Избранные киносценарии 1949—1950 гг.
Шрифт:
Шум аплодисментов и рокот большого собрания.
Огромная аудитория Рижского политехникума. Она переполнена студентами, курсистками — интеллигенцией различного возраста, вплоть до почтенных старцев в сюртуках.
Публика резко делится на две группы — передовое студенчество и корпоранты, прогрессивно настроенные и «благомыслящие».
В президиуме — солидные, преуспевающие профессора.
Высокий худой профессор в золотых очках, облокотившись на кафедру, продолжает свое выступление:
— …Господа! Он не щадит
В президиуме обрюзгший Мюллер вытирает лысину платком. В зале поднимается шум. Потрясает колокольчиком председатель.
Пожилой инженер из первого ряда недоуменно спрашивает:
— Почему бездоказательная?
Профессор усмехается, нервно поправляет манжет:
— Почему? Хотя бы потому, что он не рискнул явиться на этот диспут!
Из середины зала поднимается Райнис.
— Райнис не смог притти… Он пишет очередную статью. На сей раз о ваших лекциях, профессор!
Раздаются аплодисменты и смех.
Профессор вздрагивает от неожиданности и нервно хихикает:
— Хи-хи… Как?.. О моих?..
Райнис продолжает говорить громко и отчетливо:
— Но я как главный редактор газеты, если разрешите, вам отвечу.
Со всех сторон возгласы:
— Просим… просим…
Недружелюбно переглядываются друг с другом сидящие в президиуме профессора.
Мюллер впивается глазами в Райниса.
Дора, сидящая рядом с братом, надевает пенсне и внимательно прислушивается к его речи.
— Мюллер изображает райскую жизнь нашего крестьянства… И это вы именуете наукой! Но кто здесь по существу опроверг слова Райниса о том, что наш народ находится под тройным гнетом?
Узколицый корпорант выкрикивает с другого конца зала:
— Какой еще тройной гнет?
Райнис с невозмутимой уверенностью продолжает:
— Да, тройной… Немецкие бароны, самодержавная империя и наша латышская буржуазия!
Половина зала дружно аплодирует.
Высокий худой профессор возмущенно шипит с кафедры:
— Но это… это поход против всех!
Русый студент отвечает ему из публики:
— Нет! Против таких, как вы!
В зале свист, шум голосов, аплодисменты. Корпоранты свистят и кричат изо всех сил, но нарастающий гул аплодисментов перекрывает их крики.
Часть собрания покидает зал. В одном из проходов дело доходит почти до драки между корпорантами и передовыми студентами.
Молодая курсистка вскочила на стол. Ее звонкий и задорный голос на мгновение привлекает общее внимание:
— Передайте привет нашему Райнису!..
Пустое театральное фойе. На большом зеркале
Из-за двери в зрительный зал доносится музыка. Высокий женский голос в отдалении поет арию Мирдзы.
…Любовь одна — мост золотой… И люди, на него входя, Богам подобны…Через фойе поспешно идут Калниньш, Райнис и Петерис.
Калниньш первый добирается до двери зрительного зала и почти с отчаянием обращается к запыхавшемуся Петерису:
— Опоздать на такую премьеру! Чорт знает что!.. Скорее, скорее!
Петерис с трудом переводит дух.
— Я уже не мальчик, чтобы прыгать козлом из-за стишков Аспазии…
Райнис на ходу бросает Калниньшу:
— Аспазия, конечно, талантлива… и все-таки я не понимаю… откуда такой бешеный успех?
Калниньш открывает дверь в зрительный зал.
— Ты не понимаешь, потому что никогда ее ни видел…
Они пробираются через темный зал. Зрители в партере недовольно на них оглядываются.
В отдалении видна сцена и актеры, играющие Асю, Мирдзу и жреца.
Райнис, Петерис и Калниньш с трудом протискиваются мимо возмущенных зрителей и, наконец, садятся на свои места во втором ряду.
В тот же момент под заключительные аккорды музыки опускается занавес.
Вспыхивает полный свет. Зал дружно аплодирует.
На авансцену выходят актеры, кланяются публике и вместе с ней аплодируют, глядя в сторону боковой ложи.
Зрители поворачивают головы к этой ложе. Все сильнее звучат аплодисменты. Гул оваций заполняет театр.
Райнис и его друзья тоже смотрят в сторону ложи.
В ней стоит молодая красивая женщина, которая с достоинством кланяется зрителям и актерам. Это — Аспазия.
Из ложи Аспазии выглядывает миллионер Вимба. Он принимает все новые и новые букеты и с галантной улыбкой передает их поэтессе.
Райнис пристально глядит на Аспазию… и невольно для себя начинает вместе со всеми аплодировать.
Петерис ядовито усмехается.
— Ян… ты, кажется, просто в восторге… от первого действия?
Райнис перестает аплодировать и смущенно отворачивается в сторону.
Из большой роскошной ложи важно поднимается грузный сановник в расшитом золотом мундире с орденами и лентами. Это — тайный советник барон фон Мейендорф. Он разглядывает в бинокль ложу Аспазии.