Избранная демоном
Шрифт:
Я падала и нападала снова. Била, драла когтями, наносила удары ногами и руками. Я отпустила разум и сдалась во власть нового тела, новой сущности, которая реагировала на наносимые Ягатом удары с потрясающей быстротой.
И в то же время я понимала, что Ягат не бьет всерьез. Раздосадованный моим неповиновением, воин, которому более двух тысяч лет, просто играет со мной, как кот с мышью.
Каждый удар, что не успевала отразить, сопровождался почти невыносимой болью, и все же я видела, что демон бьет не всерьез, даже
Крутанувшись в воздухе, я смогла достать его ногой. Раздался хруст и Ягат взревел:
– Демоница!!
Перехватив меня за ногу, с размаху приложил о землю и из груди вырвался хриплый стон.
Мне заломали руки сзади, и дергаясь, я только вредила, но от боли распалялась все больше.
– Убью!
– кричала я.
– Поднимусь и убью, слышишь! Размажу!
Я вырывалась, демон не пускал и призывал образумиться.
– Убью!
– хрипела я.
И тут я увидела, как те тэнгерии, что встали на защиту смертных, оцепили площадь кольцом, и больше ни один воин не может прорваться через него.
Тут и там раздаются призывы к Анахите, и с каждой минутой опомнившихся становится все больше.
Я хрипло рассмеялась, несмотря на боль, и почувствовала, что мой смех обескуражил Ягата.
Он ослабил хватку и взревел:
– Не сметь! Не сметь звать ее! Она не услышит! Она слаба!
– Анахита! - изо всех сил завопила я и остальные подхватили.
– Анахита! Анахита! Анахита!
Последние отбрасывали оружие, и лишь небольшая часть продолжала отчаянно биться, рыча от бессильной ярости.
Голос, призывающий к битве, исчез.
Небо снова развезлось и нем появился лик Матери. Светлый, огромный, занимающий полнеба.
– Вы прошли испытание, - прозвучало в воздухе.
– Вы достойны.
Один за другим, тэнгерии стали утрачивать демоническую сущность и исчезать, словно растворялись в воздухе.
С каждым исчезнувшим мне хотелось плакать от счастья, потому что знала, мой народ возвращается домой, на Вершину Мира.
Демоническая сущность оставила и меня. Привстав на каменных плитах, я увидела, что стала прежней. Правда, я была обнаженной, но в свете произошедшего чуда меня это мало волновало.
Слезы радости катились по щекам. Встав на колени и смежив веки, я горячо благодарила Мать за то, что не оставила своих детей без присмотра.
Неожиданно мир покачнулся, а висок заломило от боли.
Открыв глаза, я помотала головой и увидела, как оставшихся тэнов и пери окружили люди в мантиях и доспехах.
Те, что в мантиях, вытянули руки перед собой, и с их пальцев заструились зеленые лучи.
Я не понимала, что происходит, что они делают. Вглядываясь в лица сестер и тэнов видела на их лицах то же недоумение.
Стоило зеленым лучам соприкоснуться с моей кожей, как мир исчез, осталось лишь ощущение падения.
Я летела долго, переворачиваясь
Оглушенная падением, я не сразу смогла открыть глаза и пошевелиться, но когда удалось, пальцы ощутили песок.
Кто-то приподнял мою голову за волосы. Раздался голос.
– Как твое имя, демон?
– Рахаат, - прошептала я, когда потянули сильнее, не понимая, что происходит.
Волосы отпустили и моя щека вновь соприкоснулась с песком.
– Рахат, - раздалось сверху.
– На моем языке «рахат» значит наслаждение.
Это было последнее, что я услышала, прежде, чем потерять сознание.
Глава 8
Часть II. Нижний мир
Я пришла в себя от боли. Тело гудело, как бывает, когда отлежишь конечность, а потом начинает поступать кровь. Казалось, земля подо мной качается и я вот-вот соскользну вниз. Поморщившись, я открыла глаза. Я увидела золотистую пелену прямо перед глазами. Спустя минуту поняла, что это песок.
Я лежу на горячем песке и солнце нещадно палит кожу.
Словно сквозь пелену донесся чей-то плач, а потом пространство ожило звуками.
Звучали низкие, грубые голоса. Они говорили, смеялись, улюлюкали. Раздавались звуки возни и слабые женские стоны. Я подумала, что мне это снится, что стоит как следует зажмуриться и открыть глаза, как кошмар прекратится.
Я с силой сжала веки и даже попыталась помотать головой. Пришло ощущение тошноты, а когда открыла глаза, снова увидела полоску песка. Голоса и возня где-то рядом стали отчетливее.
Я слабо застонала.
– О как! Так эта, розовая, живая?
Меня ткнули чем-то твердым под ребра. Когда ткнули еще раз, я попыталась отползти, но ничего не вышло. Из горла вырвался хрип.
– Смотри, трепыхается, - прозвучал мужской голос.
– Ага, вижу, - ответили говорившему.
– А я думал, сдохла.
– Эти демоны живучие, как блохи. Хорошо, что не сдохла. Сейчас и эту попользуем.
Раздался звук, который бывает, когда трут ладони друг о друга.
В волосы запустили пальцы и приподняли голову.
Я попыталась поднять взгляд на того, кто разглядывал меня, но видела перед собой только мутное пятно, в котором с трудом угадывался человек.
– Да она красавица! Ты только посмотри.
В ответ присвистнули.
– Ну? А что я говорю, хорошо, что не сдохла! За такую выручим каждый по десять золотых монет, а то и по двадцать!
Меня похлопали по щекам и потрясли за волосы голову, стрясая песок.
– Да ты только глянь! Видел когда-нибудь что-то подобное?
Грубые шершавые пальцы оттянули губу. По приблизившемуся смрадному дыханию я поняла, что мне заглядывают в рот.