Избранные киносценарии 1949—1950 гг.
Шрифт:
Из-за двери доносится взволнованный голос Плиекшана:
— Бороться, бороться и бороться!
Большая комната редакции «Диенас Лапа», редактором которой в то время был Плиекшан. Лестница, ведущая наверх к стеклянной двери, столы, конторки, заваленные ворохами рукописей и типографских гранок.
На заднем плане — открытая дверь в типографию, где работают наборщики.
Плиекшан большими шагами ходит по комнате.
За столом сидит его сестра Дора, нервно теребя
— …И борьбу нельзя откладывать, нельзя! Я обошел всю Латгалию и посмотрел, как живут люди. Я видел целый океан народного горя, безграничную нужду… И это теперь, в самом конце девятнадцатого века. Как же мы смеем молчать?!
Дора резко перебивает:
— Но мы и не молчим.
— Нет, молчим!
Сверху по лестнице спускается элегантно одетый молодой человек. Это — член редакции, журналист Калниньш. На ходу он с усмешкой бросает:
— Дора, конечно, спорит…
Плиекшан, не обращая внимания на Калниньша, продолжает с прежним жаром:
— Ты представляешь себе, что там творится?.. Там вдову с малыми ребятами сгоняют с хутора в день смерти мужа… А ты знаешь, что едят батраки и где они спят?.. Я сам видел людей, запоротых до смерти лишь за то, что они не целовали своим баронам руку… И мы должны сказать смело и открыто всем этим мейендорфам, паленам, вимбам: тот, кто посеет ветер, пожнет бурю!.. Об этом я и пишу в моей статье…
Калниньш, развалившись в кресле, поддерживает Плиекшана:
— Великолепно! Прекрасно!.. Из-за излишней осторожности твоей сестры мы не смеем гасить светоч истины!
Дора сердито пожимает плечами.
— Это вздор!.. Глупости!.. За подобную статью газету закроют, а тебя как главного редактора арестуют.
Плиекшан собирает свои бумаги и рассовывает их по карманам.
— Ну, тогда ищите себе другого редактора.
Он берет шляпу и направляется к двери. В этот момент из типографии выходит коренастый, плечистый Петерис, также один из членов редакции «Диенас Лапа». В руках у Петериса пачка свежих гранок.
Петерис с удивлением обводит взглядом всех присутствующих и коротко спрашивает:
— Что случилось?.. Дора?
Дора надевает пенсне и строго смотрит на стоящего у лестницы Плиекшана.
— Советую тебе спросить моего сумасшедшего брата!
Плиекшан отвечает ей в тон:
— Спроси лучше свою жену!
Калниньш подходит ближе к Петерису:
— Ян, погоди… Петерис, как ты находишь статью?
Петерис чуть медлит с ответом.
— А что?.. В ней есть марксистский анализ.
Плиекшан снова оживляется:
— Значит, ты за статью?
— Конечно!
Дора опять вспыхивает:
— Но нас закроют!
— Безусловно.
Калниньш
— Если нужно, имей мужество взойти даже на эшафот!
Петерис поспешно соглашается с ним:
— Вот, правильно.
Плиекшан в полном недоумении.
— Я ничего не понимаю, Петерис… Что же ты предлагаешь?
С лукавой улыбкой Петерис отвечает:
— Статью надо напечатать, но под псевдонимом… гневные слова достигнут цели… Ну, а главный редактор отделается штрафом.
Все смеются, и громче всех сам главный редактор:
— Как это мне раньше не пришло в голову?
Дора подходит к Петерису и с благодарностью смотрит на него.
— Я всегда говорила, что у меня самый умный муж на свете.
Плиекшан у своей конторки. Он разглядывает гранки. Калниньш в это время что-то мучительно соображает.
— Псевдоним… псевдоним… А что если подписаться так — Непримиримый?.. Слушай, Ян… Непримиримый!
Петерис насмешливо глядит на Калниньша, и тот сразу замолкает.
Плиекшан в глубоком раздумье облокачивается на свою конторку.
— Нет, нет… на моей дороге я встретил человека, которого я никогда не смогу забыть. Я не видел никого беднее, но еще больше бедности была его гордость…
— Кто же этот человек? — с удивлением спрашивает Дора.
— Его зовут Райнис… и в статье я многое сказал от его имени… Решено! Я подписываюсь — «Райнис»…
Плиекшан берет перо и в первый раз размашисто расписывается на гранке — «Райнис».
Типографская машина старой конструкции выбрасывает экземпляры газеты «Диенас Лапа»…
Огромный заголовок статьи Райниса: «Кто сеет ветер — пожнет бурю!»… Другой заголовок: «Набат!»… Постепенно друг на друга наплывают все новые и новые заголовки: «Еще раз о нищете», «Что такое конституция?», «Миллионы господина Вимбы», «Работы и хлеба!»…
На фоне газетных листов мелькают одна за другой несколько коротких сцен.
Рабочие с верфи, собравшись в кружок, читают газету возле недостроенного судна.
Группа батраков вблизи мельницы жадно слушает пожилого человека, читающего вслух «Диенас Лапа».
Мальчики-газетчики бегут по улицам Риги, размахивая свежими газетами.
Господин в котелке с негодованием стучит по столику, привлекая внимание всех посетителей буржуазного кафе…
Быстро сменяются взволнованные, возмущенные, задумчивые лица…
И, закрывая все изображения, появляется новый заголовок очередной обличительной статьи: «Кто ваши хозяева, профессор Мюллер?»