История теологии

Хеггланд Бенгт

также размышляющий человек, который в объективном мышлении

бежит от ситуации принятия решения.

Этическая стадия наступает лишь когда человек вступает в от-

ношения с Абсолютом, с безусловными требованиями

Бога, в выборе между добром и злом. Этическое заключается не

в определенных разумных всеобщих правилах, как считал

Гегель, но в абсолютном требовании совести, которое ставит

индивида перед выбором «или — или». В этическом выборе

индивид

вступает в «вечную действительность». Он или

достигает предназначения, определенного волей Божией для его

жизни, или проходит мимо него. В произведении «Страх и трепет»

(1843 г.) жертвоприношение Авраама представлено как пример

человека в ситуации выбора: вера Авраама состоит в том, чтобы в

смиренном послушании склониться перед божественным

требованием, которое во всем противоречит разуму.

Невыполнимое этическое требование побуждает человека серь-

езно воспринимать собственное существование, поскольку выбор

имеет значение в вечности. Ситуация, в которой тем самым ока-

зывается человек, — это «раскаяние», осознание несоответствия

требованиям вечности. Таким образом, этическая стадия непо-

средственно переходит в религиозную, с которой она отчасти со-

318

впадает. Ибо с момента принятия «этического» решения человек

осознает Бога. Именно это раскаяние, сознание вины, отличает

религиозную стадию от этической.

Кьеркегор проводит различие между общей религиозной точкой

зрения, которую он называет «религиозность А», и собственно

христианской стадией, «религиозностью Б». Для последнего

характерны откровение Христа (Бог во времени), осознание греха

(сознание полной греховности, в отличие от всеобщего осознания

вины) и вера в прощение грехов в силе Христова искупления.

В рамках христианской (парадоксально-религиозной) стадии

осуществляется синтез вечности и времени, который является

предназначением жизни человека. «В одно мгновение», то есть в

постоянно присутствующем настоящем, где вечность входит во

время, умереть для эстетической непосредственности, стать ничем

перед Богом, и в осознании собственной ничтожности перед тре-

бованиями вечности ухватиться за присутствующего в вере Христа

— это и означает осуществить «синтез», жить в экзистенции.

Именно исходя из понятия экзистенции (либо всеобщего ха-

рактера, либо в ее конкретном христианском содержании) следует

понимать высказывание Кьеркегора о том, что «субъективность

есть истина». Объективное мышление, философская спекуляция —

это бегство от

экзистенции, от принятия решения. Лишь если

знание связано с экзистенцией индивида, с собственным решением

мыслящего субъекта, с синтезом конечного и бесконечного, он

достигает истины. Таким образом, речь не идет о «субъективизме»

в обычном смысле слова. Истинное знание предполагает, что

индивид находится в экзистенциальных отношениях со своим

объектом. Лучше всего иллюстрируются идеи Кьеркегора на при-

мере его описания христианского отношения к Богу. Он едва ли

имеет в виду общую философскую теорию об экзистенциальном

знании. Под «экзистенциальным» Кьеркегор прежде всего подра-

зумевает синтез временного и вечного, «бесконечный в страдании

интерес к своему личному вечному блаженству», который является

предпосылкой веры (Собрание сочинений, VII, 47).

Кьеркегор часто подчеркивает, что в своих произведениях он

обращается к индивиду. Этическое и религиозное решение отно-

сится лишь к отдельному человеку. Всеобщее, множество, челове-

ческий род не могут быть промежуточным звеном между

индивидом и Абсолютом. Христианство осуществляется лишь в

индивидуальной вере. Христос присутствует постоянно, человек

становится Его «современником» в вере, не через историческое

обращение ко Христу, Который когда-то ходил по земле, но

становясь единым

319

с Ним в данный момент, принимая Его присутствие. Таким обра-

зом, «одновременность» — это одно из основных понятий, ис-

пользуемых для описания христианской веры (например, в сочи-

нении «Обучение христианству», 1850 г.).

Христианская жизнь характеризуется «следованием». Это оз-

начает не «imitatio» в средневековом значении слова, но уподоб-

ление Христу в страдании примирения и в побеждающей любви (ср.

«Деяния любви», 1847, и вышеупомянутое «Обучение хрис-

тианству»).

В ожесточенной борьбе с церковью, которой ознаменовано

драматическое окончание литературного творчества Кьеркегора,

он все резче подчеркивает роль искушений. Ненависть и гонения со

стороны мира сего неизбежны в жизни христианина. Требование

«следования» доводится до крайности. В произведении

«Мгновение» (1855 г.) Кьеркегор выражает свое убеждение в том,

что «официальное» христианство — гнусная подделка, что хрис-

тианство Нового Завета исчезло. Радикальный разрыв с обще-

принятым становится непременным требованием для того, кто