Избранное в двух томах. Том 2
Шрифт:
мельканию там, внизу, операторы этой возможностью отнюдь не пренебрегают.
Экипаж космического корабля все время ведет прямой репортаж о ходе
снижения. Короткий перерыв (слушателям, уже избалованным непрерывностью
потока информации, он, правда, кажется довольно долгим — к хорошему
привыкаешь быстро) наступает только на время, в течение которого корабль
снижается с восьмидесяти до примерно тридцати километров, — в это время
вокруг
плазменное облако.
Да, все идет буквально как по нотам. .
Стоило, однако, этой мысли прийти в голову, как пошла из динамиков
информация если и не тревожная, то, во всяком случае, не очень отвечающая
понятию «как по нотам». Пошли разговоры о погоде в районе приземления. Что
ж, дело понятное: космический корабль погрузился в область наших родных
«самолетных» высот, — естественно, что этому сопутствовал и выход на
авансцену наших родных «само-
415
летных» забот, среди которых и по сей день на одном из первых мест пребывает
она — погода!
О погоде в точение последних двух часов полета «Союза-17» сообщали часто
— и все по-разному. Высота облачности была, судя по этим сообщениям, то
двести, то триста метров. Ветер — то десять метров в секунду, то все двадцать.
Колебались и данные о видимости. Сидевшие на «балконе» ЦУПа сердились:
«Что они там, толком погоду определить не умеют, что ли!»
И сердились, между прочим, напрасно.
Дело было не в чьем-то умении или неумении определить погоду, но просто
в том, что она сама, погода, была очень нестабильна, непрерывно менялась. И
еще в том, что она была, в общем-то, неважная: ведь если бы, скажем, высоту
облачности называли то в шестьсот, то в семьсот метров, это никого бы не
волновало и как «разнобой в информации» не воспринималось. А вот двести или
триста — это уже разница! Да и вообще у нас в авиации давно известно: чем
хуже погода, тем больше виноваты синоптики.
Забегая несколько вперед, скажу, что в момент приземления «Союза-17»
фактическая погода оказалась еще хуже: высота облачности всего в сто пятьдесят
метров, видимость — около полукилометра, ветер — порывистый, более
двадцати метров в секунду.
Но это было сообщено уже после приземления корабля.
А пока — он еще снижался. Когда он вышел на высоту десять километров —
высоту уже не только не космическую, но просто «пассажирскую», — на главном
экране появилась еще более крупномасштабная карта района Целинограда с
красным световым кружочком в расчетном
Самолеты и вертолеты поисковых групп имеют прямую радиотелефонную
связь с космонавтами (мы слышим их переговоры) и идут по радиопеленгу
курсами на спускающийся корабль. Тут им приходится соблюдать предельную
осторожность, внимательно (ох уж эта видимость!) смотреть вперед, каждую
секунду быть готовыми к энергичному маневру отворота в сторону — иначе в
этой облачной каше недолго и наткнуться на корабль!.. Но вот бодрый возглас: с
вертолета увидели «Союз-17»!
416 Еще несколько секунд — и космический корабль приземляется. Сразу после
касания космонавты, как оно и было положено, отстреливают одну из стренг
парашюта. Но все равно корабль заваливается набок. Вообще-то ничего
страшного в этом нет, да и трудно было ожидать, чтобы, двигаясь вместе с
ветром с такой скоростью, корабль удержался в вертикальном положении.
Попробуйте спрыгнуть на ходу с поезда и удержаться на ногах.
Вертолет с врачами и «эвакуаторами» сел рядом с космическим аппаратом
меньше чем через минуту. Открывается люк — все в порядке! Полет закончился
успешно. Алексею Александровичу Губареву и Георгию Михайловичу Гречко
помогают выбраться из корабля на твердую землю.
А мы тут, в Подмосковье, узнаем обо всем, что происходит в далеком
Казахстане (да что там в Казахстане — над Африкой, над Атлантикой, над любой
точкой земного шара!) незамедлительно после того, как это «что-то» происходит.
Иногда же — просто одновременно с тем, как оно происходит. . И снова в голове
всплывают воспоминания более чем десятилетней давности. Вспоминаются
волнения последних десятков минут каждого космического полета тех времен.
Вспоминаются бесконечные радиопереговоры, сдвинутые хронологические
последовательности поступающих сообщений, споры о том, кому, о чем и в
каком порядке докладывать. . Сегодня вся нужная информация поступает
незамедлительно по всем адресам сразу. Вопроса о том, «кому раньше», больше
нет: всем одновременно.
. .Корабль «Союз-17» приземлился в двадцати пяти (всего двадцати пяти!) километрах юго-западнее расчетной точки. Это после того, как отработавшая
тормозная установка перевела его на траекторию снижения где-то в южной части
Атлантического океана! Но каково было мое удивление, когда в ответ на
высказанные мною по этому поводу восторги конструкторы корабля
поморщились: