Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
Может быть, ей и удалось бы спасти Дэнни О'Грейди.
Но ничего такого она не сделала. Они виделись недели за две до стрельбы в школе, и он показался ей бледным, нервным и чересчур резким с отцом. Но она, как и другие, не стала придавать этому значения, списав все на возрастные трудности. Беда ведь приходит только в плохие семьи. А что может случиться с самым обычным, таким милым мальчиком, как Дэнни?
Она не признала в нем родственную душу, не подставила плечо и теперь не знала, как будет жить с этим дальше.
Куинси
Стук повторился.
Куинси отодвинулся от стола, потер затылок и заглянул в зеркало. Белая рубашка, свежая и безупречно выглаженная утром, безнадежно смялась. Галстук валялся где-то на полу. На щеках темной тенью проступила щетина, волосы растрепались. В тридцать с небольшим все это играло в плюс, добавляя мрачной, загадочной сексуальности. Но сейчас, в сорок с лишним, он выглядел просто усталым.
Тридцать определенно лучше сорока. Да какого черта…
Куинси посмотрел в глазок и даже не удивился, обнаружив в коридоре Рейни.
Он открыл дверь. Секунду-другую они просто смотрели друг на друга.
Рейни сменила полицейскую форму на цивильную — потертые джинсы прямого кроя и свободный темно-зеленый свитер с высоким воротником. Вымытые волосы висели свободными прядями; свет коридорной лампы играл в них золотистыми и рыжеватыми искрами. Следов макияжа Куинси не обнаружил, и это ему понравилось — бледная кожа выглядела посвежевшей и нетронутой. Он мог бы коснуться пальцами ее щеки или губами — уголка рта.
Проведя вечер за лэптопом, Куинси узнал о Лоррейн Коннер вещи, о которых не мог и подумать, и понял, что ее прошлое таит в себе намного больше того, что открыто невооруженному глазу. Может, ничего, а может, кое-что. Он сомневался, что она расскажет всю правду, и думал, насколько опасно узнать все в последнюю минуту, когда будет уже слишком поздно.
Надо быть осторожным. Человек умный, логический, он лучше многих понимал темный потенциал человеческой природы. Но предупреждение не сработало. Она была здесь, в его комнате, и Куинси подозревал, что по его лицу гуляет довольная, легкомысленная улыбка.
— Привет, — с некоторым опозданием сказала гостья.
— Добрый вечер, Рейни.
— Работаешь?
— Заканчиваю.
— Правда? — Рейни сунула руки в задние карманы и уставилась в пол. Она явно чувствовала себя не в своей тарелке, и эта ее стеснительность тронула его.
— Я как раз собирался заказать что-нибудь китайское. Не желаешь составить компанию?
— Я не настолько сильно проголодалась.
—
Она прошла в комнату. Пирс попытался убрать с кровати бумаги — комната была маленькая, и сесть, кроме как на кровати, гостье было негде. Пока Куинси запихивал файлы в черную кожаную сумку из-под лэптопа, Рейни изучала экран.
— Ищешь No Lava?
— Да. У большинства интернет-провайдеров имеются разделы, где люди оставляют имя пользователя и определенную личную информацию. Вот я и думал, что, может быть, повезет. К сожалению, удача не на нашей стороне. Следующий шаг — получить судебное решение и связаться с провайдером напрямую.
— Прошлое Шепа ты уже проверил?
Куинси остановился, держа в руках четыре файла. Терять впустую время она не собиралась. Он положил папки в сумку и закрыл ее на молнию.
— Любишь ло-мейн?
— Заказывай что хочешь.
— То есть ло-мейн. — Пирс взял стопку карт-меню, оставленных Джинни возле телефона, перебрал их и остановился на «Великой Китайской стене». Потом поднял трубку и заказал ло-мейн и зеленый чай. Рейни в ожидании ответа не спускала с него глаз.
— Не думаю, что нам стоит заводить этот разговор, — сказал наконец Куинси.
— Значит, что-то нашел.
— Нет. Это лишь значит, что есть определенные профессиональные стандарты, и в данном случае мы имеем явный конфликт интересов. Шеп — твой друг. У тебя с ним давние отношения, — сказал Куинси, глядя ей в глаза.
— Я не спала с Шепом, — сухо ответила Рейни.
— Знаешь, многие здесь придерживаются мнения, что их с Сэнди брак разваливается именно из-за тебя.
— Между нами ничего не было. Не было и не будет.
— Он часто бывает у тебя и задерживается надолго.
— Знаю.
— Рейни…
— Люди просто треплются. Неужели ты этого еще не понял? Город маленький, б ольшую часть года идут дожди, и коров здесь вдвое больше, чем людей. Когда делать особенно нечего, остается только трепать языком. Так есть, и ничего тут не поделаешь.
— Почему ты не рассказала мне про дробовик? На дробовике, из которого убили твою мать, были твои отпечатки. Но потом оружие исчезло из шкафа для улик, а когда непонятным образом вернулось, никаких отпечатков уже не было. Почему ты не сказала, что дробовик пропадал?
Рейни уже закрылась, отгородилась холодным, бесстрастным выражением, выдвинула подбородок, и даже глаза ее стали серыми, как сланец. Куинси знал, что это значит. Бойцовская стойка.
— Думаешь, я убила свою мать?
— Нет.
— Думаешь, я взяла и хладнокровно ее застрелила? Пришла из школы домой и к чертям собачьим снесла ей голову? Думаешь, я копия Чарли Кеньона, только в женском образе? Ничем не лучше Дэнни О'Грейди?
— Нет, я так не думаю, — мягко сказал Пирс.
— Тогда к чему это все? Прошло четырнадцать лет, я ни в чем не виновата, так зачем ворошить прошлое? Одно дело соседи — к их болтовне и косым взглядам я уже привыкла, — но от тебя такого не ожидала!