Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
Колумбу со стороны Изабеллы. Объяснялась такая ску-' ность состоянием ее казны, истощенной недавней войной с маврами, а также опытностью и скромностью самого ве¬ ликого мореплавателя, который прекрасно понимал, что для его плавания небольшие, легкие каравеллы будут гораздо удобнее и безопасней. На расстоянии менее лиги от Палоса, на высоком ска^ листом мысу; стоит монастырь Ла Рабида, прославивший^ ся тем, что Колумб нашел пристанище в его стенах. Семь лет назад, держа за руку своего юного сына, генуэзец постучал в монастырские ворота и попросил хлеба для усталого, голодного мальчика. Дальнейшее так хорошо из¬ вестно, что нет никакой необходимости пересказывать эту историю еще раз. Прибавим только, что долгое пре- бывание Колумба в этом монастыре и дружба с госте¬ приимными францисканцами, видимо, повлияли на его решение остановить свой выбор на испанском дворе. В Ла Рабиде генуэзец впервые начал распространять свои идеи среди монахов и наиболее образованных окрест¬ ных жителей, и здесь он завоевал своих первых в Испа^ нии сторонников. Несмотря на все это, королевский приказ о снаряже¬ нии двух каравелл привел моряков Палоса в смятение. В те времена даже плавание вдоль берегов Африки до экватора считалось сказочным подвигом! О лежащих на этом пути странах существовало тогда весьма смутное представление, и многие даже думали, что, если плыть все время на юг, можно добраться до таких мест, где солнце сжигает все — и растения и животных. Движение светил, суточное вращение Земли, причины смены времен года — смысл подобных явлений был непостижим даже для самых образованных людей, и если в этом направле¬ нии существовали какие-то догадки, то они были подобны первым робким лучам солнца, лишь возвещающим рас-' свет. Чему же тут удивляться, если простодушные и не¬ вежественные моряки .Палоса восприняли приказ коро¬ левы как смертный приговор всем, кто вынужден будет его исполнять! В те дни
вую черту. Многие были уверены, что где-то есть край земли, откуда стремительные течения незаметно увлекают все в пустоту. Так обстояли дела к середине июля. Однажды, когда Колумб находился в монастыре Ла Рабида в обществе своего давнишнего друга и приверженца, настоятеля Ху¬ ана Переса, в келью вошел послушник и доложил, что у ворот какой-то чужестранец настойчиво спрашивает сень¬ ора Христофора Колумба. — Похож он на королевского гонца? — спросил море¬ плаватель. — После неудачи Хуана де Пеньялосы 1 их вы¬ сочествам приходится дополнительно подтверждать свои повеления, иначе они не выполняются! — Не думаю, сеньор, =— ответил послушник. — Гонцы королевы появляются на взмыленных конях, кричат, спе¬ шат, угрожают, а этот молодой кабальеро приехал на крепком андалузском мулеу и ведет себя весьма скромно. — Он назвал свое имя? — Даже два, сеньор: он сказал, что его зовут Педро де Муньос, или Педро Гутьерёс, без титула «дон». — Превосходно! воскликнул Колумб, порывисто обернулся к двери, но тут же овладел собой. Я жду это¬ го юношу, он мне нужен. Приведи его прямо сюда, без лишних церемоний. — Какое-нибудь придворное знакомство, сеньор? — выжидательно спросил монах. — Этот юноша, жаждущий славы и приключений, ре¬ шил отправиться с нами. Он из знатной семьи и весьма богат, но опекуны не разрешают ему до времени тратить свое состояние. Однако сейчас оно ему и не понадобится: достаточно того, что он рискует своей жизнью. Впрочем, не знаю, можно ли говорить о риске, когда мы никак не можем даже снарядить экспедицию, несмотря на все при¬ казы короля и королевы! При этих словах дверь отворилась, и в келыо вошел Луис де Бобадилья. Юный граф отказался от условностей, связанных с его высоким титулом, й явился в скромной дорожной одежде, более приличествующей рядовому 1 Хуан де Пеньялбса был прислан в ГГалос, чтобы ускорить снаряжение экспедиции, но он ничего здесь не добился. Отчасти в этом виноваты были Изабелла и Фердинанд, которые всякий раз назначали невыполнимые сроки для завершения всех подготовив тельных работ. 151
матросу, нежели человеку его звания. Он сердечно и с уважением приветствовал Колумба, затем отвесил смирен¬ ный поклон францисканцу. Мореплаватель чувствовал, что этот изящный и беспечный юноша по-настоящему увлекся его замыслом и готов на все, лишь бы отпра¬ виться вместе с ним. — Добро пожаловать, Педро, — проговорил Колумб. — Вы приехали-вовремя, ваше присутствие и помощь сей¬ час могут быть весьма полезны. Первый приказ королевы, по которому я должен получить две каравеллы, остался невыполненным. Со вторым, дающим мне право конфис¬ ковать два любых подходящих судна, дела тоже обстоят неважно, хотя из дворца сюда специально прислали сень¬ ора Пеньялосу с предписанием наложить на город и порт пеню в двести мараведи за каждый просроченный день. Эти болваны выдумывают бог знает что, запугивая и себя и своих соседей! Мне кажется, я теперь так же далек от осуществления моих надежд, как и тогда, когда еще не приобрел дружбы отца настоятеля и высокого покрови¬ тельства доньи Изабеллы. Не так-то легко, друг мох! Педро, видеть, как гибнут твои мечты, особенно когда стремишься послужить во славу науки и на общее благо! — Я привез вам добрые вести, сеньор, — ответил юноша. — По дороге от города Могера мы ехали вместе с неким Мартином Алонсо Пинсоном 1. Это бывалый мо¬ ряк, и я с ним когда-то плавал. Мы с ним долго говорили о ваших делах и затруднениях. Он сказал, что вы его знаете, сеньор Колумб. Судя по его словам, этот Пинсон уверен, что вас ждет удача. — Да, да, я его знаю, добрый Педро. Он всегда вни¬ мательно слушал меня и соглашался, как благоразумный и опытный мореплаватель, потому что он на самом деле весьма искусен в кораблевождении. Но вы, кажется, ска¬ зали, что тоже его знаете? — Да, сеньор. Мы плавали вместе, один раз на Кипр, а другой — до острова Англия. В таких дальних плаваниях люди хорошо узнают друг друга, и я о сеньоре Пинсоне неплохого мнения. 1 Мартин Алонсо Пинсон — уроженец и житель Па- лоса, сведущий моряк; во многом содействовал успешной подго¬ товке экспедиции. Он и его младший брат, Висенте Яньес Пинсон, усиленно вербовали матросов и принимали участие в снаряжении кораблей. 152
=— Вы еще слишком молоды, сын мой, — заметил на¬ стоятель монастыря, — чтобы судить о таких опытных и старых моряках, как Мартин Алонсо. Здесь он считается человеком влиятельным и весьма богатым. Тем не менее я рад слышать, что он не изменил своего прежнего мне¬ ния об этом путешествии, а то я уже думал, будто и он колеблется. Дои Луис хотел уже высказать все, что думает об этом весьма влиятельном и богатом Пинсоне, но взгляд Колумба предостерег его и напомнил, что ему следует забыть о своем высоком звании, памятуя лишь о скром¬ ной роли Педро де Муньоса. — Это звучит обнадеживающе и, возможно, приблизит наше отплытие в Катай, — проговорил мореплаватель. — Насколько я понял, вы с вашим добрым знакомым Марти¬ ном Алонсо разговаривали по дороге от Могера к Палосу, не так ли? — Да, сеньор, он-то и сказал мне, где найти адмирала, причем назвал вас полным титулом, дарованным вам коро¬ левой, и в этом я вижу явный признак дружеского распо¬ ложения, потому что все остальные, к кому я здесь обра¬ щался, награждали вас совсем иными титулами: — Мне не нужны люди, которые не склонны призна¬ вать мою власть или не доверяют моим познаниям, — су¬ рово проговорил мореплаватель, словно предупреждая юношу, что тот еще может отказаться от своего намере¬ ния, пока не поздно. — Клянусь святым Педро, моим покровителем, — со смехом воскликнул Луис, — в Палосе и в Могере я слы¬ шал совсем другое! Там говорят, будто ни один человек с морским загаром не решается высунуть нос на улицу, боясь, что его тотчас схватят и отправят в Катай по неве¬ домому пути, которого никто еще не проходил, разве только во сне! Несмотря на это, один смелый человек по доброй воле готов последовать за вами хоть на край света, сеньор Колумб, если земля окажется плоской, или обойти вокруг нее, если она действительно круглая. Этот чело¬ век — Педро де Муньос, и он пойдет за вами не ради пре¬ зренного золота или прочих благ, которые так дороги то* дям, а из одной любви к приключениям, облагороженной любовью к самой прекрасной и чистой девушке Кастилии!1 Настоятель Хуан Перес с изумлением уставился на юношу, пораженный его смелой речью и вольным обраще- 153
ппом; обычно Колумб внушал людям такое почтение, что в его присутствии мало кто осмеливался на подобное лег¬ комыслие даже тогда, когда генуэзец еще не получил зва¬ ния адмирала и вице-короля. Откуда же было бедному монаху знать, что перед ним в обличии Педро де Муньоса стоял человек гораздо более высокого круга, хотя и не за¬ нимавший никакой официальной должности! Поэтому старик не удержался, чтобы еще раз не уколоть дерзкого юнца, который так непринужденно говорил со столь ува¬ жаемым человеком. Мне кажется, сеньор Педро де Муньос, ^ начал он, — если это действительно ваше имя, хотя ведете себя вы, как какой-нибудь герцог, маркиз или граф, — мне ка¬ жется, вы обращаетесь с его милостью адмиралом так же непочтительно, как с нашим земляком, достойным Марти¬ ном Алонсо. Подчиненный должен быть скромнее и не от¬ пускать всяких шуточек о своем начальнике, да еще в таких вольных выражениях! — Приношу вам свои извинения, святой отец, а также адмиралу, хотя, надеюсь, он поймет меня, даже если я его .чем-нибудь и задел! Я только хотел сказать, что знаю вашего земляка Мартина Алонсо как старого товарища по плаванию, что сегодня мы с ним проехали вместе несколь¬ ко лиг1 и что под конец разговора он выразил готовность подтолкнуть своим могучим плечом телегу экспедиции, застрявшую если не в топкой трясине, то, во всяком слу¬ чае, в прибрежном песке, для чего он и явится сюда, в до¬ стойный монастырь Да Рабида. А что касается меня, то я могу лишь добавить, что готов следовать за досточтимым сеньором Колумбом куда угодно! — Прекрасно, добрый мой Педро, прекрасно! — ожи¬ вился адмирал. — Я вполне верю вашей искренности и благородным побуждениям, пусть это вас утешает, пока другие не убедятся в том же. Но больше всего меня ра¬ дует весть о решении Мартина Алонсо: он ведь действи¬ тельно может оказать нам добрую услугу, святой отец, хотя за последнее время его рвение и начало как будто ослабевать. — Конечно, может, и он это сделает, если только захо¬ чет по-настоящему, — отозвался францисканец. — Мар¬ тин самый прославленный кормчий на всем нашем по¬ 1 Л и г а (сухопутная) равна 4,83 километра. 154
бережье! Правда, я только со слов этого юноши узнал, что он бывал иа Кипре, но мне известно, что он доходил на севере до Франции, а на юге — до Канарских островов. Скажите, сеньор адмирал, а до Катая много дальше, чем до Кипра? Колумб улыбнулся и покачал головой, словно желая подготовить своего друга к горькому разочарованию. — Хотя Кипр и лежит неподалеку от святой земли, захваченной неверными, Катай
– Я не льщу себя надеж¬ дой и не стану обманывать тех, кто за мной последует, будто мы быстро доплывем до берегов Индии, ибо до них, должно быть, не менее восьмисот, а то и тысячи лиг1. Какое страшное и утомительное путешествие! — в ужасе воскликнул францисканец, в то время как Луис стоял с беспечной улыбкой: ему было безразлично, тысяча лиг или десять тысяч, лишь бы плавание было полно при¬ ключений и привело его в объятия Мерседес. ^ Да, да, путь страшный и утомительный! — продолжал монах. — Но все же я верю, сеньор адмирал, что вам суждено его открыть и проложить дорогу тем, кто последует за вами! — Будем надеяться, — ответил Колумб. А вот и до¬ казательство, что наши надежды не напрасны! — добавил он. — Я вижу, сеньор Мартин Алонсо пожаловал к нам, и в немалой спешке! Мартин Алонсо Пинсон, чье имя уже знакомо чита¬ телю, был одним из тех, кто оказал генуэзцу немалую помощь в осуществлении его грандиозного замысла. Он вошел в келыо взволнованный и озабоченный, как это сразу подметил зоркий глаз Колумба. Бедный настоятель Хуан Перес окончательно перестал что-либо понимать, когда его прославленный земляк сначала приветствовал какого-то Педро и лишь затем адмирала и его самого. Но францисканец так и не успел выразить свое негодование по поводу столь явного нарушения приличий, потому что Мартин Алонсо заговорил первым, да так горячо, что мо¬ нах сразу понял — гость явился сюда не с дружеским визитом, а по важному делу. *=- Я вне себя, сеньор адмирал! =- начал Мартин Алон¬ со. — Упрямство моряков Палоса, не желающих выполнять 1 Лига (морская) равна 3 морским милям, или 5,56 кило¬ метра. 155
приказ королевы, ни на что не похоже! Я сам житель этого города и один из тех, кто всегда со вниманием при¬ слушивался к вашим словам о западном пути в Азию, хотя и не во всем с вами соглашался. До сих пор я не знал, как далеко зашло преступное неповиновение моих сограждан, пока не встретился в дороге со своим старым знакомым, доном Педро, то есть, я хотел сказать, сеньором Педро де Муньосом, здесь присутствующим. Он хоть и приехал издалека, однако сразу разглядел все козни смутьянов, которые затевались у меня под носом. Но, сеньор адмирал, вы-тб должны знать, из какого теста слеплены люди! Говорят, они разумные существа, а вме¬ сте с тем лишь один из ста дает себе труд над чем-либо поразмыслить. Поэтому можно будет легко склонить мно¬ гих на вашу сторону, да так, что сами они ничего не за¬ метят. — Поистине это справедливо, — вставил настоятель.— Человек — животное, способное понимать и усваивать, но зачем ему еще думать и размышлять? И богу неугодно, и церкви накладно! Делами церковными занимается ду¬ ховенство, так что неразумным и невежественным людям незачем над этим ломать голову. Так же и в мореходстве: лучше на корабле иметь одного кормчего, чем сотню. И, хотя человек создан существом разумным, в жизни людям гораздо чаще приходится повиноваться, не раз¬ мышляя, нежели размышлять, не повинуясь. — Все это верно, святой отец и добрый мой сосед, во всяком случае в Палосе никто с вами не станет спорить. Кстати, раз уж об этом зашла речь, должен сказать, что больше всего препятствий на пути сеньора адмирала на¬ городила ваша церковь! Каждая старуха на паперти во¬ пит, что земля не может быть круглой, что это, мол, ересь, несовместимая со священным писанием. И, если уж гово¬ рить всю правду, их в этом поддерживают многие послуш¬ ники из вашего монастыря. Конечно, что спросишь со ста¬ рой женщины, которая всю жизнь провела в долине и ни разу не взбиралась на вершину горы! Даже мне, моряку, избороздившему океан, и то нелегко было бы поверить, что земля круглая, если бы мы не видели сотни раз, как над горизонтом сначала появляются верхушки мачт или же кресты церквей, хотя верхние паруса много меньше самих каравелл, а кресты — храмов. Но у нас, у моряков, свой способ убеждать людей, а у священников — свой, так 156
что, пока я буду вколачивать в головы матросов Палоса более здравые мысли, вы, досточтимый отец настоятель, пустите в ход свое духовное влияние, чтобы урезонить женщин, а заодно приструните вашу слишком ревност¬ ную братию! — Если я вас правильно понял, сеньор Пинсон, вы всерьез заинтересовались моим предприятием и хотите принять в нем прямое участие? — Совершенно справедливо, сеньор адмирал. Раз¬ умеется,/если мы сговоримся насчет условий, как вы сго¬ ворились с нашей государыней доньей Изабеллой. Я уже беседовал с доном... я хотел сказать, с сеньором Педро де Муньосом... Что за пристрастие к титулам! Чего доб¬ рого, оно у меня еще перейдет в опасную привычку!.. Так вот, я уже говорил с ним об этом, и, когда узнал, что даже такой рассудительный юноша собирается последо¬ вать за вами, это настолько меня воодушевило, что и я решил принять участие в вашей экспедиции. Мы с сень¬ ором де Муньосом немало поплавали вместе, и я буду только рад еще раз побывать в такой славной компании! — Это радостная весть, Мартин Алонсо! — воскликнул настоятель. — Благослови господь тебя и всех, кто ре¬ шится вместе с тобой на сей доблестный и благочестивый подвиг! В Па лосе, сеньор адмирал, поддержка Пинсона значит куда больше покровительства короля и королевы, ибо если они — наши государи, то он для здешних моря¬ ков — сам император, и слово его — закон. Теперь я не сомневаюсь, что с каравеллами задержки не будет! “— Раз уж вы действительно решили принять участие в нашей экспедиции, сеньор Мартин Алонсо, — с достоин¬ ством сказал Колумб, — то, уж конечно, обдумали и свои требования. Вы принимаете те условия, которые я вам уже предлагал? — Принимаю, сеньор, хотя денег в наших кошельках сейчас меньше, чем во время нашего первого разговора, С этим могут возникнуть трудности, а обо всем осталь¬ ном, я думаю, мы с вами быстро договоримся. — Что касается восьмой части расходов, которую я по договоренности с королевой взял на себя, то теперь это не столь существенно: я надеюсь найти иной источник средств, — при этих словах Колумб невольно взглянул на мнимого Педро, а Мартин Алонсо многозначительно хмык¬ нул, уловив его взгляд. — Гораздо больше меня смущают 157
упрямые и нерадивые матросы, убедить которых сможете только вы. Пройдемте в соседнюю келыо и обсудим все пункты договора, пока отец настоятель побеседует тут с нашим юным гостем. Францисканец не стал возражать, и Колумб с Пинсо¬ ном удалились, оставив Хуана Переса и нашего героя одних. — Итак, вы серьезно решили сопровождать адмирала в этом великом путешествии, сын мой, проговорил на¬ стоятель, пристально разглядывая Луиса, на которого раньше не обратил особого внимания.— С виду вы больше похожи на молодого придворного. Придется вам отвыкать от своих широких замашек наши каравеллы для них слишком тесны! Я плавал на пинассах, галерах, караках, фелюгах, фустах, каравеллах 1 и прочих судах, святой отец, и су¬ мею вести себя при адмирале, как если бы он был самим доном Фердинандом Арагонским или недавно свергнутым со своего трона Боабдилом Гранадским, напрасно погу¬ бившим своих всадников в сражениях с нашими рыца¬ рями. — Все это громкие, заносчивые слова, сын мой, но должен вас предостеречь: на генуэзца они не подействуют. В нем есть нечто такое, что позволяет ему сохранять достоинство даже в присутствии самой^ доньи Иза¬ беллы! — Вы знаете нашу королеву, святой отец? — живо спросил Луис, снова позабыв о своей роли и обличии. — Я знаю ее возвышенные мысли и чистую душу," по¬ тому что был ее исповедником. Конечно, все кастильцы ее любят, но никто не знает этой благочестивой госуда¬ рыни и превосходной женщины так хорошо, как ее ду¬ ховный наставник. Дон Луис кашлянул, поиграл рукоятью своей шпаги и наконец спросил о том, что его интересовало больше всего: Скажите, святой отец, а вам не приходилось испо¬ ведовать одну девушку, любимицу королевы, чья душа не менее чиста, чем душа самой доньи Изабеллы, за это я готов поручиться! 1 Дон Луис перечисляет здесь различные типы парусных судов времен Колумба» 158
— Сын мой, ваш вопрос доказывает, что вам сначала не мешало бы поучиться в Саламанке или хотя бы озна¬ комиться с обрядами и установлениями нашей церкви, прежде чем пускаться в столь богоугодное плавание, как это. Разве вы не знаете, что нам запрещено выдавать тайны исповеди или делать сравнения между исповедую¬ щимися? Я уж не говорю о том, что доныо Изабеллу ни с кем нельзя сравнивать, ибо она — образец благочестия для всех кастильцев. А та девушка, о которой вы гово¬ рите, может казаться людям весьма добродетельной, но в глазах церкви быть закоренелой грешницей. — Хотел бы я перед отплытием из Испании услышать подобные слова от Гусмана или Мендосы или от кого-ни¬ будь еще, кто не выстригает тонзуры, как вы, святой отец! — взорвался дон Луис. Вы слишком вспыльчивы и невоздержанны, сын мой, и говорите пустые слова, — возразил настоятель. — Ну что вы можете сделать, даже если услышите то же самое от Мендосы, Гусмана или Бобадильи? Впрочем, кого это вы так ревностно защищаете? Кто эта де¬ вушка? — Не стоит говорить, действительно это пустые слова. Мы занимаем слишком различное положение, нас разде¬ ляет такая пропасть, что мы, наверно, никогда не сможем даже встретиться, да и нет у меня таких заслуг, чтобы она могла забыть о своей знатности и гордом имени. — Значит, вы ее имя знаете? — Знаю, святой отец. Я думал о донье Марии де лас Мерседес де Вальверде, когда услышал ваше оскорбитель¬ ное предположение. Но, может быть, вам самому посчаст¬ ливилось узнать эту прославленную красавицу? — Да, я знаю эту девушку, — ответил настоятель. — Когда я последний раз был в Гранаде, королевский духов¬ ник заболел, и я сам ее исповедовал, так же как и доныо Изабеллу. Действительно, она достойна своей царственной госпожи, но ваше восхищение этой благородной девушкой похоже на преклонение перед красотой небесной звезды. На что вы надеетесь? — Как знать, святой отец! Если наша экспедиция бу¬ дет успешной, все мы добьемся почестей и высоких чинов.; А чем я хуже других? — Почестей вы* может быть, и добьетесь, да тодько, донья.... 159