Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й
Шрифт:
жешь, что таланты и добродетели не передаются по на¬ следству. Не правда ли, любезный? — Пороки не передаются, в это я верю, — сухо ответил незнакомец, переводя взгляд с судьи на Элизабет. — Сквайр прав, судья, — объявил Бенджамен, с самым многозначительным и дружеским видом кивая в сторону Ричарда. — Вот, скажем, его величество английский король вылечивает золотуху своим прикосновением *, а эту хворь не изгонит из больного и лучший доктор на всем флоте. Да¬ же самому адмиралу такое не под силу. Исцелить ее могут только его величество король и повешенный. Да, сквайр прав, а то почему это седьмой сын в семье всегда стано¬ вится доктором, хотя бы даже он поступил на корабль про¬ стым матросом? Вот когда мы нагнали лягушатников под командой де Грасса2, то был у нас на борту доктор, и он... — Довольно, довольно, Бенджамен, — перебила его Элизабет, переводя взгляд с охотника на мосьё Лекуа, ко¬ торый с любезным вниманием слушал все, что говорилось вокруг. — Ты расскажешь мне об этом и о прочих твоих замечательных приключениях как-нибудь в другой раз. А пока надо приготовить комнату, где доктор мог бы пере¬ вязать рану этого джентльмена. — Я сам им займусь, кузина Элизабет, —* с некоторым высокомерием заявил Ричард. — Молодой человек не должен страдать из-за того, что Мармадьюку вздумалось упрямиться. Иди за мной, любезный, я сам осмотрю твою рану. — Лучше подождем врача, — холодно ответил охот¬ ник. — Он, вероятно, не замедлит с приходом. Ричард застыл на месте, удивленно уставившись на го¬ ворящего: он не ожидал такой изысканной манеры выра¬ жаться и был очень обижен отказом. Сочтя за благо оскор¬ биться, он снова засунул руки в карманы, подошел к ми¬ стеру Гранту и, наклонившись к его уху, прошептал: — Вот помяните мое слово — скоро в поселке только и разговору будет о том, что без этого малого мы все сломали бы себе шею. Словно я не умею править лошадьми! Да вы 1 В средние века существовало поверье, что король своим прикосновением может излечивать золотуху, которую поэтому на¬ зывали «королевской
сами, сэр, без всякого труда вернули бы их опять на доро¬ гу. Это был сущий пустяк! Только посильней потянуть за левую воясжу и хлестнуть правую выносную. От всего сер¬ дца надеюсь, сер, что вы не ушиблиюь, когда этот малый перевернул сани. Священник не успел ответить, потому что в зал вошел местный доктор. Глава VI ...На полках Склад нищенских пустых коробок, склянок, Зеленых земляных горшков, бечевок, Семян, засохших розовых пастилок Убого красовался напоказ. Шекспир, «Ромео и Джульетта» Доктор Элнатан Тодд (так звался этот врачеватель) слыл в поселке человеком необыкновенной учености и, уж во всяком случае, отличался необыкновенной фигурой. Ро¬ ста в нем без башмаков было шесть футов четыре дюйма. Его руки и ноги вполне соответствовали этой внушитель¬ ной цифре, но все остальные части его тела, казалось, бы¬ ли изготовлены по куда меньшей мерке. Плечи его годи¬ лись бы хоть для великана, в том смысле, что. располага¬ лись очень высоко, но они были на редкость узки, и можно было подумать, будто длинные, болтающиеся руки растут прямо из спинного хребта. Зато шея его была на диво длин¬ на, нисколько не уступая в этом отношении рукам и ногам. Ее венчала маленькая головка, напоминавшая по форме огурец; сзади она была покрыта жесткой каштановой гри¬ вой, а спереди являла миру веселую физиономию, на кото¬ рой доктору никак не удавалось удержать премудрое вы¬ ражение. Он был младшим сыном в семье фермера из западной части Массачусетса, и его отец, человек весьма зажиточ¬ ный, не заставлял его, как других своих сыновей, работать в поле, колоть дрова или заниматься каким-нибудь другим тяжелым трудом, который мог бы задержать его рост. Впрочем, своим освобождением от домашних обязанностей Элнатан был отчасти обязан именно тому, что так быстро рос: из-за этого он был бледен, вял и слаб, и его сердоболь¬ ная маменька объявила, что он «ребенок болезненный и 33* 515
в фермеры не годится. Пусть зарабатывает себе хлеб чем- нибудь полегче: пойдет в адвокаты, в священники или в доктора». Правда, сперва никто толком не знал, в какой, собственно, из этих областей лежит призвание Элнатана. А пока он бил баклуши, целыми днями слонялся по усадь¬ бе, жевал зеленые яблоки и искал щавель. Зоркий глаз за¬ ботливой родительницы скоро заметил его излюбленные занятия и узрел в них предначертанный ему жизненный путь. «Эднатану на роду написано стать доктором, это уж так. Недаром он с утра до ночи собирает какие-то травы и пробует на зуб все, что растет в саду. И потом он еще сыз¬ мальства любил всякие лекарства и снадобья: приготовила я как-то своему муженьку пилюли от разлития желчи, об¬ мазала их кленовым сахаром и оставила на столе, а Элна- тан возьми да и проглоти их все, будто в мире ничего вкус¬ нее нет. А ведь Айчебод (ее супруг) такие рожи корчит, когда их принимает, что смотреть страшно». Это обстоятельство и решило дело. Когда Элнатану ис¬ полнилось пятнадцать лет, его изловили, словно дикого же¬ ребенка, и остригли его косматую гриву, затем одели в но¬ вый костюм из домотканой материи, выкрашенной в настое ореховой коры, снабдили евангелием и букварем Уэбстера и отправили учиться в школу. Будущий доктор был неглу¬ пым мальчиком, а так как он еще дома постиг, хотя и без всякой системы, начатки грамоты и арифметики, то вскоре стал первым учеником. Его маменька с восхищением услы¬ шала от учителя, что ее сын «на редкость способен и куда более развит, чем все его однокашники». Учитель считал также, что мальчик проявляет природную склонность к ме¬ дицине — «ему самому не раз доводилось слышать, как тот уговаривал младших товарищей есть поменьше, а когда не¬ вежественные малыши оставались глухи к этим советам, Элнатан мужественно поглощал все присланные им из до¬ му съестные припасы, дабы спасти их от пагубных послед¬ ствий обжорства». Вскоре после того, как его почтенный наставник столь лестно о нем отозвался, мальчика взяли из школы и при¬ строили в ученики к местному врачу, чьи первые шаги на' поприще медицины весьма напоминали его собственные. Теперь соседи постоянно видели, как наш герой то поит у колодца докторскую лошадь, то готовит облатки со всяки¬ ми лекарствами — синие, желтые и красные; но иной раз они могли видеть, как он усаживается под яблоней, держа 516
в руке «Латинскую грамматику» Раддимена, а из кармана у него торчит уголок «Акушерства» Денмена, ибо его пат¬ рон полагал, что сперва он должен постигнуть науку о том, как помогать людям появляться на этот свет, и лишь по¬ том — как по всем правилам спроваживать их на тот. В таких занятиях миновал год, и вдруг однажды Элна¬ тан явился в молельню, облаченный в длиннополый сюр¬ тук из чёрной домотканой материи и в сапожки, сшитые, за неимением красного сафьяна, из некрашеной телячьей кожи. Затем соседи обнаружили, что он начал бриться — прав¬ да, старой и тупой бритвой. И не прошло и трех-четырех месяцев, как в один прекрасный день несколько старух с озабоченными лицами проследовали к домику некой бед¬ ной женщины, около которого суетились испуганные сосед¬ ки. Двое мальчишек вскочили на неоседланных лошадей и поскакали в разные стороны. Но, сколько ни разыскивали доктора, найти его так и не удалось. Наконец из своих две¬ рей торжественным шагом вышел Элнатан, а впереди него трусил запыхавшийся белобрысый мальчонка. На следую¬ щий день, когда Элнатан показался на улице, как именова¬ лась там проезжая дорога, пересекавшая поселок, все оби¬ татели последнего не могли не заметить, что в его* манерах появилась какая-то особенная степенность. На той же не¬ деле он. купил себе новую бритву, а в следующее воскре¬ сенье вошел в молельню, сжимая в руке красный шелко¬ вый платок; на лице его были написаны важность и серьезность. Вечером он явился с визитом к одному ферме¬ ру, у которого была молоденькая Дочка, — к сожалению, более знатных семей в окрестностях не проживало. И, оставляя молодого человека наедине с красавицей, ее предусмотрительная мамаша поспешила назвать его «док¬ тором Тоддом». Первый шаг был сделан, и с этих пор все стали величать Элнатана только так. Прошел еще год, в течение которого молодой врач про¬ должал учиться у того же наставника и «посещал больных вместе со старым доктором», хотя было замечено, что, вы¬ ходя из дому, они поворачивали в разные стороны. К концу этого срока доктор Тодд достиг совершеннолетия. Тогда он отправился в Бостон, чтобы купить лекарств и, как утвер¬ ждали некоторые, пройти курс при больнице; насчет по¬ следнего нам ничего не известно, но если это и так, то он прошел его не останавливаясь и через две недели уже вер- 517
пулся домой с таинственным сундучком, от которого сильно пахло серой. В ближайшее же воскресенье отпраздновали его свадь¬ бу, а на следующее утро он и ето молодая супруга отбыли куда-то в одноконных санях, в которые были погружены вышеупомянутый сундучок, баул с бельем из домотканого полотна, оклеенный обоями ящик с привязанным к нему красным зонтиком, две новехонькие кожаные седельные сумки и шляпная картонка. Через некоторое время его дру¬ зья получили письмо, извещавшее их, что новобрачные «поселились в штате Нью-Йорк и доктор Тодд с успехом практикует в городе ТеШштоне». Бели ученый английский юрист с сомнением отнесется к праву Мармадьюка занимать судейское кресло, то уж, конечно, медики, окончившие Лейденский или Эдинбург¬ ский университет, от души посмеются над нашим правди¬ вым рассказом о служении Элнатана в храме Эскулапа. Однако и им придется довольствоваться тем же самым от¬ ветом: в этих краях доктор Тодд был ничуть не хуже своих, коллег, так же как Мармадыок превосходил большинство своих. Время и большая практика преобразили нашего докто¬ ра самым чудесным образом. Он был от природы очень добр, но в то же время обладал немалым мужеством. Дру¬ гими словами, он от души старался вылечить своих паци¬ ентов и, если дело шло о полезных членах общества, пред¬ почитал не рисковать, пользуя их только самыми проверен¬ ными средствами; однако в тех случаях, когда в его руки попадал какой-нибудь бродяга без роду и племени, он при¬ нимался испытывать на его организме действие всех лекарств, какие только хранились в кожаных сумках. К счастью, их было не так уж много, и почти все они были совершенно безвредны. Таким способом Элнатан научился неплохо разбираться в лихорадках и маляриях и мог с большим знанием дела рассуждать о перемежающихся, возвратных, ежедневных и повторяющихся приступах. В Темплтоне и окрестностях свято верили в его уменье исцелять всяческие кожные заболевания, и, уж конечно, ни один младенец не появлялся на свет без его помощи. Короче говоря, доктор Тодд возводил на песке весьма вну¬ шительное здание, скрепленное цементом практики, хотя и слагавшееся из довольно хрупких материалов. Однако он время от времени перечитывал свои учебники и, будучи 518
человеком весьма неглупым и наблюдательным, успешно согласовывал практику с теорией. Ие имея почти никакого опыта в хирургии, он остере¬ гался делать серьезные операции, тем более что в подоб¬ ных случаях пациент имеет возможность непосредственно оценить уменье вра'ча. Однако он успешно лечил мазями ожоги, уверенно разрезал десну, чтобы извлечь гнилые кор^- ни давно разрушившихся зубов, и умело зашивал раны неловких дровосеков. Но вот однажды некий поселенец, неудачно свалив дерево, раздробил себе ногу, и нашему герою пришлось решиться на операцию, потребовавшую от него напряжения всех его душевных сил. Однако в тяжкий час беды он не обманул возлагавшихся на него надежд. В новых, поселениях и раньше нередко возникала нужда в ампутациях, и обычно их
– Элнатану случилось присутствовать при двух¬ трех его операциях. Но на этот раз хирург оказался в отъезде, и доктору волей-неволей пришлось его заменить. Элнатан начал операцию, испытывая невыразимое от¬ чаяние и сомнение в своих силах, хотя ему вполне удалось сохранить самый спокойный и невозмутимый вид. Фами¬ лия несчастного пациента была Миллиган, и именно ее упомянул Ричард, говоря о том, как он ассистировал докто¬ ру, поддерживая изуродованную ногу. Эта нога была благо¬ получно отнята, и пациент остался в живых\ Однако еще два года бедняга Миллиган жаловался, что его ногу зако¬ пали в слишком тесном ящике — недаром он по-прежнему чувствует в ней ужасную боль, от которой начинает ныть все тело. Мармадьюк высказал предположение, что дело тут в нервах и сосудах, но Ричард, считавший эту ампута¬ цию своим личным подвигом, презрительно отмел подоб¬ ные оскорбительные домыслы, заявив, что ему не раз доводилось слышать о людях, которые безошибочно пред¬ сказывают дождливую погоду по тому, как у них ноют пальцы отрезанных ног. Года через два-три Миллиган со¬ всем перестал жаловаться на боль,' но его ногу все-таки выкопали и переложили в ящик попросторнее, и с тех пор, как мог подтвердить весь поселок, страдалец уже ни разу не упомянул о своих болях. Этот случай окончательно воз¬ высил доктора Тодда в общем мнении, но, к счастью для больных, его уменье росло вместе со славой. 519
Однако, несмотря на опытность доктора Тодда и успеш¬ ную ампутацию пресловутой ноги, он все же почувствовал некоторый трепет, войдя в зал «дворца». В нем было свет¬ ло, как днем, его роскошная обстановка совсем не напоми¬ нала убогую мебель скромных, наскоро построенных доми¬ шек, в которых жили его обычные пациенты, а находив¬ шиеся в нем люди были так богато одеты и на лицах их было написано такое беспокойство, что неудивительно, если крепкие нервы доктора не выдержали. От присланно¬ го за ним слуги он узнал, что речь идет о пулевом ранении, и, пока он, сжимая в руках кожаные сумки, шагал по сне¬ гу, в его голове вихрем проносились видения разорванных артерий, пробитых лёгких, продырявленных внутренних полостей, словно его путь вел на поле брани, а не в мирный дом судьи Темпла. Едва ступив в зал, он увидел перед собой Элизабет, чье прекрасное лицо, обращенное к нему, было исполнено тре¬ воги и беспокойства. Ее обшитая золотым шнуром амазон¬ ка окончательно его доконала: огромные костлявые колени доктора застучали друг о друга, — так сильно он вздрогнул. Дело в том, что в рассеянии чувств он принял ее за изре¬ шеченного пулями генерала, который покинул битву в самом ее разгаре, дабы прибегнуть к его помощи. Заблуж¬ дение это, однако, рассеялось почти в то же мгновение, и мистер Тодд перевёл взгляд на серьезное, благородное лицо ее отца, с него — на Ричарда, который, щелкая кнутом, про¬ хаживался по залу, чтобы утишить раздражение, вызван¬ ное отказом охотника воспользоваться его помощью; затем он взглянул на француза, уже несколько минут державше¬ го стул для Элизабет, которая этого совсем не замечала, за¬ тем— на майора Гартмана, невозмутимо прикуривавшего от люстры трубку с трехфутовым мундштуком, затем — на мистера Гранта, листавшего рукопись своей проповеди воз¬ ле одного из канделябров, затем — на Добродетель, кото¬ рая, почтительно сложив руки на груди, с восхищением и завистью разглядывала платье и очаровательные черты Элизабет, и, наконец, на Бенджамена, который, широко расставив ноги и уперши руки в бока своего короткого ту¬ ловища, раскачивался с равнодушием человека, привыкше¬ го к ранам и кровопролитию. Насколько доктор Тодд мог судить, все они были целы и невредимы, и у него отлегло от сердца. Но не успел он вторично оглядеть зал, как судья подошел к нему и, ласково пожав его руку, сказал: 520
— Добро пожаловать, любезный сэр, добро пожаловать. Мы ждем вас с нетерпением. Этого молодого человека я се¬ годня вечером имел несчастье ранить, стреляя в оленя. Он нуждается в вашей помощи. — Зачем ты говоришь, что стрелял в оленя?—немедлен¬ но перебил его Ричард. — Как же он сможет лечить, если не будет точно знать всех обстоятельств дела? Вот так все¬ гда люди думают, что могут безнаказанно обманывать вра¬ ча, словно обыкновенного человека. — Но я же стрелял в оленя, — с улыбкой возразил су¬ дья, — и, может быть, даже в него попал. Но, как бы то ни было, молодого человека ранил я. Я рассчитываю на ваше уменье, доктор, а вы можете рассчитывать на мой кошелек. — И то и другое выше всех похвал, — вмешался мосье Лекуа, отвешивая изящный поклон судье и врачу. — Благодарю вас, мосье Лекуа, — сказал судья. — Од¬ нако наш. молодой друг страдает. Добродетель, не откажите в любезности принести полотна для корпии и повязок. Эти слова прекратили обмен комплиментами, и врач на¬ конец поглядел на своего пациента. Во время их разговора молодой охотник успел сбросить куртку и остался в про¬ стой светлой рубашке, очевидно сшитой совсем недавно. Он уже поднес руку к пуговицам, собираясь снять'и ее, но вдруг остановился и взглянул на Элизабет, которая по- прежнему смотрела на него сочувственным взглядом. От волнения она даже не заметила, что он начал раздеваться. Щеки юноши слегка порозовели. — Боюсь, что вид крови может испугать мисс Темпл. Мне лучше уйти для перевязки в другую комнату. — Ни в коем случае, — заявил доктор Тодд, который уже понял, что его пригласили лечить человека бедного и незначительного, и совсем оправился от испуга. — Яркий свет этих свечей чрезвычайно удобен для операции, а у нас, ученых людей, редко бывает хорошее зрение. С этими словами Элнатан водрузил на нос большие очки в железной оправе и тут же привычным движением спу¬ стил их к самому его курносому кончику — если они и нр помогали ему видеть, то уж, во всяком случае, не мешали, ибо его серые глазки весело поблескивали над их верхним краем, словно звезды над завистливой грядой облаков. Все это прошло совершенно незамеченным, и только Доброде¬ тель не преминула сказать Бенджамену: — Доктор Тодд прелесть как хорош, настоящий кра¬ 521
савчик! И до чего же ему идут очки! Вот уж не знала, что они так украшают лицо! Я тоже заведу себе пару. В эту минуту Элизабет, которую слова незнакомца за¬ ставили очнуться от задумчивости и густо покраснеть, по¬ манила за собой молоденькую горничную и поспешно вы¬ шла из комнаты, как приличествовало благовоспитанной девице. Теперь интерес присутствующих сосредоточился на вра¬ че и раненом, и все столпились вокруг них. Только майор Гартман остался сидеть в своем кресле; он пускал огром¬ ные клубы дыма и то поднимал глаза к потолку, словно размышляя о бренности всего земного, то с некоторым со¬ чувствием обращал их на молодого охотника. К этому времени Элнатан, впервые в жизни так близко видевший пулевую рану, начал готовиться к операции со всей торжественностью и тщанием, достойными этого слу¬ чая. Бенджамен принес старую рубаху и вручил ее эскула¬ пу, который немедленно и с большой ловкостью разорвал ее на множество аккуратных бинтов. После этого доктор Тодд внимательно осмотрел плоды своего труда, выбрал одну полоску, передал ее мистеру Джонсу и с полной серьезностью сказал: Вы, сквайр Джонс, имеете в этом деле немалый опыт. Не согласитесь ли вы нащипать корпии? Как вы знаете, до¬ рогой сэр, она должна быть тонкой и мягкой, а кроме того, последите, чтобы в нее не попали хлопчатобумажные нит¬ ки, которыми сшита рубаха. От них рана может загноить¬ ся. Но их будет нетрудно повыдергивать. Ричард бросил на судью взгляд, который яснее слов го¬ ворил: «Вот видишь, этот костоправ не может без меня и шагу ступить», а затем разложил тряпицу на колене и усердно принялся за работу. На столе один за другим появлялись пузырьки, баночки с мазями и различные хирургические инструменты. Доста¬ вая всякие щипчики и ножички из маленькой сафьяновой шкатулки, доктор Тодд до очереди подносил их поближе к люстре и заботливо осматривал со всех сторон. Красный шелковый платок то и дело скользил по сверкающей стали, смахивая малейшие пылинки — а вдруг они помешают столь тонкой операции? Когда довольно скудное содержи¬ мое сафьяновой шкатулки истощилось, Элнатан раскрыл свои сумки и извлек из них флаконы, переливающиеся все- ми цветами радуги. Расставив их в надлежащем порядке 522
около зловещих пилок, ножей и ножниц, он выпрямился во весь свой огромный рост, заложил руки за спину, слов¬ но для равновесия, й огляделся, очевидно желая узнать, какое впечатление эта коллекция произвела на зрителей. — Шестное слово, токтор, — сказал майор Гартман, плутовски подмигивая, но в остальном сохраняя на лице полную невозмутимость, — ошень красивые у вас инстру¬ менты, а эти лекарства так плестят, что. они, наферное, по¬ лезнее для глаз, чем для шелутка. Элнатан кашлянул — возможно, это был тот звук, кото¬ рым, как говорят, подбадривают себя трусы, а может быть, он действительно прочищал горло, перед тем как загово¬ рить. Последнее, во всяком случае, ему удалось, и, повер¬ нувшись к старику немцу, он сказал: — Верно подмечено, майор Гартман, верно подмечено, сэр. Осмотрительный врач всеща старается сделать свои лекарства приятными для глаза, хотя они не всегда прият¬ ны для желудка. Важнейшая часть нашего искусства, сэр, — тут его голос зазвучал очень внушительно, — состо¬ ит в том, чтобы примирить пациента с неприятными на вкус средствами, к которым мы прибегаем для его же пользы. — Вот уж верно-то! Доктор Тодд правду говорит, — вставила Добродетель. — И в писании то же сказано. Биб¬ лия учит нас, что сладость для уст может обернуться горе¬ чью для внутренностей. — Да-да, это так, — нетерпеливо перебил ее судья. —« Но этого молодого человека незачем обманывать для его же пользы. Я вижу по глазам, что более всего ему неприят¬ но промедление. Незнакомец без посторонней помощи обнажил плечо, открыв небольшую ранку, оставленную дробиной. Сильный мороз остановил кровотечение, и доктор Тодд, исподтишка взглянув на нее, пришел к заключению, что дело оказалось куда проще, чем он предполагал. Ободрившись, он подошел к пациенту, намереваясь с помощью зонда нащупать свин¬ цовый шарик. Впоследствии Добродетель частенько рассказывала все подробности знаменитой операции и, доходя в своем опи¬ сании до этой минуты, обыкновенно говорила: «...и тут док¬ тор вынимает из шкатулки длинную такую штуковину вро¬ де вязальной спицы с пуговкой на конце да как воткнет ее в рану, а у молодого человека так все лицо и перекосилось! И как это я тоща чувств не лишилась, сама не знаю. Я уж 523