из них регулярно доносили на него в ГПУ.

Противоречивость целей оппозиции очень точно выразил человек, который не был ее участником и считался даже одним из столпов режима, но в конце концов разделил ее судьбу. Речь идет о Бухарине. В 1928 г. он тайно связался с Каменевым, чтобы обсудить, можно ли еще хоть как-то остановить рост власти Сталина. Что можно сделать с таким противником, — в замешательстве спрашивал Бухарин, — Чингисханом, дурным плодом Центрального Комитета? “Если страна погибнет, мы все погибнем. Если страна сможет возродиться, он покривляется какое-то время, а мы все равно погибнем”.

Так под руководством сталинских выдвиженцев и ближайших соратников Ленина, охваченных расслабляющими их дурными предчувствиями, партия готовилась решить порожденные НЭПом экономические проблемы.

РЕВОЛЮЦИЯ СВЕРХУ

Коммунисты всегда думали, что “социалистическое” общество должно быть высокоиндустриализованным, где средства производства национализированы, а хозяйство плановое. Сразу после 1917 г. советское правительство начало создавать учреждения, призванные заниматься планированием и руководить экономикой в целом. Так были созданы ВСНХ, ГОЭЛРО (план электрификации всей страны, утвержденный Лениным в 1920 г.) и Госплан (государственное плановое учреждение, созданное в 1921 г. “для выработки единого генерального государственного экономического плана, а также методов и средств его исполнения”). К 1925 г. Госплан уже владел информацией настолько, что смог начать ежегодную публикацию “контрольных цифр” и планировать экономическое развитие на год вперед. Очень скоро он приступил к составлению долгосрочных, пятилетних планов.

Развитие этих долговременных процессов совпало с новой вспышкой кризисных настроений. В 1927 г. народ впервые после 1920 г. должен был вспомнить о возможности

интервенции со стороны капиталистических государств. В этом году было подавлено коммунистическое восстание в Китае, а Британия временно разорвала дипломатические отношения с СССР. Все это возродило опасность внешней блокады и даже вторжения. Люди начали запасаться провизией, как перед войной, а вожди вспомнили о военной уязвимости страны — боеготовность армии находилась в зависимости от секретного договора с германским рейхсвером.

В 1928 г. Центральный Комитет партии рассматривал пятилетний план экономического развития. История его появления с начала и до конца была очень непростой. Составлением этого плана занимались две соперничающие друг с другом ведущие школы. Первая, чьей основной опорой был Госплан, выступала за строго научный план, основанный на проверенных цифрах и прогнозирующий такие отношения между различными секторами экономики, которые в целом создадут устойчивое равновесие. Другая школа, имевшая своей опорой ВСНХ, может быть названа “телеологической”, поскольку избрала единственный, решающий, с ее точки зрения, сектор экономики — тяжелую промышленность — и выработала свои рекомендации только для нее. Всем остальным отраслям народного хозяйства предоставлялось пристраиваться под сенью тяжелой индустрии, кто как сумеет. Как заметил статистик С. Г. Струмилин: “Наша задача состоит не в том, чтобы изучать экономику, но в том, чтобы изменить ее”.

В ноябре 1928 г. Сталин на заседании Центрального Комитета объяснил, почему главенствующую роль должна играть тяжелая промышленность. Сталин заявил, что Россия догнала и перегнала было капиталистические страны в области политики. Но этого, по мнению Сталина, недостаточно. Для достижения окончательной победы социализма в нашей стране России нужно было также догнать и перегнать эти страны в техническом и экономическом смысле. “Мы или сделаем это, или будем раздавлены”. В другой речи (февраль 1931 г.) Сталин даже еще сильнее драматизировал проклятие, которое, как считали многие коммунисты, включая самого Ленина, тяготело над Россией: “История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость… Мы отстали от передовых стран на пятьдесят — сто лет. Мы должны преодолеть это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут”.

Как вскоре выяснится, Сталин в той или иной степени согласился с аргументами разгромленной им меньше года назад оппозиции. Само собой разумеется, что вскоре он разоблачил “правых уклонистов”, тех, кто не был согласен с его политикой давления на крестьянство и считал пятилетний план дорогостоящим и не сбалансированным по экономическим показателям. Основными мишенями на сей раз стали Бухарин, Алексей Рыков (председатель Совета народных комиссаров) и Михаил Томский (глава профсоюзов). Сталин использовал свою систему патронажа для подрыва цитаделей противников — московской партийной организации, партийных ячеек в университетах и профсоюзах. К концу 1929 г. все трое были смещены с большинства официальных постов. Подобно Каменеву и Зиновьеву, они публично признали, что “наши взгляды… были ошибочны”, и потому им было позволено сохранить некоторые свои посты.

Плановики подверглись такому же политическому давлению. В Госплане стало политически подозрительным само понятие о, равновесии между различными отраслями народного хозяйства., Вместе со своими сотрудниками был смещен бывший меньшевик Громан, основной представитель сторонников сбалансированного планирования оптимального экономического развития. Некоторые из них стали обвиняемыми на публичном процессе 1931 г., где им инкриминировались “преступные” попытки затормозить индустриальное развитие страны.

По определению статистика Струмилина, несомненное большинство специалистов по планированию предпочло поддерживать высокие темпы экономического роста, чем сидеть за низкие. Планирование теперь зависело не от анализа, но от приказов. Результатом этого стала, по словам Наума Ясного, “вакханалия планов”, некоторые последствия ее можно видеть в приведенной ниже таблице. В графе “Первый вариант” представлены цифры, утвержденные XVI партийной конференцией в апреле 1929 г. Затем планы дважды пересматривались в сторону увеличения. Было также принято решение о “выполнении пятилетки в четыре года” (она началась в октябре 1928 г. и закончилась в декабре 1932 г.).