Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й
Шрифт:
— Простите, сэр, но я не могу уехать совсем без оле¬ нины, — ответил юноша, видимо стараясь побороть какое- то сильное чувство. — Мясо нужно мне самому. — О, мы не станем жадничать, — вмешался Рцчард.
– =* Утром судья заплатит тебе за оленя целиком. Доброде¬ тель! Последн, чтобы малому отдали все мясо, кроме седла. На мой взгляд, любезный, ты можешь считать, что тебе по¬ везло: пуля тебя не покалечила, перевязку тебе сделали превосходную — нигде больше в наших краях, ни даже в филадельфийской больнице, тебя бы так не перевязали; оленя ты продал по самой высокой цене и все же оставил себе почти все мясо, да еще и шкуру в придачу. Доброде¬ тель, скажи Тому, чтобы он и шкуру ему отдал. Ты прине¬ си ее мне завтра утром, и я, пожалуй, заплачу тебе за нее полдоллара или около того. Мне нужна как раз такая шку¬ ра, чтобы покрыть седельную подушку, которую я делаю для кузины Бесс. — Благодарю вас, сэр, за вашу щедрость, и, разумеет¬ ся, я рад, что этот злосчастный выстрел не причинил мне большого вреда, — ответил незнакомец, — но вы собирае¬ тесь оставить себе именно ту часть туши, которая нужна мне самому. Седла я не отдам. — «Не отдам»!—воскликнул Ричард. — Такой ответ проглотить труднее, чем оленьи рога! — Да, не отдам, — ответил юноша и гордо обвел глаза¬ ми присутствующих, словно бросая им вызов, но, встретив изумленный взгляд Элизабет, продолжил более мягко: — То есть если человек имеет право на убитую им самим дичь и если закон охраняет это право. — Да, конечно, — сказал судья Темпл огорченно и с некоторым изумлением.—Бенджамен, последи, чтобы оле¬ ня никто не трогал, и уложи его в сани целиком. И пусть этого юношу отвезут к хижине Кожаного Чулка. Но, моло¬ дой человек, у вас, наверное, есть имя? И я еще увижу вас, чтобы возместить причиненный вам вред? — Меня зовут Эдвардс, — ответил охотник. — Оливер Эдвардс. А увидеть меня нетрудно, потому что я живу по¬ близости и не боюсь показываться на людях — я ведь ни¬ кому не причинил
Молодой человек устремил на прекрасную просительни¬ цу столь пристальный взор, что она смущенно покраснела. Опомнившись, он опустил голову и, глядя на ковер, ска¬ зал: — Хорошо, я приду утром к судье Темплу и согласен, чтобы он одолжил мне сани в знак примирения. Примирения? — переспросил судья. — Я ранил вас не по злобе, молодой человек, так неужели в вашем сердце подобная случайность могла породить вражду? — Отпусти нам долги наши, яко же мы отпускаем должникам нашим, — вмешался мистер Грант. — Так учил нас Иисус, и нам всегда следует смиренно хранить в своем сердце эти золотые слова. Незнакомец на мгновение о чем-то задумался, затем об¬ вел зал растерянным и гневным взглядом, почтительно .поклонился священнику и, ни с кем более не прощаясь, вышел таким решительным шагом, что никто не посмел его остановить. — Странно, что столь молодой человек может оказать¬ ся таким злопамятным, — сказал Мармадьюк, когда на¬ ружная дверь закрылась за незнакомцем. — Надо пола¬ гать, у него сильно болит рана, вот он и сердится и счита¬ ет себя обиженным. Я думаю, утром он будет* мягче и сговорчивее. Элизабет, к которой были обращены его слова, ничего не ответила. Она молча прохаживалась по залу, разгляды¬ вая прихотливый узор английского ковра, устилавшего пол. Зато Ричард, громко щелкнув кнутом, объявил: — Конечно, Дьюк, ты сам решаешь, как тебе посту¬ пать, но на твоем месте я не отдал бы седла этому молод¬ цу — пусть-ка он попробовал бы судиться со мной! Разве здешние горы не принадлежат тебе так же, как и долины? Какое право имеет этот малый — да и Кожаный Чулок то¬ же, если уж на то пошло, — стрелять в твоих лесах дичь без твоего разрешения? Я сам видел, как один фермер в Пенсильвании приказал охотнику убираться с его земли— и без всяких церемоний, вот как я велел бы Бенджамену подбросить дров в камин. Да, кстати, Бенджамен, не по-* смотреть ли тебе на градусник? Ну, а если на это есть право у человека, владеющего какой-то сотней акров, то какую же власть имеет собственник шестидесяти тысяч акров, а считая с последними покупками, так и ста тысяч? Вот у могиканина еще могут быть какие-то права, потому что его 535
племя здесь жило искони, но с таким ружьишком все рав¬ но много не настреляешь. А как у вас во Франции, мосье Лекуа? Вы тоже позволяете всякому сброду шататься по вашим лесам, стреляя дичь, так что хозяину ничего не до¬ стается — хоть на охоту не ходи? — Bah, diable! 1 Нет, мосье Дик, — ответил француз.— У нас во Франции мы никому не даем свободы, кроме дам. — Ну да, женщинам — это я знаю, — сказал Ричард.— Таков ваш салический закон 2. Я ведь, сэр, много прочел книг и о Франции, и об Англии, и о Греции, и о Риме. Но, будь я на месте Дыока, я завтра же повесил бы доски с объявлением: «Запрещаю посторонним стрелять дичь или как-нибудь иначе браконьерствовать в моих лесах». Да я за один час могу состряпать такую надпись, что никто больше туда носа не сунет! — Рихарт! — сказал майор Гартман, невозмутимо вы¬ бивая пепел из трубки в стоявшую рядом с ним плеватель¬ ницу. — Слушай меня. Я семьтесят пять лет прошивал в этих лесах и на Мохоке. Лютше тебе связаться с шортом, только не с этими охотниками. Они допывают себе пропи¬ тание рушьем, а пуля сильнее закона. — Да ведь Мармадьюк судья! — негодующе восклик¬ нул Ричард. — Какой толк быть судьей или выбирать судью, если всякий, кто захочет, будет нарушать закон? Черт бы побрал этого молодца! Пожалуй, я завтра же подам на него жалобу сквайру Дулитлу за то, что он испор¬ тил моих выносных. Его ружья я не боюсь. Я сам умею стрелять! Сколько раз я попадал в доллар со ста ярдов? — Немного, Дик! — раздался веселый голос судьи. — Но нам пора садиться ужинать. Я вижу по лицу Доброде¬ тели, что стол уже накрыт. Мосье Лекуа, предложите руку моей дочери. Душенька, мы все последуем за тобой. — Ah ma ch`ere mademoiselle comme je suis enchan¬ t'e! — сказал француз. — Il ne manque que les dames de faire un paradis de Templeton!3 Француз с Элизабет, майор, судья и Ричард в сопрово¬ ждении Добродетели отправились в столовую, и в зале 1 — Черт побери! (франц.) 2 Мистер Джонс немного путает: салический закон не разрешал женщинам наследовать королевскую корону. 3 — Я восхищен, дорогая .мадемуазель! Чтобы Темплтон стал раем, здесь не хватало только дам! (франц.) 536
остались только мистер Грант и могиканин — и еще Бенд¬ жамен, который задержался, чтобы закрыть дверь за индейцем и по всём правилам проводить мистера Гранта в столовую. — Джон, — сказал священник, когда судья Темпл, за¬ мыкавший шествие, покинул зал, — завтра мы празднуем рождество нашего благословенного спасителя, и церковь повелевает всем своим детям возносить в этот день благо¬ дарственные молитвы и приобщиться таинству причастия. Раз ты принял христианскую веру и, отринув зло, пошел стезей добра, я жду, что и ты придешь завтра в церковь с сокрушенным сердцем и смиренным духом. — Джон придет, сказал индеец без всякого удивле¬ ния, хотя он почти ничего не понял пз речи священника. — Хорошо, — сказал мистер Грант, ласково кладя ру¬ ку на смуглое плечо старого вождя. — Но мало присутст¬ вовать там телесно; ты должен вступить туда воистину в духе, своем. Спаситель умер ради всех людей — ради бед¬ ных индейцев так же, как и ради белых. На небесах ко знают различия в цвете кожи, и на земле не доляшо быть раскола в церкви. Соблюдение церковных праздников, Джон, помогает укреплять веру и наставляет на путь истинный. Но не обряды нужны богу, ему нужно твое сми¬ рение и вера. Индеец отступил на шаг, выпрямился во весь рост, под¬ нял руку и согнул один палец, словно указывая на себя с неба. Затем, ударив себя в голую грудь другой рукой, он сказал твердым голосом: — Пусть глаза Великого Духа посмотрят из-за облаков: грудь могиканина обнажена. — Отлично, Джон, и я уверен, что исполнение твоего христианского долга принесет тебе душевный мир и успо¬ коение. Великий Дух видит всех своих детей, и о жителе лесов он заботится так же, как о тех, кто обитает во двор¬ цах. Спокойной ночи, Джон. Да будет над тобой благосло¬ вение господне. Индеец наклонил голову, и они разошлись: один вер¬ нулся в бедную хижину, а другой сел за праздничный стол, уставленный яствами. Закрывая за индейцем дверь, Бенджамен ободряюще сказал ему: — Преподобный Грант правду говорит, Джон. Еслп бы на небесах обращали внимание на цвет кожи, то, пожалуй, 537-
туда и меня не пустили бы, хоть я христианин с рожде¬ ния, — и только из-за того, что я порядком загорел, плавая у экватора. Хотя, если на то пошло, этот подлый норд-вест может выбелить самого что ни на есть черного мавра. От¬ дай рифы на твоем одеяле, не то обморозишь свою крас¬ ную шкуру. Глава VIII Встречались там изгнанники всех стран, И дружбой чуждая звучала речь. Томас Кэмпбелл, «Гертруда из Вайоминга» Мы познакомили читателя с характером и националь¬ ностью главных действующих лиц нашего повествования, а теперь, чтобы доказать его правдивость, мы попробуем вкратце объяснить, каким образом все эти пришельцы из дальних стран собрались под гостеприимным кровом судьи Темпла. В описываемую h?mh эпоху Европу сотрясали первые из тех бурь, которым затем суждено было так изменить ее политический облик. Людовик .Шестнадцатый уже лишил¬ ся головы, и нация, прежде почитавшаяся самой утончен¬ ной среди всех цивилизованных народов земли, преобра¬ жалась с каждым днем: жестокая беспощадность сменила былое милосердие, коварство и ярость — былое великоду¬ шие и доблесть. Тысячам французов пришлось искать убе¬ жища в других странах. Мосье Лекуа, о котором мы уже не раз упоминали в предыдущих главах, также принадле¬ жал к числу тех, кто, в страхе покинув Францию или ее заморские владения, нашел приют в Соединенных Штатах. Судье его рекомендовал глава крупного ныо-йоркского тор¬ гового дома, питавший к Мармадьюку искреннюю дружбу и не раз обменивавшийся с ним услугами. Познакомив¬ шись с французом, судья убедился, что он человек воспи¬ танный и, очевидно, знавал лучшие дни. Из некоторых на¬ меков, оброненных мосье Лекуа, явствовало, что прежде он владел плантациями на одном из вест-индских островоов —- в ту пору плантаторы бежали с них в Соединенные Штаты сотнями и жили там в относительной бедности, .а то и про¬ сто в нищете. Однако к мосье Лекуа судьба была милости¬ 538
вее: правда, он жаловался, что сохранил лишь остатки сво¬ его состояния, но этих остатков оказалось достаточно, что¬ бы открыть лавку. Мармадьюк обладал большим практическим опытом и хорошо знал, что требуется поселенцам в новых краях. По его совету мосье Лекуа закупил кое-какие ткани, бакалей¬ ные товары, изрядное количество пороха и табака, желез¬ ные изделия, в том числе множество складных охотничьих ножей, котелков и сковородок, весьма внушительный на¬ бор грубой и неуклюжей глиняной посуды, а также многое другое, что человек изобрел для удовлетворения своих по^ требностей, в том числе такие предметы роскоши, как зеркала и губные гармоники. Накупив этих товаров, мосье Лекуа стал за прилавок и благодаря удивительному уменью приспособляться к об¬ стоятельствам исполнял столь новую для себя роль со всем присущим ему изяществом. Его любезность и изысканные манеры снискали ему всеобщую любовь, а кроме того, жи¬ тельницы поселка скоро обнаружили, что он
большом довольстве жили на плодородных землях краси¬ вой долины реки Мохока. Эти немцы, или «западные голландцы», как их называ¬ ли в отличие от настоящих голландских колонистов, были весьма своеобразным народом. Столь же трудолюбивые и честные, как и эти последние, они были менее флегматич¬ ны, хотя и отличались такой же серьезной важностью. Фриц или Фредерик Гартман воплощал в себе все по¬ роки и добродетели, все достоинства и недостатки своих земляков. Он был довольно вспыльчив, хотя и молчалив, упрям, чрезвычайно храбр, непоколебимо честен и отно¬ сился подозрительно ко всем незнакомым людям, хотя его преданность друзьям была неизменна. Да он и вообще ни¬ когда не менялся, и только изредка его обычная серьез¬ ность уступала место неожиданной веселости. Долгие ме¬ сяцы он оставался суровым молчальником й вдруг недели на две превращался в добродушного шутника. Познако¬ мившись с Мармадьюком Темплом, он проникся к нему горячей симпатией, и наш судья был единственным чело¬ веком, не говорившим по-немецки, которому удалось за¬ служить его полное доверие и дружбу. Четыре раза в год он покидал свой низенький; каменный домик на берегах Мохока и, проехав тридцать миль по горам, стучался в дверь темплтоновского «дворца». Там он обычно гостил не¬ делю и, по слухам, проводил это время в пирушках с ми¬ стером Ричардом Джонсом. По все его любили, даже Доб¬ родетель Петгибон, которой он доставлял лишние хлопо¬ ты, — ведь он был так искренне добродушен, а порою так вёсел! На этот раз он приехал, чтобы отпраздновать у судьи рождество; но не пробыл он в поселке и часа, как Ричард пригласил его занять место в санях и отправиться вместе с ним встречать хозяина дома и его дочку. Перед тем как перейти к описанию обстоятельств, при¬ ведших в эгги края мистера Гранта, мы должны будем об¬ ратиться к первым дням недолгой истории Темплтона. Нетрудно заметить, что люди всегда склонны сначала заботиться о своих телесных нуждах и лишь потом вспоми¬ нают, что надо бы позаботиться и о душе. Когда поселок только строился, жители «патента Темплтона», рубя де¬ ревья и корчуя пни, почти не вспоминали о религии. Одна¬ ко большинство приехало сюда из благочестивых штатов Коннектикут и Массачусетс, и, когда хозяйство, их было налажено, они стали подумывать о том, чтобы обзавестись 540
церковью или молельней и вернуться к исполнению рели¬ гиозных обрядов, которым их предки придавали столь большое значение, что из-за них даже покинули родину и отправились искать приюта в Новом Свете. Впрочем люди, селившиеся на землях Мармадыока, принадлежали к са¬ мым разным сектам, и вполне понятно, что между ними не было никакого согласия относительно того, какие именно обряды следует исполнять, а какие нет. Вскоре после того, как поселок был официально разбит на кварталы, напоминавшие городские, жители его собра¬ лись, чтобы обсудить вопрос, не следует ли им открыть в поселке школу. Первым об этом заговорил Ричард (по правде говоря, он склонен был ратовать за учреждение в поселке университета или, на худой конец, колледжа). Этот вопрос обсуждался из года в год на одном собрании за другим, и их решения занимали самое видное место на го¬ лубоватых страницах маленькой газетки, которая уже печаталась каждую неделю на чердаке одного из домов по¬ селка. Путешественники, посещавшие окрестности Темпл¬ тона, нередко видели эту газету, засунутую в щель высоко¬ го столба, вбитого там, где на большую дорогу выходила тропка, ведущая к бревенчатой хижине какого-нибудь по¬ селенца, — такой столб служил ему почтовым ящиком. Иногда к столбу был прибит настоящий ящик, и в него человек, «развозящий почту», засовывал целый пук газет, которые должны были на неделю удовлетворить литера¬ турные потребности всех местных фермеров. В вышеупо¬ мянутых пышных решениях кратко перечислялись блага образования, политические и географические особенности поселка Темплтон, дающие ему право основать у себя учебное заведение, целебность здешнего воздуха и чудес¬ ные качества здешней воды, а также дешевизна съестных припасов и высокая нравственность, отличающая его жи¬ телей. Под всем этим красовались выведенные заглавными буквами имена Мармадыока Темпла, председателя, и Ри¬ чарда Джонса, секретаря. К счастью, щедрые университетские власти не остава¬ лись глухи к таким призывам, если была хоть какая-то надежда, что расходы возьмет на себя кто-нибудь другой. В конце концов судья Темпл отвел для школьного здания участок и обещал построить его за свой счет. Снова при¬ бегли к услугам мистера Дулитла, которого, впрочем/с тех пор как он был избран мировым судьей, называли сквай- 541
ром Дулитлом; и снова мистер Джонс мог пустить в ход свои архитектурные познания. Мы не станем перечислять достоинства и недостатки различных проектов, составленных зодчими для этого слу¬ чая, что было бы и неприлично с нашей стороны, ибо про¬ екты эти рассматривались, отвергались или одобрялись на собраниях древнего и уважаемого братства «Вольных ка¬ менщиков», возглавляемого Ричардом, носившим звание мастера. Спорный вопрос был, однако, решен довольно, быстро, и в назначенный день из потайной комнаты, искусно устроенной на чердаке «Храброго драгуна» — го¬ стиницы, которую содержал некий капитан Холлистер, — вышла торжественная процессия, направившаяся к уча¬ стку, отведенному под означенное здание. Члены общества" несли всевозможные знамена и мистические значки, и на каждом был надет маленький символический фартук ка¬ менщика. Когда процессия прибыла на место, Ричард, окруженный толпой зрителей, состоявшей из половины мужского и всего женского населения Темплтона и его окрестностей, с надлежащей торжественностью заложил первый камень будущей школы. Через неделю Хайрем на глазах столь же многочислен¬ ных зрителей и прекрасных зрительниц, показал, как он умеет пользоваться угольником. Фундамент соорудили бла¬ гополучно, и вскоре весь каркас будущей «академии» был воздвигнут без всяких неприятных происшествий, если не считать того, что строители, возвращаясь домой по вече¬ рам, иной раз падали с лошади. Работа кипела, и к концу лета уже было готово здание, поражавшее глаз своими необыкновенными красотами и оригинальными пропорция¬ ми, — предмет гордости поселка, подражания для тех, кто стремился к архитектурной славе, и восхищения всех жи¬ телей «патента». Это был длинный, узкий деревянный дом, выкрашен¬ ный белой краской и состоявший по большей части из окон, — любитель солнечных восходов мог стать снаружи у его западной стены и все же почти без помехи наблюдать, как огненное светило поднимается на востоке: солнечные лучи проникали через это весьма неуютное открытое строение почти беспрепятственно. Его фасад изобиловал всевозможными деревянными украшениями, задуманными Ричардом и исполненными Хайремом. Однако главную гордость зодчих составляло окно второго этажа, которое 542
было расположено над царадной дверью, и венчавший это сооружение «шпиль». Первое, по нашему мнению, явилось порождением смешанного ордера, ибо оно, помимо укра¬ шений, отличалось еще и удивительным разнообразием пропорций. Оно представляло собой полукруг, к которому по обеим сторонам примыкали небольшие квадраты; в тя¬ желые, густо покрытые резьбой рамы из соснового дерева были вставлены мутно-зеленые стеклышки размером восемь на десять дюймов. Окно это закрывалось большими ставнями, которые, по предварительному плану, для пуще¬ го эффекта должны были быть выкрашены зеленой краской; однако, как всегда бывает в подобных случаях, выделенных денег для этого не хватило, и ставни сохрани¬ ли свой первоначальный угрюмый свинцовый цвет. «Шпиль» представлял сабой небольшой купол, возве¬ денный в самом центре крыши и покоившийся на четырех высоких сосновых колоннах, каннелированных 1 с помощью стамески и обильно украшенных резьбой. Венчавший их свод больше всего напоминал перевернутую чайную чашку без дна, а из середины его поднималось деревянное острие, пробитое наверху двумя железными прутами, которые бы¬ ли расположены под прямым углом друг к другу и оканчи¬ вались железными же буквами С, Ю, В и 3. «Шциль» за¬ вершало изображение рыбы, собственноручно вырезанное из дерева Ричардом и выкрашенное, как он выражался, в «чешуйчатый цвет». Мистер Джонс утверждал, что это существо удивительно похоже на «озерную рыбку», кото¬ рая считалась в здешних краях изысканным лакомством; и, надо полагать, он говорил правду, ибо, хотя рыба, по его мысли, должна была служить флюгером, она неизменно устремляла тоскливый взор в сторону чудесного озера, лежавшего среди холмов к северу от Темплтона. После того как университетские власти дали свое раз¬ решение на открытие здесь «академии», попечительский совет некоторое время пользовался услугами выпускника одного из восточных колледжей, дабы он в стенах описан¬ ного выше здания преподавал науки любознательным под¬ росткам. Второй этаж школы представлял собой один боль¬ шой зал и предназначался для всяческих праздников и торжественных собраний, а первый был разделен попо¬ лам — в одной комнате должны были заниматься ученики, 1 Кавнелированная колонна — колонна с верти¬ кальными желобками. 543