Итальянский поход Карла VIII и последствия его для Франции
Шрифт:
Между тмъ Карлъ VIII, выступившій, какъ мы уже видли, изъ Неаполя, медленно возвращался во Францію. Онъ шелъ тою же дорогою, по которой, нсколько мсяцевъ назадъ, съ надеждою и упованіемъ стремился къ выполненію своихъ честолюбивыхъ плановъ. Но теперь шествіе его было далеко не такъ торжественно. Своеволіе и буйство Французовъ научило Итальянцевъ ненавидть ихъ, а печальный исходъ предпріятія служилъ темою для насмшекъ. "Французы пришли на завоеваніе Неаполя съ мломъ въ рукахъ, чтобъ отмчать квартиры подъ постой", говорили Итальянцы, намекая на легкомысліе и самоувренность Карла VIII [161] . Впрочемъ, страхъ французскаго оружія, и еще боле боязнь честолюбивыхъ замысловъ Карла, продолжали еще сильно дйствовать на умы итальянскихъ государей. Папа поспшилъ удалиться въ Орвье-то при приближеніи Карла VIII; Флоренція выслала ему на встрчу Савонаролу, ходатайствовать о возвращеніи крпостей, занятыхъ французскими гарнизонами; Пиза ходатайствовала передъ нимъ о возвращеніи ей свободы, угрожаемой корыстолюбіемъ Флорентинцевъ. Карлъ VIII велъ себя также, какъ и вначал предпріятія: держалъ себя гордо съ итальянскими государями, безпечно выслушивалъ донесенія своихъ пословъ и предавался легкомысленнымъ увеселеніямъ. Не смотря на то, что, въ виду грозныхъ приготовленій, совершавшихся на свер Италіи, каждый замедленный шагъ могъ служить гибелью для Французовъ, Карлъ VIII пробылъ безъ нужды нсколько дней въ Сіен, гд задержала его красота тамошнихъ женщинъ и роскошные праздники [162] , Сюда прибыль къ нему Филиппъ Комминъ, бывшій посломъ въ Венеціи, и сообщилъ ему о положеніи длъ въ Ломбардіи. Доставленныя имъ свднія должны были сильно встревожить Карла VIII. Члены священной лиги принимали дятельныя мры для того, чтобы воспрепятствовать Французскому войску возвратиться въ отечество. Людовикъ Моръ, душа лиги, приводилъ къ концу свои обширныя военныя приготовленія. Въ собственныхъ владніяхъ онъ собралъ многочисленное, хорошо вооруженное войско и снарядилъ четырнадцать судовъ для защиты Генуи; кром того, онъ послалъ вербовать для себя въ Германіи 2000 ландскнехтовъ, которыхъ предназначалъ
161
Mem. d'un part. 197. Commines, 466.
162
Guicciardini II. 151. Soscoe, Leon X, I. 255.
163
Guicciardini II. 152 sqq.
164
Ibid. II. 159.
165
Ibid.
4 іюля рано утромъ французскій авангардъ, предводимый маршаломъ Жіе, спустился съ отлогости Аппенинъ и завялъ позицію въ Форново [166] . Это было не-большое мстечко, похожее на деревню [167] защищенное съ одной стороны горами, съ другой горнымъ потокомъ Таро, впадающимъ въ рку По. Итальянцы, которые еще прежде Французовъ прибыли въ Форново, не ршились занять этой позиціи, потому что она представляла мало выгодъ для генеральной битвы, и стали лагеремъ въ 3 миляхъ оттуда, въ долин гіяруольскаго аббатства; но маршалъ Жіе, имя передъ собою многочисленнаго непріятеля, по необходимости долженъ былъ остановиться въ Форново и ждать здсь прибытія главнаго войска [168] . Союзники могли бы безъ труда истребить малочисленный авангардъ, запертый въ этомъ узкомъ де-филе, но не имя точныхъ свдній о числ непріятеля и не зная, какъ далеко опередилъ авангардъ главную армію, не ршились произвести нападеніе. Маршалъ Жіе, съ своей стороны, понимая опасность своего положенія, старался выиграть время переговорами, и выслалъ впередъ, для рекогносцировки, небольшой отрядъ кавалеріи; но Итальянцы, наблюдавшіе за движеніями непріятеля, выслали на встрчу эскадронъ страдіотовъ, которые обратили въ бгство Французовъ и унесли съ собою нсколько отрубленныхъ непріятельскихъ головъ, за которыя Венеціанцы уплатили имъ по дукату. Тогда маршалъ Жіе, не рискуя боле подвергать себя опасности, отступилъ назадъ на высоты, гд съ чагу на часъ ожидалъ прибытія короля [169] . Карлъ VIII, между тмъ, былъ задержанъ въ своемъ пути трудностями, какія пришлось преодолвать на каждомъ шагу при перевоз артиллеріи чрезъ Аппенины. Къ счастію его, служившіе у него на жалованьи Швейцарцы нашли средство помочь затрудненію: взявшись за руки и обвязавшись толстыми канатами, они запряглись подъ орудія, и силою своихъ крпкихъ мышцъ въ одинъ день перевезли черезъ горы всю артиллерію [170] . Благодаря этому самоотверженному усердію нмецкихъ наемнивовъ, въ полдень 5 іюля Карлъ VIII спускался уже съ аппенинскихъ высотъ въ плодородныя долины Ломбардіи. Взорамъ его представилось жавшееся у подошвы горы мстечко Форново, и за нимъ обширная, цвтущая поляна, перерзанная рчкой Таро, за которою былъ раскинутъ лагерь союзниковъ [171] . Приготовляясь къ большимъ битвамъ, Итальянцы имли обыкновеніе располагаться укрпленнымъ лагеремъ, который они раскидывали всегда такъ широко, чтобы палатки и ретраншементы не стсняли свободы военныхъ дйствій: они бились въ самомъ лагер, или непосредственно передъ лагеремъ, который, такимъ образомъ, служилъ имъ вмст и крпостью и бивуакомъ. Въ гіаруольской долин, ихъ лагерь былъ особенно обширенъ, потому что союзники сосредоточили здсь силы, какихъ давно уже не видала Италія. Подъ знаменами лиги стояло до 35.000 чел. войска, четыре пятыхъ котораго вооружено было на счетъ Венеціи [172] . Лагерь былъ сильно укрпленъ. Главное начальство надъ союзными войсками вручено было Франциску Гонзаго, маркизу мантуанскому; арьергардомъ предводительствовалъ Мельхіоръ Тревизано, членъ венеціанскаго сената; графъ Гаяццо начальствовалъ надъ войсками герцога Миланскаго [173] . Видъ этого обширнаго лагеря, который, повидимому, вмщалъ въ себ гораздо боле войска, чмъ сколько дйствительно въ немъ находилось, смутилъ французовъ. Ихъ малочисленному [174] , изнуренному трудными переходами войску, предстояло бороться съ непріятелемъ, далеко превышавшимъ его въ силахъ, находившимся у себя дома, среди полнаго изобилія припасовъ, и занимавшимъ несравненно боле выгодную позицію. Французы и не подозрвая, что они внушали непріятелю чувство страха еще въ большей степени. Итальянцы были поражены и устрашены отвагою Французовъ, ршившихся, по видимому, оружіемъ проложить себ дорогу. До послдней минуты они надялись, что Карлъ VIII обойдетъ ихъ лагерь окольнымъ путемъ, или отправится въ отечество моремъ; теперь же, при вид грозной ршимости, которую обнаруживали Французы, они упали духомъ [175] . Когда въ ихъ лагер явились Французскіе парламентеры, посланные маршаломъ Жіе съ требованіемъ свободнаго пропуска для короля и его арміи и общаніемъ не начинать враждебныхъ дйствій, союзники открыли совщанія. Людовикъ Моръ и венеціанскій посланникъ, которые, въ случа пораженія, боле всхъ должны были опасаться мщенія Французовъ, изъявили согласіе принять предложенія маршала; но посланникъ короля испанскаго, который ничего не терялъ, еслибы союзники были разбиты, и очень много выигрывалъ, еслибы разбитъ былъ Карлъ VIII, усплъ настоять на томъ, чтобы отданъ былъ приказъ готовиться къ битв [176] .
166
Ibid.
167
Desrey, 218.
168
Guicciardini II. 159.
169
Ibid. II. 160. Commines, 510.
170
Commines, 509: Guicciardini II. 159.
171
Сommines, 513.
172
Ibid.
173
Guicciardini II. 159.
174
Въ точности нельзя опредлить, какъ далеко простиралась численность французскаго войска въ битв при Форново. Andre de Vigne говорить, что въ этомъ кровавомъ сраженіи Французы бились одинъ противъ десяти (Verg'er d'honneur, 387); Mem. d'un part. (191) даетъ пропорцію одного противъ шести. Самымъ невыгоднымъ для Французовъ обстоятельствомъ было здсь то, что въ этой битв почти не участвовала ихъ артиллерія, составлявшая главную силу Карла VIII. (Michelet, Renaissance, 226. Guicciardini 11. 172.)
175
Guicciardini II. 160.
176
Ibid, 11, 161.
Всю ночь съ 5 на 6 іюля шелъ проливной дождь, сопровождаемый громомъ и молніей, и вода высоко поднялась въ рк Таро [177] . На утро, съ разсвтомъ дня. Французы построились къ битв. Начальство надъ авангардомъ удержалъ за собою маршалъ Жіе. Карлъ VIII, расчитывая, что авангарду придется выдержать самый стремительный натискъ непріятеля, отдалъ въ распоряженіе Жіе цвтъ своего войска; подъ его знамена стали 3000 Швейцарцевъ, 350 французскихъ копейщиковъ, 300 стрлковъ и боле половины всей Французской пхоты. Центромъ арміи предводительствовалъ самъ король. Въ мемуарахъ Коммина есть интересное описаніе наружности и убранства Карла въ день битвы; мы приводимъ его буквально, во всей его наивной безтолковости. «Я нашелъ короля въ полномъ вооруженіи, верхомъ на кон, лучшемъ изъ всхъ, какія я когда нибудь видлъ, и эта лошадь называлась Савойя, и многіе говорили, что то была бресчіанская лошадь, подаренная Карломъ, герцогомъ Савойскимъ. Она была вороная, съ однимъ глазомъ, – посредственная (?) лошадь, но очень рослая для того, кто сидлъ на ней. И казалось, что этотъ, юный человкъ (т. е. Карлъ VIII) выглядлъ совсмъ не такимъ, какимъ длала его его натура, ростъ и сложеніе: ибо онъ былъ очень робокъ, и остался такимъ и сегодня. Онъ былъ воспитанъ въ большомъ страх, и среди маленькихъ людей, а на этой лошади казался онъ большимъ, и имлъ хорошій видъ, и хорошій цвтъ лица, и смлое слово, и казалось (я припоминаю это), что братъ Іеронимъ (т. е. Савонарола), говорилъ мн правду, когда сказалъ, что Богъ направить его своею десницею, и что онъ будетъ имть много дла на пути, но что честь его останется съ нимъ» [178] . При корол находился его совтникъ, Тремуйль, который долженъ былъ изъ за кулисъ управлять битвою. Арьергардомъ начальствовалъ Жанъ де Фуа, отецъ знаменитаго Гастона. За арьергардомъ находился богатый багажъ, оставленный безъ всякаго прикрытія – обстоятельство, даровавшее Французамъ побду [179] .
177
Commines, 517. Guicciardini II. 163.
178
Сommines, 517.
179
Guicciardini I. 164. Commines, 522.
Битва
180
Guicciardini II. 165.
181
Ibid. II. 166. Commines, 519.
Переправа черезъ рчку Таро, вода въ которой высоко поднялась вслдствіе проливнаго дождя, шедшаго всю ночь, значительно разстроила ряды Итальянцевъ. Не смотря на то, Гонзаго съ отчаянною храбростью напалъ на центръ Французской арміи, къ которому Карлъ VIII усплъ уже примкнуть арьергардъ. Французы съ изумительною стойкостью выдержали первый натискъ непріятеля. Король бился въ первыхъ рядахъ съ необычайнымъ мужествомъ; онъ носился передъ непріятелями на своемъ горячемъ кон, который, по словамъ Гвиччардини, такъ метался и прыгалъ подъ сдокомъ, что избавлялъ его отъ труда отпарировать удары, наносимые непріятелемъ. Король, сопровождаемый малочисленной свитой, носился передъ рядами, поспвая туда, гд слабли Французы, гд стремительне напиралъ непріятель, и развозя всюду летучія приказанія. Кстати замтимъ здсь, что форновская битва ни мало не походила на т, къ которымъ издавна привыкли въ Италіи. Въ прежнихъ битвахъ Итальянцы никогда не вводили въ дло разомъ всей арміи: одинъ батальонъ смнялся у нихъ другимъ по очереди, такъ что сраженіе длилось съ утра до ночи, и чаще всего оставалось нершеннымъ. Теперь же, при первомъ столкновеніи, вс силы сражающихся разомъ введены были въ дло, и рукопашный бой завязался всюду посл перваго выстрла. Итальянцы, ободряемые примромъ Гонзаго, бились съ упорнымъ мужествомъ; даже лошади, по словамъ Гвиччардини, пришли въ ожесточеніе и дрались зубами и копытами. Французы, стойко выдержавъ первый натискъ непріятеля, начинали колебаться. Самъ король, увлекаемый отвагою, съ немногими спутниками отъхалъ далеко отъ своего войска и былъ окруженъ непріятелемъ. Съ отчаяннымъ мужествомъ отбивался онъ отъ многочисленныхъ враговъ, ежеминутно подвергаясь опасности потерять жизнь или свободу; только во-время подоспвшая помощь спасла его [182] .
182
Commines, 524 sqq. Guicciardini II. 166. sqq.
Между тмъ страдіоты, которымъ поручено было завладть французскимъ багажемъ, съ успхомъ выполнили свое дло. Перебивъ находившуюся при багаж малочисленную прислугу, они предались грабежу, и нагрузившись всмъ, что было поцнне, съ торжествомъ возвращались въ свой лагерь. Это обстоятельство было роковымъ для Итальянцевъ. Кавалерійскіе полки, посланные Гонзаго аттаковать флангъ французской арміи, видя какъ страдіоты, обремененные богатой добычей, переправлялись обратно черезъ Таро, почувствовали жажду грабежа, и забывъ свое назначеніе, бросились на багажъ. Скоро ихъ примромъ увлеклись войска, вступившія уже въ дло. Итальянскіе отряды одинъ за другимъ оставляли поле битвы и бжали принять участіе въ грабеж. Видя это, Французы ободрились и отважно ударили на союзниковъ. Черезъ нсколько минутъ, смятые однимъ натискомъ Итальянцы въ безпорядк отступили за рку. Французы съ яростью преслдовали ихъ, не давая никому пощады. Напрасно Гонзаго силился остановить бгущихъ, или по крайней мр сохранить порядокъ въ отступленіи: объятые паническимъ страхомъ, Итальянцы бжали безъ оглядки [183] .
183
Guicciardini, II. 169–170.
Между тмъ маршалъ Жіе, предводительствуя авангардомъ, такъ стремительно напалъ на шедшаго противъ него графа Гаяццо, что Итальянцы не выдержали натиска и обратились въ безпорядочное бгство. Преслдуемые по пятамъ непріятелемъ, они отступили, за рку Таро и соединились съ бжавшею туда же арміей Гонзаго. Союзнымъ генераламъ удалось привести ихъ въ нкоторый порядокъ и ввести въ лагерь; но возобновить битвы они не ршились, Французы намревались сна-чала преслдовать Итальявцевъ за ркой, но крайнее утомленіе, какое чувствовали они посл этой жаркой битвы, заставило ихъ отмнить намреніе. Карлъ VIII отвелъ свои войска за милю отъ поля битвы и расположился лагеремъ, чтобы посл небольшаго отдыха продолжать свой путь во Францію [184] .
184
Ibid. II. 170 sqq. Commines 523 sqq.
Если врить свидтельству современниковъ, потеря со стороны Французовъ была самая незначительная, и не простиралась дале 200 челов. Что касается до Итальянцевъ, то они потеряли въ этой несчастной битв, продолжавшейся не боле часу, до трехъ съ полови-ною тысячъ. Такая огромная разница въ числ убитыхъ съ обихъ сторонъ, достаточно показываетъ, какъ далеко превосходили Французы Итальянцевъ въ военномъ искусств, особенно если принять въ соображеніе, что артиллерія, составлявшая главную силу Французскаго войска, на этотъ разъ почти не участвовала въ дл [185] .
185
Ibid. ibid, Michelet, Renaissance, 226.
Битва при Форново была послднимъ замчательнымъ дломъ Карла VIII въ Италіи. Преслдуемый по пятамъ непріятелемъ и дорогою цною покупая перемиріе, среди постоянныхъ трудностей и неудачъ, онъ прошелъ Ломбардію и Піемонтъ. и въ октябр 1495 года возвратился во Францію. Только четвертая часть его войска [186] увидала опять свое отечество.
Мы изложили въ общихъ чертахъ исторію итальянскаго похода Карла VIII, составляющаго прологъ Французско-итальянскихъ войнъ, одного изъ важнйшихъ явленій переходнаго времени. Мы обозрли передъ тмъ внутреннее состояніе Франціи, возрожденной реформою Людовика XI, и представили очеркъ великаго гуманистическаго движенія, охватившаго Италію въ конц XIV вка и долженствовавшаго скоро проникнуть отсюда до крайнихъ предловъ европейскаго міра. Мы сопоставили, такимъ образомъ, бытъ страны, едва начинавшей выступать изъ тсныхъ рамокъ средневковой жизни, съ бытомъ Италіи, которая вся, всми сторонами своего существованія, принадлежала новому времени, вку возрожденія. Понятно, что столкновеніе двухъ народностей, стоявшихъ на столь различныхъ ступеняхъ цивилизаціи, не могло остаться безъ сильнаго вліянія на ту изъ нихъ, которая стояла назади по своему духовному развитію. Французы прошли съ Карломъ VIII вдоль всю Италію; ихъ наблюденію представилась обширная страна, охваченная сильнымъ умственно-художественнымъ движеніемъ, которое въ то время успло уже выступить изъ области чистыхъ идей и начинало вліять на жизнь и всачиваться во вс поры народнаго организма. Въ конц XV вка, наука и искусство возрожденія существовали уже не въ форм юношескихъ, мало-сознанныхъ стремленій, не въ форм туманнаго чаянія античныхъ идеаловъ, какъ это было во время Данте и Петрарки, а въ форм положительнаго знанія и свободнаго творчества. Ученые XV вка изъ сферы гаданій и предчувствій перешли къ сознательной научной дятельности. Одни, какъ Помпоннацій, предались чистому отрицанію; другіе, какъ Пико де Мирандоль, изучивши все, стремились создать изъ этого богатаго матеріала нчто органически стройное. Искусство временъ возрожденія, хотя и не достигшее еще полной зрлости, успло уже выяснить свой идеалъ и свои задачи. Древность была не только угадана и открыта, но и утилизирована современной жизнью. Ея духъ, ея смыслъ, ея геній были постигнуты художниками XV вка и воплощены въ ихъ великихъ произведеніяхъ. Взорамъ варваровъ, наводнившихъ въ 1494 году Италію, возрожденіе предстало во всеоружіи. Оно обнажило передъ ними богатство и глубину своихъ идей, и обольстительную прелесть формъ, въ которыя он воплощались. Товарищи Карла VIII съ неподдльнымъ восторгомъ описываютъ роскошь и великолпіе итальянскихъ домовъ, въ особенности ихъ загородныхъ виллъ [187] . Ихъ не-избалованный глазъ, привыкшій къ суровой просторе среднихъ вковъ, былъ пораженъ пышной, изнженной обстановкой итальянской жизни. Вотъ какъ описываетъ Мишле итальянскую виллу временъ возрожденія:
186
Roscoe, Leon X. 1276.
187
Мишле, Реформа, гл. XII.
"Эти виллы были восхитительны по смси искусства съ природой, по своему сельско-хозяйственному характеру, который любятъ Итальянцы. Наши замки, чисто военные, въ своей феодальной спси, казалось, презирали, удаляли отъ себя поле и земледльческій трудъ, держались подальше отъ земли рабовъ. Благородно-скучные, они, для прогулки своей пленной владтельницы, представляли только надодающую террасу, безъ вида, безъ тни, гд росла кое-какая желтая, печальная трава. Напротивъ того, виллы итальянскія, на-стоящіе музеи и далеко превосходившія эти замки относительно искусства, были украшены садоводствомъ и свободно раскидывались вокругъ парками и разнообразною культурою. Охраняемыя при вход нмымъ народомъ изъ альбастра и порфира, окруженныя портиками съ миленькими окнами, эти очаровательныя жилища скрывали внутри не только ослпительную роскошь тканей, прекрасныхъ шелковъ, венеціанскихъ разно-цвтныхъ хрусталей, но и всякихъ изящныхъ предметовъ удовольствія и пользы, въ которыхъ было предусмотрено все: здсь были разные погреба, изысканныя кухни, аптеки, глубокія пуховыя постели, даже фландрскіе ковры, на которые, при пробужденіи, могла опуститься маленькая голая ножка, защищенная ими отъ холоднаго мрамора".