Избавитель. Том 2
Шрифт:
— Возможно, вы еще встретитесь.
Аббан пожал плечами:
— Инэвера. Если это угодно Эвераму, я буду рад повидать старого друга и убедиться в его благоденствии.
Они ехали вместе до самого вечера и говорили о чем угодно, только не о Пар’чине. Упорное молчание Лиши поведало Аббану о многом.
Фургон замедлял движение отряда. На закате даль’шарумы не могли пустить коней вскачь, а значит, становились уязвимыми для демонов. Ахман приказал остановиться и разбить лагерь. Аббан ставил шатер, когда Ахман его вызвал.
— Как
— Лиша схватывает на лету, — ответил Аббан. — Я начал учить ее простым фразам, но она за несколько минут разобралась в грамматике. Когда доберемся до Дара Эверама, она сможет знакомиться и обсуждать погоду, а к зиме будет говорить бегло.
— Эверам желает, чтобы она выучила наш язык, — кивнул Ахман.
Аббан пожал плечами.
— Что еще ты узнал?
— Она любит яблоки, — улыбнулся Аббан.
— Яблоки? — озадаченно переспросил Ахман.
— Это такие северные фрукты.
Ахман нахмурился:
— Ты целый день разговаривал с женщиной и узнал только, что она любит яблоки?
— Красные, крепкие, только что сорванные. Она жалеет, что яблок нынче не достать — слишком много голодных ртов.
Ахман нахмурился. Аббан улыбнулся и достал из кармана фрукт.
— Она любит вот такие.
Ахман расплылся в улыбке.
Аббан вышел из шатра Ахмана, испытывая легкие угрызения совести из-за того, что утаил реакцию Лиши на упоминание Пар’чина. Аббан не солгал, но промолчал и сам не понимал почему. Да, Пар’чин его друг, но Аббан всегда ставил процветание выше дружбы, а его благополучие было неразрывно связано с завоеванием севера. Самая короткая дорога к успеху — поскорее найти и убить Пар’чина. Таким врагом, как сын Джефа, нельзя пренебрегать.
Но Аббан выжил, став хаффитом, потому что хранил секреты, выжидая подходящего момента, а на свете не было тайны важнее, чем эта.
Лиша помешивала рагу в котелке, когда подошел Джардир. Как и Меченый, он без опаски разгуливал по незащищенным участкам беспорядочно разбитого лагеря. Плащ-невидимку он накинул на плечи, но не застегнул, и подземники прекрасно его видели.
Впрочем, в защите он не нуждался, разве что спикирует воздушный демон. Даль’шарумы азартно охотились на полевых демонов, которые кишели в лагере после заката, и складывали в кучу трупы этих чахлых сородичей лесных демонов. На рассвете она вспыхнет огромным костром.
— Можно погреться у твоего огня? — спросил Джардир по-тесийски.
— Разумеется, сын Хошкамина, — ответила Лиша по-красийски, отломила кусок свежего хлеба и протянула Джардиру, как учил Аббан. — Раздели с нами хлеб.
Джардир широко улыбнулся и с низким поклоном взял.
Рожер и остальные тоже подошли к котелку за едой, но задерживаться под выразительным взглядом Лиши не стали. Только Элона крутилась поблизости, что Джардир счел вполне уместным, хотя Лише было неприятно, что
— Ты готовишь все вкуснее и вкуснее, — заметил Джардир, доев вторую миску.
— Это обычное рагу, — ответила Лиша, но невольно улыбнулась похвале.
— Надеюсь, ты не слишком наелась. — Джардир достал большое красное яблоко. — Я полюбил эти северные фрукты и разделю его с тобой, как ты разделила хлеб.
При виде яблока у Лиши потекли слюнки. Она так давно не ела спелых яблок! Голодные беженцы кишели в окрестностях Лощины Избавителя, как саранча, и яблоки исчезали с деревьев, едва поспевали, а зачастую и раньше.
— С удовольствием. — Она постаралась не выдать нетерпения.
Джардир достал ножик и принялся аккуратно нарезать яблоко. Лиша наслаждалась каждым сладким хрустящим кусочком, и они ели довольно долго. Лиша заметила, что, несмотря на заявленную любовь к яблокам, Джардир большую часть отдал ей. Он отправлял в рот лишь самые мелкие ломтики и с удовольствием смотрел, как Лиша жует.
— Спасибо, это было чудесно, — поблагодарила Лиша, когда от яблока ничего не осталось.
Джардир поклонился со своего места напротив:
— Это тебе спасибо. А теперь, если желаешь, я почитаю из Эведжаха, как обещал.
Лиша улыбнулась, кивнула и вынула из глубокого кармана платья книжицу в кожаном переплете.
— Желаю, но только читай с самого начала и поклянись, что ничего не пропустишь.
Джардир наклонил голову, и на мгновение Лиша испугалась, что оскорбила его. Но он медленно расплылся в улыбке.
— Это займет много ночей, — предупредил он.
Лиша оглядела лагерь и пустые равнины:
— Мне как раз нечем заниматься по ночам.
Когда они добрались до Дара Эверама, то больше всего внимания привлек, как ни странно, Гаред, а не Уонда. Джардир видел, как шарумы оглядывают мощное тело и крепкие мышцы лесоруба, выискивая слабые места и прикидывая, как его убивать. Шарумы были готовы сражаться в любой момент — с врагом, братом, отцом или другом. Все воины Джардира охотно испытают силу северного великана. Победить его — великая честь для шарума.
Лишь оценив Гареда — наиболее очевидную угрозу, — воины переводили взгляд на Уонду, и немногие из них запоздало понимали, что перед ними женщина.
Прибывшие не предупредили о своем возвращении, но Инэвера и Дамаджи’тинг уже ждали во дворе дворца Джардира. Инэвера возлежала на подушках в паланкине, который держали мускулистые чины-рабы в одних бидо и жилетках. Инэвера была одета непристойно, как и всегда, и даже землепашцы ахнули и покраснели, когда рабы опустили паланкин на землю и Инэвера встала. Гипнотически покачивая бедрами, она с распростертыми объятиями направилась к Джардиру.
— Кто это? — спросила Лиша.
— Моя первая жена, Дамаджах Инэвера, — ответил Джардир. — Остальные — мои младшие жены.