Избранное в двух томах. Том 2
Шрифт:
Петербург и, следуя семейной традиции, поступает в Морской корпус.
Эти традиции он впоследствии, уже в зрелые годы, постарался проследить и
даже начал писать нечто вроде очерка о своем деде и отце — моряках. Из этого
очерка мы узнаем, что корабельный инженер Николай Алексеевич Арцеулов —
дед Константина Константиновича — в 60-х годах прошлого века был
командирован в Америку для изучения опыта строительства «мониторов» —
первых в истории военно-морского флота броненосцев,
гражданской войны между Северными и Южными штатами. Вернувшись на
родину, Н. А. Арцеулов «спроектировал и построил десять броненосцев, первенцев броненосного флота России, В должности старшего судостроителя
Петербургского порта он руководил постройкой шести клипперов и
переоборудованием парусных судов в паровые винтовые. В разгар своей
деятельности, 47 лет от роду, дед умер от разрыва сердца на стапеле строящегося
корабля».
Отец Константина Константиновича — Константин Николаевич Арцеулов —
также был корабельным инженером. Окончив Морское инженерное училище, совершенствовался в Англии, в то время занимавшей в области кораблестроения
лидирующее положение в мире. Затем «был прикомандирован в распоряжение
контрадмирала А. А. Попова, которого писатель-маринист К. М. Станюкович
(кстати, муж одной из сестер Константина Николаевича) описал в повести
«Беспокойный адмирал».
Попов получил известность многими своими делами и как строевой морской
офицер, и особенно как кораблестроитель. Он был автором оригинальных, круглых в плане судов, прозванных на флоте «поповнами». В основе
конструкции этих судов лежало разумное стремление создать мощный и в то же
время сравнительно недорогой, остойчивый и к тому же мелкосидящий
броненосец. Однако предложенная Поповым форма судна, по мнению К. Н.
Арцеулова, создавала излишнее сопротивление и уменьшала скорость движения.
В доказательство своей позиции К. Н. Арцеулов разработал собственный метод
построения обводов корабля, используя который нашел более совершенную
форму его очертаний в плане — сегодня мы назвали бы ее «каплеобразной» — с
округлым носом и сужением к корме.
430 Дед К. К. Арцеулова был старшим судостроителем Петербургского порта —
отец занимал ту же должность в Севастопольском порту.
Таким образом, традиции служения морскому флоту были в этом семействе, во всяком случае по отцовской линии, достаточно прочные.
Итак, юноша Арцеулов поступает в Морской корпус.
Классные занятия. . Учебные плавания («Три кампании плавал на учебных
парусных корветах в Балтике», — напишет он впоследствии). . Парусные гонки
до Ревеля (Таллинна), выигранные экипажем, в котором кадет Арцеулов был
рулевым. И кроме всего этого, занятия
лейтенант П. Я. Павлинов — художник-любитель, ставший в дальнейшем
профессионалом.
Более полувека спустя, в 1962 году, Павел Яковлевич Павлинов напишет о
произведениях своего бывшего ученика: «Я неизменно вижу в них большое
художественное мастерство, остроумную выдумку и редкое в наше время среди
художников знание изображаемых предметов».
Но то будет в далеком будущем. А пока курс морских наук усваивается
юношей вполне успешно. И все вроде бы идет к тому, что осуществляется
желание отца — через год-два сын станет моряком. Но тут возникло
неожиданное препятствие. Кадет Арцеулов заболел. У крепкого, выросшего на
солнце, у моря, подростка врачи нашли «слабые легкие». Было это на самом деле
или произошла так называемая медицинская ошибка — осталось невыясненным.
На протяжении всей своей последующей жизни Константин Константинович, хотя и не отличался атлетическим телосложением, на здоровье, в общем, не
жаловался. Например, длительные, многочасовые полеты переносил легко. Но
тогда, в 1908 году, приговор врачей обжалованию не подлежал, и Арцеулова из
Морского корпуса отчислили.
На том его флотская служба и закончилась, если на считать некоторого
времени уже в тридцатых годах, когда перипетии судьбы заставили его
поработать рулевым-мотористом на катере в Архангельске. .
Трудно сказать, сожалел ли Арцеулов о своей несостоявшейся военно-морской карьере и если сожалел, то в какой степени.
Но тяга к воде у него осталась. Сын первой жены Константина
Контантиновича летчик В. А. Эмерик сви-
431
детельствует: «В жизни у него было два увлечения— небо и вода. Из трех
экспедиций, в которых мне пришлось с ним участвовать, в двух мы стояли около
воды. И всюду он строил лодки, причем в Сибири, где было большое озеро, он
построил хорошую парусную яхточку».
. .Итак, в 1908 году уволенный по болезни из Морского корпуса Арцеулов
возвращается в Крым — в селенне Отузы (впоследствии Щебетовка), где жила
его мать.
Предполагалось, что он будет готовиться к поступлению в Академию
художеств. Впрочем, не только предполагалось — юноша действительно
готовился самостоятельно к вступительным экзаменам, однако, как показало
дальнейшее, такой самодеятельной подготовки оказалось недостаточно.
Константин Константинович впоследствии (в том же фильме «Дорога в
облаках») вспоминал: «Мои двоюродные братья окончили Академию художеств, совершенствовались за границей. И я держал экзамен в Академию художеств. Но