Избранные сочинения в шести томах. Том 4-й
Шрифт:
ной покорности судьбе. По крайней мере, так показалось Барнстейблу, и эта мысль породила сочувствие в душе бла¬ городного моряка. Тотчас сочтя все свои подозрения недо¬ стойными, Барнстейбл приветливо пригласил его спустить¬ ся в вельбот. При этих словах лицо Диллона на миг иска¬ зилось такой коварной усмешкой, что лейтенант опешил. Но эту промелькнувшую усмешку так легко было принять за улыбку предвкушения свободы, что порожденные ею сомнения исчезли так же быстро, как и возникли. Барн¬ стейбл уже было собрался последовать за ним в шлюпку, как вдруг почувствовал легкое прикосновение руки к сво¬ ему плечу. — Что вам? — спросил он у гардемарина, который остановил его. — Не слишком доверяйте Диллону, сэр, — прошептал встревоженный юноша. — Если бы вы видели, какое у него было лицо, когда он поднимался по тралу из каюты, вы не стали бы верить ему. — Я увидел бы не лицо красавицы, это правда, — сме¬ ясь, ответил великодушный лейтенант. — Вот наш Длин¬ ный Том в свои пятьдесят лет тоже не блещет красотой, но сердце у него большое, больше, чем у морского змея... Счастливой вахты вам, юноша, и помните: вы должны зор¬ ко следить за батареей! — С этими словами Барнстейбл перешагнул через борт, спрыгнул на дно вельбота и, сев рядом с пленником, продолжал вслух: — Прикажите за¬ ранее приготовиться к постановке парусов и позаботьтесь, чтобы в случае нужды все шло гладко. Помните, сэр, у вас не хватает людей! Да хранит вас господь! И еще: если на шхуне найдется человек, который хоть на миг закроет оба глаза, он у меня их откроет пошире, чем если бы на него мчался приятель Тома Коффина — Летучий Голландец! Да хранит вас господь, Мерри, мой мальчик! Ставьте бри- фок \ если этот ветёр с берега продержится до утра. Весла па воду! Отдав последнее приказание, Барнстейбл уселся на скамью и завернулся в плащ. Он хранил глубокое молча¬ ние до тех пор, пока они не миновали два небольших мыса по обе стороны входа в бухту. Матросы делали
ляя позади неясные предметы на туманной линии берега. Однако, когда они вышли в открытое море и шлюпка на¬ правилась вдоль берега, прикрываясь теныо утесов, руле¬ вой решил, что молчание более ие существенно для их безопасности, и рискнул нарушить его, сказав: — Брифок хорош, только когда идешь прямо по ветру, на большой волне. Надо думать, за пятьдесят лет человек может научиться распознавать погоду, и я считаю, что, если «Ариэль» снимется с якоря после того, как ночь пе¬ ревалит за восемь склянок, ему придется поставить грот, чтобы держаться на курсе. При этих неожиданных словах лейтенант вздрогнул и, сбросив с плеч плащ, посмотрел в сторону моря, как бы пытаясь увидеть там. те зловещие предзнаменования, ко¬ торые тревожили воображение рулевого. — Что это, Том? — спросил, он резко. — Неужели ты на старости лет превратишься в пророка бед? Почему ты вдруг разворчался, словно старуха? — Это не воркотня старухи, — весьма выразительно произнес рулевой, — а предупреждение старика, который всю жизнь провел там, где не было холмов, чтобы укрыть его от ветра, кроме разве холмов из соленой воды да пены морской. И этот старик предупреждает вас, что еще до утра начнется сильный норд-ост. Барнстейбл слишком хорошо знал своего старого под¬ чиненного, чтобы не встревожиться при его словах, произ¬ несенных с такой уверенностью. Но, оглядев снова гори¬ зонт, небо и море, он ответил с прежней суровостью: — На этот раз ты ошибаешься, мистер Коффин! Дело идет к мертвому штилю. Эта зыбь осталась еще с прошло¬ го шторма, а мгла над головой — не что иное, как ночной туман, и ты видишь собственными глазами, как он уходит в сторону моря. Даже бриз — всего лишь движение бере¬ гового воздуха, который смешивается с морским. Он насы¬ щен влагой, но медлителен, как голландский галиот1. — Да, сэр, ветер этот влажный, да не такой уж силь¬ ный, — ответил Том. — Ветер с супти никогда не уходит далеко в море. Не так-то легко разглядеть настоящие при¬ знаки непогоды, капитан Барнстейбл. Их умеют распозна¬ вать лишь те, кто, кроме этого, мало чему учился. Только один бог может видеть небесные ветры, только он один 1 Галиот — небольшое парусное судно. 621
может сказать, когда начнется и когда кончится ураган. Но человек не кит и не дельфин, которые хватают нозд¬ рями воздух и не знают, зюйд-ост это или норд-ост. Взгля¬ ните-ка в подветренную сторону, сэр! Видите, вон там по¬ лоса чистого неба сверкает ниже мглы? Поверьте слову старого моряка, капитан Барнстейбл: когда с неба идет та¬ кой свет, это что-нибудь да значит! Кроме того, солнце село в темные тучи, а луна взошла маленькая, сухая и ветреная. Барнстейбл слушал его со вниманием и растущей тре¬ вогой, ибо прекрасно знал, что рулевой обладает редким чутьем и почти безошибочно предсказывает погоду, хотя частенько примешивает к делу всякие суеверные приметы. Усевшись снова на место, лейтенант пробормотал: — Пусть себе дует! Гриффит достоин и большего ри¬ ска, а если батарею не • удастся обмануть, ее можно и взять! Больше о погоде не вспоминали. Диллон, с тех пор как он спустился в шлюпку, не произнес ни слова, а рулевой догадывался, что командир не желает, чтобы его тревожи¬ ли. Около часа они шли с большой скоростью: мускулистые гребцы гнали вельбот вдоль самого края полосы прибоя, ни на минуту не прекращая усилий и, казалось, нисколько не уставая. Время от времени Барнстейбл бросал опытный взгляд моряка на маленькие бухточки, мимо которых они проходили, замечая пятна песчаных пляжей, разбросан¬ ные то здесь, то там вдоль скалистого берега. На одну бух¬ ту, более глубокую, чем остальные, где было слышно, как, журча, сбегает пресная вода, встречаясь с приливом, он указал рулевому выразительным жестом как на место, ко¬ торое следовало особенно запомнить. Том, поняв этот знак как предназначенный для него одного, тотчас запечатлел в памяти это место с той отчетливостью, которая свой¬ ственна людям, привыкшим находить путь на суше или на море по приметам и ориентирам. Вскоре после этой краткой и безмолвной беседы между лейтенантом и руле¬ вым шлюпка развернулась и была направлена к берегу, чтобы врезаться носом в песок. Но вдруг лейтенант при¬ казал гребцам остановиться. — Тихо! — сказал он. — Я слышу шум весел. Гребцы разом перестали грести, внимательно прислу¬ шиваясь к шуму, который встревожил их командира. — Смотрите, сэр, — сказал рулевой, указывая на
восток. — Это шлюпка. Вот она в полосе света, мористее нас. Сейчас она скрылась между волнами... Ага! Вот она опять! — Клянусь небом, — воскликнул Барнстейбл, — это шум весел военной шлюпки! Я вижу лопасти весел... вот они снова опустились! Ни рыбак, ни контрабандист не гребут с такой правильностью. Том, прислушиваясь, наклонил голову почти к самой воде, а затем выпрямился и уверенно сказал: — Это «Тигр»! Я знаю плеск его весел, как своих соб¬ ственных. Мистер Мерри обучил своих «тигров» резать воду на новый манер: они погружают и выносят весла с разворотом в уключинах, лопастями плашмя. Могу по¬ клясться, это их гребок! — Дайте-ка подзорную трубу! — нетерпеливо потребо¬ вал Барнстейбл. — Я постараюсь разглядеть шлюпку, ко¬ гда она снова поднимется в полосу света... Клянусь всеми звездами нашего флага, ты прав, Том! Но на корме сидит только один человек. Если глаза не обманывают меня, это проклятый лоцман. Он трусливо бежит отсюда, оставив Гриффита и Мануэля погибать в английских тюрьмах. К берегу! Немедленно! Приказание было тотчас выполнено, и через минуту кипевший нетерпением Барнстейбл, Диллон и рулевой уже стояли на песке. Вообразив, что лоцман бросил двух его товарищей на произвол судьбы, молодой моряк спешил отправить своего пленника, так как боялся, что с каждой минутой могут возникнуть новые препятствия на пути осуществления его планов. — Мистер Диллон, — сказал он, как только они выса¬ дились на берег, — я не требую от вас новых обязательств. Вы уже поручились мне честью... — Если клятва может подкрепить мое слово, — пере¬ бил его Диллон, — я готов поклясться. Клятвы излишни, достаточно и слова джентльмена. Я пошлю с вами моего рулевого, и вы либо вернетесь вме¬ сте с ним сами в течение двух часов, либо пришлете его с мистером Гриффитом и капитаном Мануэлем. Ступайте, сэр, вы условно свободны! Вот расселина, по которой легко карабкаться на скалы. Диллон еще раз поблагодарил своего великодушного победителя й начал с трудом взбираться на скалы. 623
— Следуй за этим джентльменом и исполняй его ука¬ зания, — сказал Барнстейбл рулевому. Том, издавна привыкший к полному повиновению, взял в руки гарпун и спокойно направился за Диллоном, но вдруг почувствовал руку лейтенанта на своем плече. — Ты видел место, где с песчаного холмика стекал ру^ чеек? — тихо спросил его Барнстейбл. Том молча кивнул. — Ты найдешь нас там, за полосой прибоя: не годится слишком доверять врагу. Рулевой многозначительно поднял гарпун, показывая, какая участь ждет пленника, если он изменит своему сло¬ ву, и, упираясь в землю древком гарпуна, быстро поднялся по расселине. Вскоре он уже шагал рядом со своим спут¬ ником. Глава XXII Ш с л л о у. Симой Тенъ! Фальстаф. Черт возьми, хорошо бы сейчас посидеть в тени. Думается мне, из него выйдет хладнокровный солдат. Шекспир, «Генрих IV» Барнстейбл постоял на берегу, пока не стихли шаги Диллона и рулевого, а затем отдал приказание снова отой¬ ти от берега. И, пока матросы неторопливо гребли к тому месту, где он намерен был ожидать возвращения Тома, у лейтенанта впервые возйикли серьезные сомнения в честности пленника. Теперь, когда Диллон был уже вне его власти, Барнстейбл начал живо припоминать различ¬ ные черточки его поведения, которые вполне оправдывали эти мысли, а к тому времени, как моряки достигли места, куда должен был явиться рулевой, и отдали в море неболь¬ шой якорь, опасения перешли в тревогу. Но здесь мы оста¬ вим лейтенанта со всеми его размышлениями на указан¬ ную неприятную тему и последуем за Диллоном и его бес¬ страшным и ничего не подозревающим провожатым на их пути в монастырь Святой Руфи. Мгла, о которой упомянул Том во время своей беседы с командиром о погоде, все ниже опускалась на землю, принимая вид густого тумана, который нависал вялыми 624
клубами, почти не волнуемыми легким ветерком. От этого еще усиливался ночной мрак, и человеку, менее, чем Дил¬ лон, знакомому с окружающей местностью, было бы труд¬ но найти тропинку, ведущую к жилищу полковника Го¬ варда. После недолгих розысков тропинка была найдена, и Диллон быстрыми шагами двинулся вперед. — Да, да, — сказал Том, которому не стоило ни ма¬ лейшего труда поспевать за Диллоном, — вы, сухопутные люди, нащупав фарватер, легко находите курс и опреде¬ ляете расстояние. Однажды судно, на котором я служил, ушло, оставив меня в Бостоне, и я должен был сам доби¬ раться до Плимута. Это каких-нибудь пятнадцать миль. Простояв неделю на якоре, я не нашел в Бостоне ни одной подходящей посудины и вынужден был отправиться су¬ шей. И еще чуть ли не целую неделю я потратил на по¬ иски какой-нибудь сухопутной лохани, на борту которой я мог бы отработать стоимость переезда. Денег у бедного Тома Коффина тогда было не больше, чем сейчас,
ибо я, бывало, несколько месяцев ходил до морю, не уби- рая парусов, и не видел даже кусочка земли или скалы, где бы чайка могла снести яйцо. Но должен признаться, что на пути от Бостона до Плимута мы не видели моря целых две вахты. Диллон прилежно поддерживал эту занимательную бе¬ седу, и к тому времени, как они подошли к стене, огра¬ ждавшей большой луг вокруг монастыря, рулевой был поглощен спором о том, что больше: Атлантический океан или Американский материк. Обойдя главный вход в здание через большие ворота и двор со стороны фасада, Диллон направился дальше вдоль стены, пока она после нескольких поворотов не при¬ вела их к калитке, которую, он знал, закрывали лишь то¬ гда, когда все уже удалялись на покой. Теперь их путь лежал позади главного здания, и вскоре они достигли группы скученных служебных построек. Рулевой шел за своим проводником, совершенно уверенный в его честно¬ сти, и эта уверенность еще более возросла после их непри¬ нужденной беседы во время пути от береговых утесов. Он не усмотрел ничего особенного и в том, что Диллон зашел в помещение, служившее казармой для солдат капитана Борроуклифа. Коротко поговорив о чем-то с сержантом и знаком предложив рулевому следовать за собой, Диллон покинул казарму. Миновав служебные постройки, он и Коффин вместе вступили в дом через ту самую дверь, от¬ куда, как мы уже рассказывали, накануне ночью вышли дамы проведать трех арестованных. Пройдя по двум-трем узким коридорам, Том, не одобрявший способов сухопут¬ ной навигации, очутился, следуя за своим проводником, в длинной, темной галерее, в конце которой за полуоткрытой дверью виднелось ярко освещенное и уютное помещение. Диллон быстро подошел к этой двери, отворил ее, и глазам рулевого представилась та же столовая, которую мы уже описывали, впервые знакомя читателя с полковником Го¬ вардом. Все оставалось прежним. Тот же яркий огонь весе¬ ло трещал в камине, те же свечи стояли на столах из по¬ лированного красного дерева и так же сверкали графины с живительной влагой. Разница заключалась лишь в числе пирующих. Хозяин дома и Борроуклиф сидели друг против друга, рассуждая о происшествиях дня и прилежно пере¬ двигая взад и вперед сверкающий сосуд с тем благородным напитком, который они оба так любили; эта последняя их 626
обязанность с каждой минутой становилась все легче. — Если бы только Кит вернулся с челом, увенчанным лавровым венком, я был бы счастливейшим старым дура¬ ком среди верноподданных его величества короля Англий¬ ского! — воскликнул полковник, сидевший спиной к отво¬ ренной двери. Капитан, который после победы над неприятелем мог наконец сложить с себя противоестественный обет не пить вина, провозгласил, держа в одной руке сосуд с южнобе¬ режной мадерой, а другой указывая на дверь: — А вот и сам кацик! Легок на помине! И чело его ожидает лаврового венка! Ха!.. А кто это сопровождает его высочество? Клянусь богом, сэр кацик, если вы будете путешествовать с личным эскортом из таких гренадеров, сам старый Фридрих Прусский1 позавидует вам! Целых шесть футов даже без сапог! И оружие не менее необыч¬ ное, чем тот, кто им снабжен. Полковник, не дослушав и половины восклицаний сво¬ его компаньона, обернулся и увидел того, кого так стре¬ мился, но совсем не ожидал увидеть так скоро. Старик засыпал его вопросами, на которые Диллон ввиду присут¬ ствия рулевого отвечал с благоразумной осторожностью. Том стоял с непоколебимым спокойствием, опираясь на гарпун и рассматривая с удивлением и некоторым презре¬ нием убранство покоев, великолепие которых превосходи¬ ло все виденное им до сих пор. Тем временем Борроуклиф, не обращая никакого внимания на разговор между хозяи¬ ном и Диллоном, до того их увлекший, что они отошли в дальний угол комнаты, и ничуть не стесняясь отсутствием собутыльника, бесцеремонно наливал себе бокал за бока¬ лом, словно был обязан теперь пить за двоих. И если он отрывал взгляд от рубиновых отблесков жидкости в бока¬ ле, то только, чтобы полюбоваться рослым рулевым, фигу¬ ра которого действительно не могла не обратить на себя внимание офицера, занимающегося вербовкой рекрутов. Однако капитана вскоре лишили этого двойного удоволь¬ ствия, пригласив принять участие в совете, который дер¬ жали его друзья. Полковник избавил Диллона от неприятной обязанно¬ сти повторять сочиненный им хитроумный рассказ и с жа¬ ром передал его Борроуклифу в таких словах, что преда¬ 1 Фридрих Прусский — король Пруссии Фридрих- Вильгельм I (1713—1740). 21* 627
тельство его родственника показалось законным, хитроум¬ ным поступком и даже подвигом во имя короля. Отсюда следовало, что Тома нужно арестовать, а отряд Барнстейб¬ ла захватить в плен, после, чего его люди должны были разделить участь своих товарищей. Впалые глаза Диллона потупились перед устремленным на ч него проницательным взглядом Борроуклифа, слушавшего похвалы, расточаемые полковником, изобретательности своего родственника. Но сомнения капитана быстро исчезли, когда он обернулся, чтобы еще раз взглянуть на ничего не подозревавшего Тома. Тот продолжал разглядывать комнату, уверенный, по простоте души, что переговоры, свидетелем которых ему довелось быть, служили лишь подготовкой к тому, чтобы разрешить ему повидать мистера Гриффита. — Дрилл, — громко позвал Борроуклиф, — иди сюда и слушай мои распоряжения! (При этих неожиданных сло¬ вах рулевой быстро обернулся и впервые убедился в том, что позади него в коридоре стоит сержант, а за ним — два ряда вооруженных рекрутов.) Отведи этого человека в ка¬ раульную, накорми его да смотри, чтобы он не умер от жажды! В этом приказании не было ничего опасного, и Том по знаку капитана последовал было за солдатами, как вдруг в коридоре их настиг окрик: «Стой!» — Я передумал, Дрилл, — сказал Борроуклиф тоном, в котором уже не было ничего командирского. — Проводи этого джентльмена в мою комнату да смотри, чтобы он ни в чем не терпел недостатка. Сержант знаком, который был хорошо известен офице¬ ру, ответил, что понял его. Борроуклиф вернулся к бутыл¬ ке, а рулевой после этого вторичного упоминания об ожи¬ давшем его удовольствии весело последовал за сержантом. К радости сгоравшего от нетерпения Тома, комната капитана находилась недалеко, и обещанное угощение не заставило себя ждать. Комната выходила в небольшой ко¬ ридор, соединявшийся с главной галереей. Обед рулевого состоял из любимого блюда английских островов: ростби¬ фа в большом количестве, но без гарнира. Это блюдо все¬ гда было в запасе на кухне полковника Говарда. Правиль¬ но поняв приказ капитана произвести атаку на крепость, содержавшую мозг рулевого, сержант собственноручно приготовил величаемую им грогом адскую смесь, способ¬ ную свалить с ног даже то животное, над которым так ста¬ 628.
рательно трудились челюсти Тома, будь этот бык жив и полон сил. Однако расчеты на ослабление разума рулевого под действием ямайского рома не оправдались. Том с огромным удовольствием, но ничуть не пьянея, опорожнял стакан за стаканом, в то время как глаза сержанта, кото¬ рый считал своим долгом поддержать компанию, уже по¬ дозрительно заблестели. К счастью для него, раздался стук в дверь, возвестивший о появлении капитана, который из¬ бавил его от позора, что его перепьет рекрут. Войдя в комнату, Борроуклиф приказал сержанту уйти, добавив: — Мистер Диллон даст тебе приказания, которые ты должен в точности выполнить. Дрилл, который еще достаточно соображал, для того чтобы опасаться недовольства командира, если бы тот рас¬ познал его состояние, поспешил удалиться, и рулевой остался наедине с капитаном. Энергия, с какой Том напа¬ дал на ростбиф, теперь заметно ослабела, сменившись без¬ мятежным довольством, которое обычно сохраняется еще долго после того, как утолен гОлод. Пренебрегая стульями, он сидел на одном из сундуков Борроуклифа и, поставив тарелку на колени, складным ножом отрезал кусок за ку¬ ском с той тщательностью, с какой, вероятно, женщина- вампир из «Тысячи и одной ночи» собирала рисинки на острие шила. Капитан придвинул себе табурет и со снисхо¬ дительной фамильярностью, естественной при разнице в их положении, повел такой разговор: — Надеюсь, вам пришлось по вкусу наше угощение, мистер... Не имею удовольствия знать, как вас зовут. — Том, —'ответил рулевой, не отрывая глаз от тарел¬ ки.— Товарищи на корабле зовут меня Длинным Томом. — Вы, по-видимому, плавали с разумными и способ¬ ными моряками, если они так хорошо разбираются в дол¬ готе, — ответил капитан. — Но у вас, наверно, есть и фа¬ милия?.. — Коффин, — ответил рулевой. — В спешке, когда тре¬ буется убрать или поставить паруса, меня зовут Томом; в хорошую погоду, когда, задумают обернуть старого мор¬ ского волка вокруг пальца, — Длинным Томом; если же хотят именовать меня так, чтобы не откликнулся никто другой из моей родни, меня называют Длинным Томом Коффином, потому что, я думаю, самый высокий из них не больше сажени. 629