Из развода с любовью
Шрифт:
Я отстраненно жевала предложенный ужин, время от времени поглядывая на картавого садиста. Тот читал газету, так и не притронувшись к принесенному стюардессой стейку.
– Ну, нет, хватит, - не выдержала я, - так невозможно! Может, мы все-таки поговорим? Виталик, я правда не могу жевать под аккомпанемент твоей молчаливой агрессии. У меня еда не усваивается, понимаешь?
Виталик опустил взгляд на мою пустую тарелку и ухмыльнулся:
– А так и не скажешь, аппетит отменный.
– Ты сердишься, - пользуясь тем, что со мной
– Да.
– На меня?
– Нет. Я сержусь на себя.
– Но это не логично, это ведь я испортила твое свидание.
– Жизнь вообще штука нелогичная. Я вот, к примеру, так хотел произвести на тебя впечатление, что совсем не заметил, как ты устала. И не подумал, что лучше перенести нашу поездку. Мне так хотелось тебе понравиться, что я…в общем, извини, как-то глупо получилось.
Я ошарашенно моргнула. Только что передо мной извинились. И за что?! За то что я была не права?! В отношениях так не бывает. По крайней мере, в моих.
– Мне очень понравился сюрприз, даже если бы мы не попали в театр, это значило, что ты подумал обо мне. Нет, сначала ты выслушал, запомнил, а потом подумал и сделал. – Я перевела взгляд в сторону, и продолжила срывающимся голосом: - Никто не заботился обо мне так, как ты сегодня. Спасибо, правда.
– Расскажешь? – Виталик осторожно коснулся моего подбородка и повернул меня лицом к себе.
– Не хочу, - в его черных глазах тлел уголь. Костра не будет, перегорел, но обжечься можно до сих пор.
– Мы на высоте нескольких тысяч метров. Заперты в железной коробке. Фактически ты у меня в плену и я не отпущу тебя, пока ты не расскажешь про свои отношения с бывшим мужем и развод.
– И с какого момента начать, - после секундной заминки спросила я.
– С того, где появился я.
– То есть сразу со спойлера, - я попыталась отшутиться, но Виталик не оценил юмор. Он внимательно смотрел на меня и ждал.
Поколебавшись еще немного, я наконец произнесла:
– Все было понятно с самого начала. Всем вокруг, только не мне…
Слова давались с большим трудом, будто каждое произнесенной вслух предложение превращалось в костыль, о который я спотыкалась и падала. Я говорила медленно, старательно обдумывая, что будет дальше. Почему-то казалось очень важным рассказать все, но при этом не скатиться в анонс шоу «Мужское-женское». Где беззубая женщина нелегкой судьбы разыскивает отца своего семнадцатого ребенка, и результат ДНК показывает, что все наследники зачаты от воскрешенного Ивана Грозного. У меня свекровь такое смотрит. Там как правило рыдают, клянут судьбу и злого бывшего. Вот так я не хотела. А потому говорила медленно, осторожно подбирая слова.
В этом мне помогал и сам Виталик. Он ни разу не перевил и только в конце подвел черту одним только вопросом:
– Тебе нужна помощь?
– Наверное, - неуверенно кивнула я, и целая глыба вдруг соскользнула у меня
– Давай повторим сначала, - попросил Игнатов, когда мы подошли к дому.
– Зачем? Все и так понятно, - пропищала я в ответ и добавила, - Виталичка, мы очень задержались, пошли скорей домой.
Кажется, я погорячилась, переделав старомодного чопорного Виталия какую-то нежнятинку в виде Виталички. Последний дернулся, недовольно сморщил нос, однако, приложив нечеловеческие усилия, промолчал.
– Я переживаю о детях, - на этот раз я старалась говорить мягко, будто подкармливала голодного тигра хлебным мякишем.
– Дети спят, а вот бабушка нет. И она будет задавать вопросы.
– Но я все запомнила, правда! Новикова супер, Зверева на мыло!
Картавый горестно вздохнул и повторил в сотый за вечер раз:
– Новикова летала, не касаясь сцены, и особенно тебя в ней поразили пластичные руки, а вот Зверев топал как слон, - он пробуравил меня глазами, будто оценивал, сможет ли такая инфузория запомнить столь сложную информацию: - Яна, это очень важно, моя бабушка обожает балет и обязательно спросит твое мнение, а я…в общем, для меня важно, чтобы ты ей понравилась.
Ага. Я смущенно опустила голову, чтобы не показывать Игнатову, до чего мне польстило последнее предложение. Однако уже в следующее мгновение кое-кто стер румянец с моих щек одной лишь фразой:
– Не могу же я признаться, что ты заснула и храпела на весь зал Мариинского театра.
– Ты же сказал, что я не храпела?
– от возмущения у меня вспыхнуло лицо.
– Нет, разумеется нет, - засмеялся Виталик и притянул меня к себе. В черных угольных глазах вспыхнули пламенем. Кажется, там мелькнуло мое отражение – довольная девушка с улыбкой во все зубы любуется своим…кем? Я тревожно посмотрела на Виталика, чтобы найти ответ на свой вопрос. Мужчина напротив был так хорош и так счастлив, что это ощущение беспричинной радости разрядом тока шандарахнуло по мне в ответ. Пренебречь, вальсируем! Сегодня будем храпеть в театре, и целоваться под подъездом. Подумав о последнем, я игриво стукнула носком своего ботинка об его туфлю:
– Это было лучшее свидание в моей жизни.
– И оно же было единственным, - повторил Виталик, - завтра начнется работа, и я не смогу ухаживать за тобой так, как бы мне хотелось.
– Но все-таки попробуешь?
– Обязательно, - он едва заметно улыбнулся.
Поняв, что целовать меня сегодня не собираются, я расцепила руки, обнимавшие его, и шагнула в сторону двери:
– Ну, тогда до завтра?
– Добрых снов, Яна, - в тоне ни ноты раскаяния.
Уже совсем разочарованной индюшкой, я повернулась к картавому спиной, нащупала в кармане ключи и даже занесла руку, чтобы открыть замок, как вдруг сзади, в паре сантиметров от меня раздался низкий бархатный голос: