Из Вайтрана с любовью
Шрифт:
Я надеялся, что тварь не заметит меня, что удастся нанести смертельный удар заклинанием прежде, чем паук заметит меня. Тварь зашевелила лапкми, её тело принялось поворачиваться в мою сторону…
От страха я сотворил с двух рук заклинание — но, очевидно, его силы оказалось недостаточно, молния лишь раззадорила паука, и он бросился на меня. Я едва успел отскочить в сторону. Лучше поджечь эту тварь, где-нибудь спрятаться и подождать, пока она не издохнет. Выпустил из двух рук струю пламени. Огонь поджёг тело паука, тот противно скрежетал, метался из стороны в сторону, я не ослаблял напор, хотя должен был скрыться где-нибудь. В камере уже чувствовалась вонь; я, наконец, прекратил направлять на паука магию, стянул
С булавой наизготове я продвигался вглубь пещеры. Коридор вывел меня в ещё одну камеру. Я осветил камеру огоньком. На полу валялась решетка, сделанная из лап того же гигантского насекомого, что и ограда. Возле стен расположились примитивные шатры, украшенные такими же костяными «цветами», что стояли возле входа. Стоял противный запах гниения, я едва сдерживал рвотные позывы, нащупал в сумке коробок с мазью, раскрыл его и обмазал ей под носом — чтобы хоть немного запах приглушить. В центре камере лежали вздувшиеся позеленевшие тела, в которых чистокровные альтмеры узнавались лишь по росту, вытянутому черепу и остаткам одежды. Юстициар лежал почти возле входа, его грудь и шею пронзили стрелы — смерть его была быстрой. Солдаты были без своей брони — поэтому убийцы смогли распороть им животы и прострелить горло. А вот, кажется, и виновники их смерти — какие-то мерзкие существа с позеленевшей от трупной гнили кожей и мерзкими когтистыми руками. В их внешности узнавались эльфийские черты — вытянутые черепа, острые уши, раскосые глаза и худощавое телосложение, разве что… Я позволил себе внимательнее приглядеться к глазницам, пытался раскрыть веки — но обнаружил, что они плотно спаяны между собой, словно это существо было слепо! Да и носовых хрящей оно лишено. Ауриэль… что же это за твари такие? Они абсолютно слепы, но именно они построили эти шатры, именно они убили Лоркалина и его солдат — примитивным, но всё же изящным мечом, сделанным будто бы из хитина какого-то насекомого.
Нужно выбираться отсюда. Поскорее вытащить тела коллег из этой пещеры и отвезти в Фолкрит: надеюсь, Рунил помнит алинорские погребальные обряды и предаст их земле достойно. Тележку и кусок рогожки я возьму на ближайшей ферме, скажу, что нашел жертв некромантов, подкреплю свои слова горсткой монет.
За всем необходимым я поехал сразу же — на ферму, принадлежавшую Сынам Битвы, затем вернулся к пещере и принялся перетаскивать тела. Как и у Саниона, их кожа покрылась противными розовыми пузырями. Тела потяжелели от гниения. И почему я не догадался достать зелья пёрышка? Трупы я складывал в телегу, а сверху накрывал рогожкой, чтобы не пугать народ. Ехать опять придётся медленно — хорошо, если я прибуду в Фолкрит хотя бы к вечеру!
Когда я заходил за телом последнего солдата, мой слух уловил чьи-то шаги. Я опустил труп на землю, укрепил тело заклинанием и стащил с перевязи булаву. Прочитал заклинание обнаружения жизни: что-то крупное сейчас выпрыгнет из той норы на потолке. Возможно, ещё один паук. А, возможно, и сородич тварей, убивших Лоркалина и его подчинённых. Лучше уходить отсюда поскорее. Я чувствовал, как что-то следит за мной, позади себя услышал, как кто-то спрыгнул с потолка. Развернулся.
На полу стояла невероятно тощая, жилистая белёсая тварь, готовая к бою. Одежду её составляла набедренная повязка из трубой ткани. В когтистых руках существо держало нечто вроде топора, изготовленного из тёмного хитина. Существо мощным рывком бросилось на меня, я едва успел отскочить в сторону, но ногу пронзила боль, кожу начало печь, штанина пропитывалась чем-то — очевидно, моей кровью. Я наотмашь ударил булавой, чудом заставил тварь потерять равновесие, пинком повалил её на землю и затем несколько раз ударил по голове, пока не размозжил
Лоскутом повязки перевязал рану на бедре — слишком глубокая, чтобы я мог залечить её, надеюсь, у Рунила на это хватит целительских навыков. Вытащил последний труп из пещеры, уложил в повозку и накрыл сверху рогожей. В глазах странно темнело, нога будто бы отнималась — но, возможно, я лишь слишком туго перевязал рану. Ничего, дотерплю как-нибудь. Я должен дотерпеть.
Мой конь всю дорогу снова нервничал, а с ним нервничал и я; если меня остановит стража, у них возникнут вопросы, придётся придумывать оправдание тому, что я везу облачённый в талморскую форму труп в Фолкрит, что с ним в телеге лежат ещё альтмеры в красных поддоспешниках и сабатонах из лунного камня — не хочется всё-таки раскрывать им свой секрет. А простых разбойников, надеюсь, отпугнёт исходящий от телеги запах.
До Фолкрита я добрался, когда уже стемнело. Приходилось освещать дорогу заклинанием, ловить косые взгляды стражников, заметивших моё приближение. Рунил наверняка уже готовился лечь спать, а его помощник, надеюсь, опять уйдёт в таверну на всю ночь. Слабость овладевала мной всё сильнее, нога всё так же немела — несмотря на то, что я ослабил повязку, а тело прошибал холодный пот. Я надеялся, что не лишусь сознания прежде, чем доеду до Фолкрита, все мои силы уходили на то, чтобы удержаться в седле… и не потерять повозку.
Настойчиво постучал в деревянную дверь. Услышал возню и злобное ворчание. Жрец действительно уже готовился ко сну: он встретил меня в подштанниках, нижней рубахе и босиком.
— Ещё четверо, — я жестами указал на свою повозку.
Перед глазами всё потемнело.
Комментарий к 7
Сабатон - латный ботинок
========== 8 ==========
— Эстормо! Эстормо, мальчик, ты слышишь меня?
Голос Рунила. Запах травяного чая. Пение птиц за окном. Я жив, и это радует. Через силу открыл глаза.
— Ауриэль милостив к тебе, — заключил жрец. — Яда в кровь попало немного, к тому же ты догадался перетянуть рану, а не сразу залечивать её.
Яд. Конечно, как я раньше не догадался: эти твари обмазывают своё оружие каким-то ядом. Дикари так часто поступают, если чувствуют, что их оружие и бойцовские навыки далеки от совершенства.
— Вот, выпей, — Рунил протянул мне наполненную чем-то дурно пахнущим кружку. — Зелье на вкус отвратительное, но помогает хорошо.
Залпом выпил эту поганую жижу.
— Спасибо, — слабым голосом произнёс я.
Я попытался подняться, но голова закружилась, я принялся нащупывать для себя какую-нибудь опору. Чьи-то руки подхватили меня и заботливо уложили обратно на кровать.
— Твой помощник?.. — я всё же немного приподнялся на локтях.
— Я отправил его поработать во дворе.
— А те четверо?
Я боялся, что помощник Рунила увидит труп Лоркалина и его солдат, начнёт задавать ненужные вопросы. Что если уже так и произошло? Что, если этого норда уже мучают вопросы, ответы на которые ему знать не положено? Как мне выкрутиться, как поддерживать личину Дозорного Стендарра, если местные находятся в сговоре с жителями Ривервуда — чего нельзя исключать?
— Когда ты потерял сознание, я приказал Касту бежать к Зарии за зельями, уложил тебя на кровать, а затем отвёз тех четверых на задний двор, снял с них верхнюю одежду и спрятал. Не бойся, для всех они — просто четыре несчастных альтмера.
Снова откинулся на подушки, закрыл глаза и облегчённо выдохнул. Я буду жить, смогу дальше продолжить выполнить задание. Только отлежусь немного. Впрочем, самая опасная часть моей работы уже окончена, я нашёл мёртвыми всех пропавших агентов. Отпишусь Эленвен прямо отсюда, вернусь в Вайтран и буду ждать дальнейших инструкций и писем от Рунила.