Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й
Шрифт:
изучающие латынь, а в другой — ученики, изучающие родной язык. Класс латинистов был с самого начала весьма немногочисленным, но все же из окон комнаты, где он по¬ мещался, вскоре начали доноситься слова вроде: «имени¬ тельный падеж — реппа, родительный падеж — реппае», к большому удовольствию и назиданию случайных про¬ хожих. Однако за все время существования этого храма наук нашелся лишь один смельчак, который добрался до перево¬ дов из Вергилия *. Он даже выступил на ежегодном публич¬ ном экзамене и, к большому восторгу своих многочислен¬ ных родственников (у его отца была ферма рядом с посел¬ ком), прочел наизусть всю первую эклогу, весьма бойко соблюдая интонации диалога. Однако с тех пор под крышей этого здания более не раздавались звучные строки латин¬ ских поэтов (впрочем, удивительный язык, на котором изъяснялся означенный юноша, вряд ли был бы понят Вергилием или кем-нибудь из его современников). Дело в том, что попечительский совет, не желая идти впереди своего века, заменил ученого латиниста простым учителем, который, руководствуясь принципом «тише едешь — даль¬ ше будешь» и не мудрствуя лукаво, обучал своих питом¬ цев родному языку. С тех пор и до дней, о которых мы ведем свой рассказ, «академия» оставалась простой сельской школой, а в зале на втором этаже устраивались иногда судебные заседания, если дело представляло особый интерес; иногда — нази¬ дательные беседы для людей серьезных, а иногда — весе¬ лые балы, душою которых был все тот же неутомимый Ричард. По воскресеньям же он превращался в церковь. Если в окрестностях в это время оказывался какой-ни¬ будь проповедник слова божьего, его приглашали вести службу, не особенно интересуясь, к какой именно из много¬ численных пресвитерианских сект он принадлежит; после окончания проповеди один из прихожан обходил церковь со шляпой в руке, и собранные пожертвования вручались проповеднику в качестве вознаграждения за его труд. В тех же случаях, когда настоящего священника под
сил молитву, после чего мистер Ричард Джонс прочитывал проповедь, принадлежавшую перу ученого богослова. Как мы уже говорили, религиозные взгляды жителей поселка были самыми разнообразными и ни одна секта не пользовалась там преобладающим влиянием. Мы уже упо¬ минали о религиозных взглядах Мармадьюка Темпла. Его женитьба не оказала на них никакого влияния. Фамильяр¬ ные беседы, которые квакеры вели с богом на своих ежеве¬ черних собраниях, внушали ему отвращение, и, хотя счита¬ лось, что он, так же как его жена и мать, принадлежит к епископальной церкви, он отнюдь не отличался большой религиозностью. В отличие от него, Ричард считал себя ревностным столпом этой церкви и даже пытался, если «академия» бывала свободна, устраивать по воскресеньям епископальные службы, но, как всегда, перегнул палку, отпугнул прихожан своими «римско-католическими» за¬ машками и уже на второе воскресенье в длинный зал «академии» почти никто не явился, а на третье проповедь Ричарда слушал только Бен Помпа, разделявший его взгляды. Во времена британского владычества в Североамери¬ канских колониях большим влиянием пользовалась госу¬ дарственная англиканская (или епископальная) церковь, которую поддерживало правительство. Но после провозгла¬ шения независимости Соединенных Штатов эта церковь пришла в упадок, потому что ее служители могли полу¬ чать сан только в Англии. В результате долгих переговоров американской епископальной церкви удалось добиться пра¬ ва самой назначать священников, и она поспешила послать своих служителей в глухие, вновь заселяющиеся области, чтобы возродить там свое былое величие. Одним из таких священников и был мистер Грант. Он был назначен в округ, центром которого стал Темплтон, и Мармадыок любезно пригласил его поселиться в поселке, на чем рьяно настаивал услужливый Ричард. Для священ¬ ника приготовили небольшой домик, и мистер Грант при¬ ехал в Темплтон всего за несколько дней до того, как чи¬ татель познакомился с ним. В предыдущее воскресенье школьный зал был занят заезжим проповедником, не принадлежавшим к епископальной церкви, и мистер Грант не смог приступить к исполнению своих обязанностей, тем более что в поселке почти не" было приверженцев еписко¬ пальной церкви и на его богослужение все равно никто не 35 Фенимор Купер. Том II 545
пришел бы. Но теперь, .когда его соперник унесся прочь, как метеор, лишь на мгновение озарив Темплтон светом своей премудрости, Ричард не замедлил вывесить объявле¬ ние, гласившее, что «в сочельник в длинном зале Темплтон¬ ской академии состоится публичная служба по обрядам протестантской епископальной церкви; служить будет пре¬ подобный мистер Грант». Эта новость вызвала большое оживление среди жителей поселка. Некоторые гадали, какой, собственно, будет эта служба, другие презрительно посмеивались, но большин¬ ство, несмотря на то что Мармадыок не вмешивался в ре¬ лигиозные споры, предпочитало, памятуя об убеждениях Ричарда, хранить на этот счет молчаггае. Однако все с нетерпением ожидали воскресного вечера, и любопытство возросло еще больше, когда утром этого чреватого событиями дня Ричард и Бенджамен отправились в соседний лес и принесли оттуда две большие вязанки сос¬ новых ветвей. Они отправились в школу, тщательно запер¬ ли за собой дверь, и никто в поселке не знал, чем, собствен¬ но, они там занимаются, так как мистер Джонс, прежде чем приступить к своим таинственным приготовлениям, объявил учителю,, к большому восторгу его белобрысых питомцев, что сегодня классов не будет. Он своевременно написал обо всем этом Мармадыоку, и тот обещал, что они с Элизабет приедут так, чтобы успеть к рождественской службе. После этого отступления мы возвращаемся к нашему рассказу. Глава IX С восторгом все начала пира ждут. Мясные блюда, дичь и рыба тут. Порядка должного не нарушая, К столу спешит толпа гостей большая, Чревоугодья радость предвкушая. «Г елиогабалиада» Столовая, куда мосье Лекуа повел Элизабет, находилась за той дверью, которую украшала урна, скрывавшая, как предполагалось, прах Дидоны. Эта просторная комната отличалась благородством пропорций, но стоявшая в ней мебель была так же разнообразна и порой так же неуклю¬ жа, как и мебель зала. Стол был покрыт большой ска¬ 546
тертью, которая мешала разглядеть, из какого материала и как он сделан; видно было только, что он велик и тяжел. Вокруг него стояло двенадцать зеленых деревянных кре¬ сел с подушками, обтянутыми той же самой шерстяной материей, из куска которой сшила себе юбку Добродетель. На стене висело огромное зеркало в золоченой раме, а в очаге весело пылали кленовые дрова. Именно они привлек¬ ли внимание судьи, и он, повернувшись к Ричарду, сердито воскликнул: — Сколько раз я запрещал пускать на дрова сахарный клен! Мне больно смотреть, Ричард, как закипает на них сок, который мог бы принести такую пользу! Раз я хозяин столь обширных лесов, я обязан подавать добрый пример всем жителям нашего поселка; ведь они рубят деревья так, словно лесу нет конца. Если этого не прекратить, через двадцать лет мы останемся без топлива. — Останемся без топлива в наших горах, братец Дьюк! — насмешливо воскликнул Ричард. — Да ты бы еще предсказал, что озоро обмелеет и рыба в нем вымрет, пото¬ му что я собираюсь весной, когда земля оттает, провести из него в поселок воду по двум-трем лоткам! Но ты всегда го¬ воришь чепуху, Мармадьюк, когда рассуждаешь о подоб¬ ных вещах. — Так, значит, я, по-твоему, говорю чепуху, — с го¬ речью сказал судья, — когда возражаю против того, чтобы лес, этот драгоценный дар природы, этот источник удобств и богатства, без толку сгорал в печах! Нет, как только сой¬ дет снег, я пошлю людей в горы искать уголь. — Уголь? — переспросил Ричард. — Да кто, по-твоему, будет рыться в земле, чтобы раздобыть корзину угля, если ему придется для этого выкорчевать столько деревьев, что хватило бы топлива на целый год? Чушь, чушь! Нет, Мармадьюк, предоставь уж мне заниматься подобными вещами — у меня к ним природный талант. Это я распоря¬ дился развести такой огонь в камине, чтобы моя хорошень¬ кая кузина Бесс скорей согрелась. — Ну, пусть эта причина послужит тебе оправданием, Дик, — сказал судья. — Однако, господа, пора садиться за стол. Элизабет, душенька, займи место хозяйки; а Ричард, как я вижу, уже уселся напротив тебя, чтобы я не затруд¬ нялся резать я^аркое 1. 1 Во многих странах существует обычай, что хозяин дома сидит напротив хозяйки и разрезает поданное на стол жаркое. 35* 547
— Само собой разумеется,— отозвался Ричард.— Сего¬ дня у нас индейка, а никто лучше меня не сумеет разре¬ зать индейку, да и гуся, если уж на то пошло. Мистер Грант! Где же мистер Грант? Вам надо благословить тра¬ пезу, сэр! Все стынет! Ведь в такую погоду стоит снять блюдо с огня, как оно через пять минут превратится в ле¬ дышку. Мистер Грант, мы ждем, чтобы вы благословили трапезу! «Благословен господь, ниспосылающий нам хлеб наш насущный!» Садитесь же, садитесь! Тебе крылышко или грудку, кузина Бесс? Однако Элизабет не села и не изъявила никакого жела¬ ния незамедлительно получить крылышко или грудку. Смеющимися глазами она оглядывала стол и дымившиеся на нем кушанья. Судья заметил ее веселое удивление и сказал с улыбкой: — Ты видишь, дитя мое, что Добродетель поистине искусна в домоводстве: она приготовила для нас велико¬ лепный пир, который может утолить даже голод великана. — Ах, — сказала Добродетель, — мне ли не радовать¬ ся, если судья доволен! Боюсь только, что подливка пере¬ стоялась. Раз Элизабет возвращается домой, так нам уж нужно* постараться, подумала я. — Моя дочь больше не девочка и с этой минуты стано¬ вится хозяйкой этого дома, — сказал судья.—Тем, кто в нем живет, следует называть ее мисс Темпл. — Ах ты господи! —- воскликнула Добродетель, немно¬ го растерявшись. — Да где же это слыхано, чтобы моло¬ деньких девушек так величали? Ну, будь у судьи жена, я бы, конечно, не посмела называть ее иначе, как мисс Темпл, но... — ...но и к моей дочери, — перебил ее Мармадьюк, — потрудитесь в дальнейшем обращаться как к мисс Темпл. Судья всерьез рассердился, и на лице его появилась необычная строгость, поэтому хитрая экономка сочла за благо промолчать. Тут в столовую вошел мистер Грант, и все общество уселось за стол. Мы расскажем об этом ужине подробнее, потому что он был сервирован по моде той эпо¬ хи и гостям подавались обычные тогда кушанья. Скатерть и салфетки были из прекрасного Дамаска, а тарелки и блюда — фарфоровые, что в те времена счита¬ лось в Америке большой роскошью. Ручки отлично отполи¬ рованных стальных ножей и вилок были сделаны из слоно¬ вой кости. Таким образом, столовые приборы были не только 548
удобны, но и элегантны — в этом сказывалось богатство Мармадьюка. Однако яства изготовлялись по указанию Добродетели, и она же решала, в каком порядке разместить их на столе. Перед Элизабет была поставлена огромная жареная индейка, а перед Ричардом — вареная. На середи¬ не стола возвышались два тяжелых серебряных судка, окруженных четырьмя блюдами: на одном из них лежало фрикассе из белок, на втором — жареная рыба, на треть¬ ем — рыба вареная, а на четвертом — оленье филе. Между этими блюдами и индейками с одной стороны располагался огромнейший
скатерть из Дамаска совсем исчезла под ними. Накрывав¬ шие на стол, видимо, думали лишь об изобилии, принося ему в жертву не только элегантность, но даже порядок. И судья и его гости, казалоеь, привыкли к такого рода блюдам, потому что все до одного принялись за еду с аппе¬ титом, который делал честь вкусу и кулинарным способно¬ стям Добродетели. Немец и Ричард не отставали от других. Это могло бы показаться странным, если вспомнить, что они отправились встречать судью, едва встав из-за стола, но не в правилах майора Гартмана было отказываться от дружеского угощения, а мистер Джонс любил первенство¬ вать в любом деле, каким бы оно ни, было. Хозяин дома, ви¬ димо, испытывал некоторую неловкость, вспоминая раз¬ дражение, с каким он упрекнул Ричарда за кленовые дрова в камине, и, когда все уселись и вооружились вилками и ножами, он сказал: — Вы, наверное, заметили, мосье Лекуа, как варварски сводят поселенцы благородные леса, украшающие этот, край. Я не раз видел, как фермер валил целую сосну, когда ему нужно было починить забор, и, обрубив несколь¬ ко сучьев на жерди, бросал ее гнить, хотя мог бы продать ее в Филадельфии за двадцать долларов. — А как, черт нобе... прошу прощенья, мистер ГрантI—вмешался Ричард. — А как бедняга доставит свой бревна в Филадельфию, скажи на милость? Сунет их в карман, словно горсть каштанов или ягод? Посмотрел бы я, как ты разгуливаешь по улицам Филадельфии с бревном в каждом кармане. Все это чушь, братец Дьюк! Деревьев хватит на всех нас и еще немало про запас останется. Да когда я хожу по вырубкам, то просто не знаю, с какой сто¬ роны ветер дует, — такой там высокий и густой лес. Только по облакам и разбираюсь. А ведь я знаю все румбы компаса наизусть! — Так, так, сквайр, — подтвердил Бенджамен, который к этому времени уже вошел и занял свое место за креслом судьи, однако, немного сбоку, чтобы вмешиваться в раз¬ говор, когда ему заблагорассудится.—Глядите на небо, сэр, глядите на небо! Старые моряки говорят, что даже из дьявола матроса не выйдет, пока он не научится глядеть на небо. А без компаса кораблем управлять и вовсе невоз¬ можно. Вот я, к примеру, как пойду в лес да потеряю из виду клотик грот-мачты — я так называю наблюдательную площадку, которую сквайр устроил у нас на крыше, — так 550
вот, как потеряю я из виду клотик грот-мачты, так сразу достаю компас и определяю направление и расстояние, что¬ бы идти по курсу, даже если солнце спрячется за тучи или его заслонят верхушки деревьев. И колокольня церкви Святого Павла, с тех пор как ее докончили, тоже помогает навигации в лесах, не то вот был со мной случай, клянусь сатаной... — Довольно, довольно, Бенджамен, — перебил его Мармадьюк, заметив, что Элизабет неприятна развязность дворецкого. — Ты забываешь, что здесь дама, а женщины больше любят говорить, чем слушать. — Что правда, то правда, судья, — подхватил Бенджа¬ мен, заливаясь своим хриплым смехом. — Вот, скажем, миссис Добродетель Выйдивон: только спустите ее язык со стопора, и пойдет такое «бла-бла-бла», какого не услы¬ шишь, даже проходя мимо французского корсара с подвет¬ ренной стороны или если засунешь десяток обезьян в один мешок. Вероятно, оскорбленная экономка не замедлила бы убе¬ дительным примером доказать справедливость этого утверждения, но строгий взгляд судьи остановил ее, и, не в силах сдержать ярость и в то же время боясь навлечь на себя неудовольствие хозяина, она бросилась вон иlb комнат ты и при этом так вздернула голову, что чуть не оторвала ее вовсе. — Ричард, — сказал Мармадьюк, предотвратив таким образом шумную ссору. — может быть, ты знаешь что-ни¬ будь о юноше, которого я имел несчастье ранить? Мы встретили его на горе; он охотился с Кожаным Чулком и вел себя с ним так, словно они близкая родня. Однако между ними как будто мало общего. Молодой человек вы¬ ражается с изысканностью, редкой для наших краев, и я не понимаю, где такой бедняк, добывающий себе пропита¬ ние охотой, мог этому научиться. Могиканин тоже его знает. По-видимому, он живет в хижине Натти. А вы обра¬ тили внимание на изысканность речи этого юноши, мосье Лекуа? — Certainement1, мосье Темпл, он выражается на пре¬ восходном языке. — В этом нет ничего необыкновенного, — вмешался Ричард. — Дети фермеров, когда их рано посылают в шко- 551
лу, начинают говорить куда грамотнее его еще прежде, чем им исполнится двенадцать лет. Вот, скажем, Зейред Коу, сын старика Неемии, который первым поселился на Бобро¬ вой лужайке; так у него к четырнадцати годам почерк был только чуть хуже моего, хотя, правда, я сам с ним иногда занимался по вечерам. Но этого нашего господина с ружь¬ ем следует посадить в колодки, если он еще раз посмеет коснуться вожжей. В жизни не видел человека, который так мало понимал бы в лошадях! Да он, наверное, только вола¬ ми управлял! — Мне кажется, тут ты к нему несправедлив, Дик, — заметил судья. — Он очень находчив в решающую минуту. А ты что скажешь, Бесс? Казалось бы, в этом вопросе не было ничего, что могло бы вызвать краску на лице девушки, однако Элизабет,, очнувшись от задумчивости, вся вспыхнула. — Мне, милый батюшка, он показался удивительно ловким, находчивым и храбрым^— ответила она, — но, воз¬ можно, кузен Ричард скажет, что я столь же невежествен¬ на, как и сам этот джентльмен. — «Джентльмен»? — повторил Ричард. — Это тебя в пансионе, Элизабет, научили называть таких мужланов джентльменами? — Каждый Человек джентльмен, если он относится к женщине с уважением и вниманием, — быстро и несколько насмешливо ответила девушка. —- Вот ему и награда за то, что он постеснялся снять рубашку перед хозяйкой дома, — воскликнул Ричард, под¬ мигивая мосье Лекуа, который подмигнул ему в ответ одним глазом, устремив другой на молодую девушку с выражением почтительного сочувствия. — Ну, а мне он джентльменом совсем не показался. Но стрелять он умеет, что правда, то правда. И метко бьет оленей на бегу, а, Мармадьюк? — Рихарт, — с большой серьезностью сказал майор Гартман, поворачиваясь к нему, — это хороший малшик. Он спас твою шизнь, и мою шизнь, и шизнь препотопного мистера Гранта, и шизнь француза. Рихарт, пока у старого Фрица Гартмана есть крыша над голофой, этот юноша не путет нушдаться в постели. Как тебе угодно, старина, — ответил мистер Джонс, стараясь сохранить равнодушный вид. — Пусть он живет в твоем каменном доме, если хочешь. Но помяни мое слово, 552
этот малый в жизни не спал в приличной постели и не знает другого жилья, кроме шалашей, крытых корьем, или в лучшем случае лачуг вроде хижины Кожаного Чулка. Ты его скоро совсем избалуешь; или ты не заметил, как он зазнался только потому, что постоял рядом с моими серы¬ ми, когда я повернул их на дорогу? — Нет, нет, мой старый друг, — сказал судья, — это я должен позаботиться о молодом человеке. Я не только обя¬ зан ему спасением моих друзей, но и должен искупить свою вину перед ним. Однако я опасаюсь,_ что мне нелегко будет заставить его принять мои услуги. Не правда ли, Бесс, на его лице выразилось явное неудовольствие, когда я пригласил е^о навсегда поселиться у нас? — Право, батюшка, — ответила Элизабет, выпятив нижнюю губку, — я не вглядывалась в его лицо и не могу судить, каково было его выражение. Я полагала, что рана причиняет ему страдания, и мне было жаль беднягу, вот и все. Впрочем, — при этом она с плохо скрытым лю¬ бопытством поглядела на дворецкого, — Бенджамен, навер¬ ное, может вам что-нибудь про него рассказать. Если он приходил в поселок, Бенджамен, конечно, не раз его видел. — Так оно и есть, — ответил дворецкий, который толь¬ ко ждал удобного случая, чтобы вмешаться в разговор. — Он крейсировал в кильватере Натти Бампо, гоняясь в лесу за оленем. И стрелок он точно хороший. В прошлый втор¬ ник я сам слышал, как Кожаный Чулок говорил перед стойкой Бетси Холлистер, что парень бьет без промаха. А коли так, то пусть-ка он убьет рысь, которая все воет на озере с тех пор, как олени из-за морозов и снега сбились в стада. Это было бы дело. С рысью на борту, далеко не уплывешь, и нечего ей крейсировать вокруг честных людей. — Так он и правда живет в хижине Натти Бампо? — с интересом спросил Мармадьюк. — Да, он там пришвартовался. В среду сравняется три недели, как Кожаный Чулок впервые привел его на букси¬ ре в поселок. Они вдвоем взяли на абордаж волка и при¬ несли его скальп, чтобы получить награду. Этот самый мистер Бампо чистенько снимает скальпы с волков, и в поселке поговаривают, что он набил себе руку на креще¬ ных людях. Будь это правдой да командуй я здешним пор¬ том, вроде Бсшей милости, так я бы вздернул его4на мачте. 553