Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й
Шрифт:
надо было плыть совершенно спокойно и уверенно, как будто осмотр «замка» рассеял последние подозрения ин¬ дейца. Итак, делавар начал спокойно грести, направляясь прямо к ковчегу и подавляя желание бросить назад бег¬ лый взгляд или ускорить движение весла. Ни одна любящая жена, воспитанная в самой утончен¬ ной и цивилизованной среде, не встречала мужа, возвра¬ щавшегося с поля битвы, с таким волнением, с каким Уа- та-Уа глядела, как Великий Змей делаваров невредимым подплывает к ковчегу. Она сдерживала свои чувства, хотя радость, сверкавшая в ее черных глазах, и улыбка на кра¬ сивых губах говорили языком, хорошо понятным влюб¬ ленному. — Ну что же, Змей? — крикнул Непоседа. — Какие новости о водяных крысах? Оскалили они зубы, когда ты плыл вокруг их логова? — Мне там не нравится, — многозначительно ответил делавар. — Слишком тихо, так тихо, что можно видеть ти¬ шину. — Ну, знаешь ли, это совсем по-индейски! Как будто что-нибудь бывает тише полной пустоты! Если у тебя нет лучших доводов, старому Тому остается только поднять парус и позавтракать под своей кровлей. Что же сталось с мокасином? — Здесь, — ответил Чингачгук, протягивая для всеоб¬ щего обозрения свою добычу. Осмотрев мокасин, Уа-та-Уа с уверенностью заявила, что он сшит гуроном, потому что на носке совсем особым образом расположены иглы дикобраза. Хаттер и делавар согласились с ней. Однако отсюда еще не следовало, что владелец мокасина находится в доме. Мокасин мог при¬ плыть издалека или свалиться с ноги разведчика, который покинул «замок», выполнив свое поручение. Короче гово¬ ря, находка ничего не объясняла, хотя и внушала сильные подозрения. Однако всего этого было недостаточно, чтобы заставить Хаттера и Непоседу отказаться от своих намерений. Они подняли парус, и ковчег начал приближаться к «замку». Ветер дул по-прежнему очень слабо, и судно двигалось так медленно, что можно было самым внимательным образом осмотреть постройку снаружи. Кругом царила все такая же гробовая тишина,
в доме или поблизости от него скрывается какое-нибудь живое существо. В отличие от Змея, чье воображение было так возбуж- дено индейскими рассказами, что он готов был видеть не-* что искусственное в естественной тишине, оба бледноли¬ цых не замечали ничего угрожающего в спокойствии, свойственном неодушевленным предметам. К тому же весь окрестный пейзаж настраивал на мирный, успокоительный лад. День едва занялся, и солнце еще не взошло над гори¬ зонтом, но небо, воздух, леса и озеро были уже залиты тем мягким светом, который предшествует появлению велико¬ го светила. В такие минуты все видно совершенно отчет¬ ливо, воздух приобретает хрустальную прозрачность, и, хо¬ тя краски кажутся блеклыми и смягченными, а очертания предметов еще сливаются, вся перспектива открывается глазу, как нерушимая моральная истина, — без всяких украшений и без ложного блеска. Короче говоря, все чувст¬ ва обретают свою первоначальную ясность и безошибоч¬ ность, подобно уму, переходящему от мрака сомнений к спокойствию и к миру бесспорной очевидности. Однако впечатление, которое такой пейзаж обычно производит на людей, одаренных нормальным нравственным чувством, как бы не существовало для Хаттера и Непоседы. Зато де¬ лавар и его невеста, хоть и привыкли к обаянию пробуж¬ дающегося утра, не оставались безучастными к красоте этого часа. Молодой воин ощутил в душе жажду мира; ни¬ когда за всю свою жизнь не помышлял он так мало о воин¬ ской славе, как в то мгновение, когда удалился вместе с Уа-та-Уа в каюту, а баржа уже терлась бортом о края платформы. От этих мечтаний его пробудил грубый голос Непоседы, отдавшего приказание причалить. Чингачгук повиновался. В то время как он переходил на нос баржи, Непоседа уже стоял на платформе и прито¬ пывал ногами, с удовольствием чувствуя под собой непо¬ движный пол. Со свойственной ему шумной и бесцеремон¬ ной манерой он выражал таким образом свое полное пре¬ зрение ко всему племени гуронов. Хаттер подтянул пирогу к носу баржи и собирался снять запоры с ворот, чтобы про¬ браться внутрь дома. Марч, который вышел на платформу только ради бессмысленной бравады, толкнул ногой дверь, чтобы испытать ее прочность, а затем присоединился к Хаттеру и стал помогать ему открывать ворота. Читатель 306
должен вспомнить, что иным способом попасть в дом было невозможно; должен также он вспомнить, и каким образом хозяин загораживал вход в свое жилище, когда оставлял его пустым, и особенно в тех случаях, когда грозила опас¬ ность. Спустившись в пирогу, Хаттер сунул конец веревки в руки делавару, велел пришвартовать ковчег к платформе и спустить парус. Однако, вместо того чтобы подчиниться этим распоряжениям, Чингачгук оставил парус полоскать¬ ся на мачте и, набросив веревочную петлю на верхушку одной из свай, позволил судну свободно дрейфовать, пока не привел его в такое положение, что к нему можно было подобраться только на лодке или по вершине палисада. Такого рода маневр требовал немалой ловкости, и во вся¬ ком случае, вряд ли его удалось бы проделать перед лицом отважного врага. Прежде чем Хаттер успел раскрыть ворота дока, ковчег и «замок» очутились на расстоянии десяти—двенадцати футов друг от друга; их разделял частокол из свай. Баржа плотно прижалась к нему, и он образовал нечто вроде бруствера высотой почти в рост человека, прикрывая те части судна, которые не были защищены каютой. Делавар был очень доволен этим неожиданно выросшим перед ним оборонительным сооружением. Когда Хаттер ввел наконец свою пирогу в ворота дока, молодому воину пришло в го¬ лову, что, если бы ему помогал Зверобой, они сумели бы защитить такую позицию от атак самого сильного гарни¬ зона, засевшего в «замке». Даже теперь он чувствовал се¬ бя в сравнительной безопасности и уже не испытывал прежней мучительной тревоги за судьбу Уа-та-Уа. Одного удара веслом было достаточно, чтобы провестп пирогу от ворот до трапа, находившегося под домом. Здесь Хаттер застал все в полной исправности: ни висячий за¬ мок, ни цепь, ни засовы не были повреждены. Старик до¬ стал ключ, отомкнул замок, убрал цепь и опустил трап. Непоседа просунул голову в люк и, ухватившись руками за его край, влез в комнату. Несколько секунд спустя в коридоре, разделявшем ком¬ наты отца и дочерей, послышались его богатырские шаги. Потом раздался победный крик. — Ступай сюда, старый Том! ?=- весело орал необуздан¬ ный лесной житель. — Все твои владения в порядке и 307
пусты, как орех, который провел полчаса в зубах у белки. Делавар хвастает, будто он способен видеть тишину. По¬ шли его сюда, он сможет даже пощупать ее. — Тишину в том месте, где ты находишься, Гарри Марч, — возразил Хаттер, просовывая голову в люк, и его голос начал звучать глухо и неразборчиво для тех, кто оста¬ вался снаружи, — тишину в том месте, где ты находишься, можно и видеть и щупать; она не похожа ни на какую дру¬ гую тишину. — Ладно, ладно, старина, полезай сюда, и давай-ка от¬ кроем окна и двери, чтобы впустить немножко свежего воз¬ духа. В трудные времена люди быстро становятся друзья¬ ми, однако твоя дочка Джудит совсем отбилась от рук, и моя привязанность к твоему семейству здорово ослабела после ее вчерашних выходок. Если так будет продолжать¬ ся, то не успеешь ты прочитать и десяти заповедей* как я удеру на реку, предоставив тебе вместе с ковчегом твоим, и с капканами твоими, и с детьми твоими, с рабами и ра¬ бынями твоими, с волами твоими и ослами твоими оборо¬ няться от ирокезов как знаешь. Открой окошко, Плаву¬ чий Том, я ощупью проберусь вперед и отопру входную дверь. Наступило минутное молчание, и затем раздался глу¬ хой шум, как будто от падения тяжелого тела. Громкое проклятие вырвалось у Непоседы, после чего внутри дома вдруг словно все ожило. В характере этого шума, который так внезапно и — прибавим мы — так неожиданно даже для делавара нарушил недавнюю тишину, невозможно бы¬ ло ошибиться. Он напоминал битву тигров в клетке. Раза два прозвучал индейский боевой клич, но тотчас же стих, как будто глотки, испускавшие его, ослабели или кто-то сдавил их. Затем снова послышалась грубая ругань Непо¬ седы. Казалось, чьи-то тела с размаху валились на пол, за¬ тем тотчас же поднимались, и борьба продолжалась снова. Чингачгук не знал, что делать. Все оружие осталось в ков¬ чеге. Хаттер и Непоседа вошли в дом, не захватив с собой ружей. Не было никакой возможности передать их им в ру¬ ки. Сражавшиеся в буквальном смысле этого слова очути¬ лись в клетке; было одинаково немыслимо как проникнуть в дом, так и выбраться оттуда. Кроме того, в ковчеге на¬ ходилась Уа-та-Уа, и это парализовало решимость индей¬ ца. Чтобы избавиться, по крайней мере, от этой заботы, 308
молодой вождь приказал девушке сесть в пирогу и присо¬ единиться к дочерям Хаттера, которые, ничего не подозре¬ вая, быстро приближались к «замку». Но девушка наотрез отказалась подчиниться. В эту минуту никакая земная си¬ ла, кроме грубого физического воздействия, не заставила бы ее покинуть ковчег. Нельзя было терять время попу¬ сту, и делавар, не зная, как помочь своим друзьям, пере¬ резал веревку и сильным толчком отогнал баржу футов на двадцать от свай. Тут он схватился за весла, и ему уда¬ лось отвести ковчег в наветренную сторону, если только здесь уместно употребить это выражение, так как движе¬ ние воздуха было едва заметно. Когда ковчег очутился в сотне ярдов от платформы, индеец перестал грести и тот¬ час же спустил парус. Джудит и Хетти наконец заметили, что в «замке» творится что-то неладное, и остановились приблизительно на тысячу футов дальше к северу. Яростная драка в доме не унималась. В такие минуты события как бы сгущаются и так стремительно следуют одно за другим, что автору трудно за ними поспеть. С то¬ го момента, когда впервые послышался шум, и до того, когда делавар прекратил свои неуклюжие попытки спра¬ виться с большими веслами, прошло не больше трех или четырех минут, но, очевидно, сражающиеся уже успели израсходовать почти весь запас своих сил. Не слышно было больше проклятий и ругани Непоседы, и даже шум борь¬ бы несколько утих. Тем не менее схватка все еще продол¬ жалась с непоколебимым упорством. Вдруг дверь широко распахнулась, и бой перешел на платформу, под открытое небо. Какой-то гурон отодвинул засовы, и следом за ним три или четыре воина выскочили на узкую площадку, радуясь возможности спастись от ужасов, творившихся внутри. За¬ тем кто-то с неимоверной силой выбросил тело еще одного гурона, которое вылетело в двери головой вперед. Наконец показался Гарри Марч, рычавший, как лев, и успевший на один миг освободиться от своих многочисленных противни¬ ков. Хаттера, очевидно, уже схватили и связали. Наступила пауза, напоминавшая затишье среди бури. Все испытывали потребность перевести дух. Бойцы стояли, поглядывая друг на друга, как свирепые псы, только что разомкнувшие свои челюсти и поджидаю¬ щие удобного случая снова вцепиться во вражескую глотку. 309
Мы воспользуемся этой паузой, чтобы рассказать, ка¬ ким образом индейцы овладели «замком». Сделаем это тем охотнее, что необходимо объяснить читателю, почему такое неистовое столкновение было в то же время почти бескров¬ ным. Расщепленный Дуб и особенно его товарищ — он про¬ изводил впечатление лица подчиненного и, по-видимому, был занят исключительно работой на плоту — очень вни¬ мательно все высмотрели во время двукратной поездки в «замок». Мальчик тоже доставил подробные и весьма
щие меры. Опасаясь дикой свирепости своих соплеменни¬ ков, он отобрал у них все оружие, даже ножи, и припрятал в укромное место. Вместо оружия он заранее приготовил лыковые веревки. Разместившись в трех комнатах, индей¬ цы ждали только сигнала, чтобы наброситься на своих бу¬ дущих пленников. Когда отряд забрался в дом, воины, оставшиеся снаружи, уложили кору на место, тщательно уничтожили все внешние следы своего вторжения и воро¬ тились на берег. Если бы ирокезы, засевшие в «замке», знали о смерти девушки, ничто, вероятно, не могло бы спа¬ сти жизнь Хаттера и Непоседы. Но это злополучное собы¬ тие произошло уже после того, как была устроена засада, и вдобавок на расстоянии нескольких миль от лагеря, раз¬ битого против «замка». Глава XX Я сделал все, теперь прощай! Напрасен был мой труд, Я ухожу, мой милый край, Меня за морем ждут, — увы! — Меня за морем ждут. Шотландская баллада 1 В предыдущей главе мы оставили противников на их узком ристалище. Они тяжело переводили дыхание. Не¬ поседа, отличавшийся чудовищной силой, владел, кроме то¬ го, всеми приемами кулачного боя, столь распространенно¬ го в тогдашней Америке и особенно на границе. Такое пре¬ имущество делало борьбу для него менее неравной, чем можно было ожидать, и только благодаря этому он смог продержаться так долго против численно превосходящего врага, ибо индейцы тоже недаром славятся своей силой и ловкостью в атлетических упражнениях. Никто из участ¬ ников свалки серьезно не пострадал, хотя несколько дика¬ рей были не один раз сбиты с ног. Тот, кого Непоседа швырнул на платформу, мог до поры до времени считать¬ ся выбывшим из строя; из остальных кое-кто прихрамы¬ 1 Перевод Л. Рубинштейна. 311
вал, да и самому Марчу схватка стоила немало шишек и синяков. Всем необходимо было хоть немного прийти в се¬ бя, и бой на время приостановился. При таких обстоятельствах перемирие, чем бы оно ни было вызвано, не могло долго продолжаться: слишком тес¬ на была арена борьбы и слишком велика опасность какой- нибудь вероломной уловки. Несмотря на невыгоду своего положения, Непоседа первый возобновил боевые действия. Руководствовался ли он при этом сознательным расчетом или же все, что произошло потом, было лишь плодом зако¬ ренелой ненависти к индейцам, этого мы сказать не можем. Как бы там ни было, он яростно устремился вперед и в первую минуту всех разметал. Он схватил стоявшего ря¬ дом с ним гурона за пояс, приподнял над платформой и швырнул в озеро, словно ребенка. Несколько секунд спу¬ стя та же участь постигла двух других, причем второй сильно ушибся, натолкнувшись с размаху на своего това¬ рища, барахтавшегося в водё. Оставалось еще четверо вра¬ гов. Гарри Марч, снабженный лишь тем оружием, каким одарила людей сама прирюда, надеялся легко справиться в рукопашной схватке и с этими краснокожими. — Ура, старый Том!—закричал он. — Канальи поле¬ тели в озеро, и скоро я всех их заставлю поплавать. При этих словах страшный удар ногой прямо в лицо опрокинул обратно в воду индейца, который, схватившись за край платформы, пробовал вскарабкаться наверх. Когда разошлись круги над местом падения, сквозь прозрачную стихию Мерцающего Зеркала можно было увидеть темное беспомощное тело, лежавшее на отмели. Скрюченные паль¬ цы хватали песок и подводные травы, как бы стараясь удержать отлетающую жизнь этими последними судоро¬ гами. Удар в живот заставил другого индейца изогнуться на¬ подобие раздавленного червя, и таким образом у Непоседы осталось только два полноценных противника. Впрочем, один из них был не только самым высоким и самым могу-< чим среди гуронов, но и наиболее опытным воином, за¬ каленным в боях и долгих походах. Он полностью оценил гигантскую мощь своего неприятеля и поэтому берег си¬ лы. Вдобавок наряд его как нельзя лучше соответствовал условиям подобного поединка, ибо на теле у него не было ничего, кроме перевязи вокруг бедер. Он стоял теперь 312
Непоседа схватил стоявшего рядом гурона, приподнял над платформой и швырнул в озеро словно ребенка.
на платформе, словно .нагая и прекрасная модель для ста¬ туи. Даже для того, чтобы только схватить его, требовались ловкость и недюжинная сила. Гарри Марч, однако, не коле¬ бался ни одного мгновения. Едва успел он покончить с одним врагом, как немедленно обрушился на нового, еще более грозного врага, стараясь столкнуть и его в воду. Борьба, завязавшаяся между ними, была ужасна. Движе¬ ния обоих атлетов были так стремительны, что дикарь, ко¬ торый уцелел последним, не мог никак вмешаться, даже если бы у него и хватило для этого смелости. Удивление и страх сковали его силы. Это был неопытный юнец, и кровь стыла в его жилах, когда он видел бурю страстей, разы¬ гравшуюся в такой необычайной форме. Сперва Непоседа хотел положить на обе лопатки свое¬ го противника. Он схватил его за руку и за горло и со всем проворством и силой американского пограничного жителя пытался подставить ему подножку. Прием этот не увенчал¬ ся успехом, ибо на гуроне не было одежды, за которую можно было уцепиться, а ноги его проворно увертывались от ударов. Затем произошло нечто вроде св&лки, если это слово можно применить там, где в борьбе участвуют толь¬ ко два человека. Тут уж ничего нельзя было различить, ибо тела бойцой принимали такие разнообразные позы и так извивались, что совершенно ускользали от наблюдения. Эта. беспорядочная и свирепая потасовка продолжалась, впрочем, не больше минуты. Взбешенный тем, что он ока¬ зался бессильным против ловкости обнаженного врага, Не¬ поседа отшвырнул от себя гурона, и *гот ударился о брев¬ на хижины. Удар был так жесток, что индеец на секунду потерял сознание. Из груди его вырвался глухой стон — несомненное свидетельство того, что краснокожий совсем изнемог в битве. Понимая, однако, что спасение зависит от присутствия духа, он снова ринулся навстречу противни¬ ку. Тогда Непоседа схватил его за пояс, приподнял над платформой, грохнул об пол и навалился на него всей тя¬ жестью своего огромного тела. Индеец, совершенно оглу¬ шенный, очутился теперь в полной власти бледнолицего врага. Сомкнув руки вокруг горла своей жертвы, Гарри стиснул их с таким остервенением, что голова гурона пере¬ гнулась через край платформы. Секунду спустя его глаза выкатились из орбит, язык высунулся, ноздри раздулись, словно вот-вот были готовы лопнуть. В эго мгновение кто-то 314
ловко продел лыковую веревку с мертвой петлей на конце между руками Непоседы. Конец проскользнул в петлю, и локти великана оттянулись назад с такой неудержимой си¬ лой, что даже он не мог ей противиться. Тотчас же вторая петля стянула лодыжки, и тело его покатилось по плат¬ форме, беспомощное, как бревно. Противник, освободившись от Непоседы, однако, не поднялся. Голова его по-прежнему беспомощно свисала над краем платформы, и на первых порах казалось, что у него сломана шея. Он не сразу очнулся. Прошло несколь¬ ко часов, прежде чем он смог встать на ноги. Уверяют, что он никогда до конца не оправился ни телом, ни духом по- еле этого чересчур близкого знакомства со смертью. Своим поражением Непоседа был обязан той ярости, с какой он сосредоточил все свои силы на поверженном вра¬ ге. В то время как он всецело был охвачен жаждой убийст¬ ва, двое индейцев, сброшенных в воду, взобрались на сваи, перешагнули по ним на платформу и присоединились к своему товарищу, единственному, еще оставшемуся на но¬ гах. Тот уже настолько опомнился, что успел схватить за¬ ранее приготовленные лыковые веревки. Как только яви¬ лась подмога, веревки были пущены в ход. В один миг по¬ ложение дел изменилось коренным образом. Непоседа, уже собиравшийся торжествовать победу, память о которой хранилась бы веками в преданиях тамошней области, очу¬ тился теперь в плену, связанный и беспомощный. Но так страшна была только что прекратившаяся борьба и такую чудовищную силу проявил бледнолицый, что даже теперь, когда он лежал связанный, как овца, индейцы продолжали глядеть на него боязливо и почтительно. Беспомощное те¬ ло их самого сильного воина все еще было распростерто на платформе, а когда они взглянули на озеро, отыскивая то¬ варища, которого Непоседа так бесцеремонно столкнул в воду, то увидели его неподвижную фигуру, запутавшуюся в подводных травах. Таким образом, победа, которую они одержали, ошеломила гуронов не меньше, чем поражение. Чингачгук и его невеста следили за борьбой из ковче¬ га. Когда гуроны начали стягивать веревкой руки Непосе¬ ды, делавар схватил ружье. Но прежде чем он успел взве¬ сти курок, бледнолицый был уже крепко связан, и непо¬ правимая беда совершилась. Чингачгук мог бы еще уложить одного из своих врагов, 315