Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
— Довольно, мой милый, — нетерпеливо перебил его хозяин, -7 На вкус матроса от этой песни слишком несет аркадским пастушком. Спой нам о море и его радо¬ стях. Ударь по струнам так, чтобы повеселить сердце моряка. Но юноша безмолвствовал; может быть, ему не нра¬ вился приказ, а может, он не в силах был его выпол¬ нить. — Что с тобой, Родерик? Ужели муза покинула тебя? Или память ослабела? Как видите, ребенок что-то упря¬ мится: он хочет петь лишь о любви и о солнце или не петь вовсе... Играйте громче, ребята, больше жизни, я сам буду петь в честь нашего судна. Оркестр почувствовал настроение своего господина и стройно заиграл бодрое вступление, подготовившее слу¬ шателей к песне Корсара. Мягкие, ласкающие интонации, часто проскальзывавшие в его голосе, не обманули слуша¬ телей. Этот сильный, глубокий голос был красив и мело¬ дичен. Слова, очевидно, сочинил он сам; они были про¬ никнуты духом его опасного ремесла и говорили о его собственных склонностях и вкусах. «Всем якорь поднимать!» — Дан грозным голосом приказ. Команда принялась за дело, И песня хриплая тотчас Над бурным морем полетела. Пора. Безродные бродяги Подхватывают клич отваги: «Всем якорь поднимать!» На горизонте паруса! Мужайся, правь врагу навстречу, Будь настоящим моряком. Готовясь в роковую сечу, Любимых помяни тайком. Пускай наполнит ветром парус, Пускай волны смирится ярость. На горизонте — паруса! Виктория! Ура! Мы победили, не рыдай Над другом в безутешном горе, На небе ждет героя рай, Его могила — в синем море. Пой веселей. Содвинем кружки В шумливой праздничной пирушке. Виктория! Ура! 728
Он кончил петь и поднялся, не дожидаясь похвал, ко¬ торые должны были последовать за исполнением; предло¬ жив дамам пользоваться услугами оркестра, когда им бу¬ дет угодно, он пожелал им спокойной ночи и приятных снов и удалился в
желание побольше узнать о жизни и характере Корсара. Но гувернантка повелительным голосом повторила при¬ казание, и юноша медленно, с явной неохотой высколь¬ знул из комнаты. Наконец-то наставница вместе со своей питомицей удалились в спальню и после привычных вечерних мо¬ литв заснули сном невинности, уповая на защиту того, кому они-молились. Корабельный колокол регулярно отбивал склянки во время ночной вахты, и теперь это был, пожалуй, един¬ ственный звук, который раздавался во мраке ночи, нару¬ шая покой, царивший в океане и на судах, что плыли по лону вод. Глава XXIV Но мало кто — один на сотню тысяч — Поведать мог бы о спасенье чудном. Шекспир, «Буря» В этп минуты обманчивой тишины «Дельфина» можно было бы уподобить дремлющему хищнику. И точно: бездействию пиратов не суждено было длиться долго. С восходом солнца потянул свежий ветер, неся с собой запах сущи, и тронул с места дремлющее на волнах судно. Весь этот день, расправив широкие паруса, судно держало курс на юг. Вахта следовала за вахтой, ночь сменила день, а «Дельфин» все шел, не меняя направления. Но вот из моря один за другим начали подниматься голубые острова. Пленницы, ибо таковыми они себя теперь считали, молча провожали глазами проплывавшие мимо зеленые холмы, голые песчаные косы и горы, пока, по расчету гувернант¬ ки, они не очутились у берегов Западного архипелага ^ За все это время гостьи не задали ни одного вопроса и ничем не показали, что прекрасно понимают: Кор¬ сар вовсе не собирается высаживать их в желанном порту. Джертред плакала, тоскуя по отцу, но делала это втихомолку или на груди у своей наставницы. Уайлдера 1 Вест-Индский архипелаг, в который входят Богамские и Антильские острова, 730
она избегала, интуитивно чувствуя, что он не тот, кем она его считала, но на людях старалась держаться спо¬ койно и ко всем относилась одинаково ровно. Такое поведение встречало полную поддержку настав¬ ницы. С другой стороны, ни сам капитан, ни его помощ¬ ник не искали встреч с обитательницами кают-компании чаще, чем этого требовала простая вежливость. Первый, словно жалея, что так откровенно проявил изменчивость своего нрава, ушел в себя и не только не искал общения, но избегал близости с кем бы то ни было; что же касается второго, то он отлично видел холодность гувернантки и переменившийся, хоть и все еще сочувственный взор ее воспитанницы. Уайлдер легко догадался о причинах такой перемены. Но, вместо того чтобы оправдываться, он дер¬ жал себя так же отчужденно, как и они. А это лишний раз доказало бывшим друзьям бесчестность его помыслов, хотя даже миссис Уиллис признавала, что он ведет себя как человек, в чьей душе еще не умолк голос совести. Мы не станем затягивать рассказ, описывая естест¬ венные сожаления, охватившие Джертред, когда она при¬ шла к печальному убеждению в его виновности; не будем также описывать нежные мечты, которым она не стыди¬ лась предаваться, — мечты о том, чтобы человек, наде¬ ленный столь многими благородными й высокими каче¬ ствами, понял свои заблуждения и вернулся на ту стезю, для коей, как признавала рассудительная гувернантка, предназначила так богато одарившая его природа. Много дней «Дельфин» спорил с ветрами, не переста¬ вавшими дуть в этих водах. Но* вместо того чтобы проби¬ ваться к назначенной гавани, как это делают торговые суда, пиратский корабль внезапно изменил курс и, точно птица, спешащая в гнездо, метнулся в один из многочис¬ ленных проливов, разделявших острова архипелага. Им попадались десятки самых различных судов, но они из¬ бегали встреч; жизнь научила пиратов быть осторож¬ ными в водах, где кишат военные суда. Проскочив узкий пролив, разрывавший цепь Антильских островов, они благополучно вышли в открытое море, которое отделяло Антилы от Испанского моря. Как только пролив остался позади и во все стороны раскинулись широкие просторы океана, команда заметно повеселела. Да и на лице самого Корсара растаяла тень заботы, гнавшая его прочь от лнь 731
дей; исчезла отчужденность, и перед нами вновь появился гордый, своевольный человек, которого мы уже знаем. Матросы вздохнули свободнее, когда избавились от необ¬ ходимости все время быть начеку, двигаясь сквозь строй крейсеров, заполнявших узкие проливы; веселые голоса и беспечный смех снова зазвучали там, где так долго царили взаимное недоверие и вражда. Однако для гувернантки новый курс «Дельфина» явился лишь источником новых тревог. Пока они шли в виду островов, она могла надеяться, что захватчик ждет только случая отдать их под охрану колониальных властей. Собственные наблюдения убедили ее, что в ха¬ рактере обоих командиров необузданность и беззаконие столь прочно перемешались с задатками добрыми и даже благородными, что ее надежды не могли оказаться пус¬ тыми мечтаниями. Даже в рассказах о беззакониях Кор¬ сара, несмотря на преувеличения и фантастические по¬ дробности, часто упоминались многочисленные примеры подлинно рыцарского благородства. Словом, это был че¬ ловек, который, объявив себя врагом всего рода челове¬ ческого, делал, однако, различие между слабым и силь¬ ным и столь же искал удовлетворения в исправлении несправедливостей, нанесенных первому, сколь в униже¬ нии гордыни второго. Но сладкие надежды, питаемые этими рассказами, ис¬ чезли, как только в морской дали потонул последний из островов архипелага и судно осталось одно в пустынном океане. Как бы стремясь сбросить маску, Корсар прика¬ зал убрать паруса и, невзирая на попутный ветер, лег в дрейф. «Дельфин» стоял посреди океана, а офицеры и матросы бездельничали или предавались удовольствиям, каждый по своему вкусу. — Я надеялась, что вам будет угодно разрешить нам высадиться на одном из островов его величества, — ска¬ зала миссис Уиллис, впервые заводя об этом речь с тех пор, как укрепились ее сомнения в возможности вы¬ садки, и обратившись к мнимому капитану Хайдегеру, который только что отдал приказ лечь в дрейф. — Боюсь, что мы слишком надолго лишили вас вашей каюты. — Трудно найти для нее более достойных обитате¬ лей, — последовал учтивый ответ, но от острого взора встревоженной женщины не укрылось, что Корсар дер¬ жится более уверенно и непринужденно, чем в тот раз, 732
когда она впервые заговорила на эту тему. — Если бы обычай не требовал, чтобы суда ходили под флагом ка¬ кой-либо страны, на моих мачтах всегда развевались бы знамена прекрасного пола. — Но, коль скоро... — Коль скоро это не так, я вывешиваю знаки, соот¬ ветствующие моей службе. — За те пятнадцать дней, что я обременяю вас своим присутствием, я еще не имела счастья видеть эти флаги. — Разве?—воскликнул Корсар, бросая на нее ост¬ рый взгляд, словно пытаясь прочитать ее мысли. — Пусть же эта неопределенность окончится на шестнадцатый день. Эй, кто там на корме! — Ричард Фид собственной персоной! — ответил тот и поспешно добавил, увидев, кто к нему обращается: — Всегда к услугам вашей чести! — А! Это приятель нашего друга, — многозначитель¬ но произнес Корсар, обращаясь к миссис Уиллис, которая поняла его намек. — Он будет моим переводчиком. Поди сюда, парень, мне надо услышать
— И после этого случая ты навсегда отказался от брачных уз? — Да, да, с этих самых пор, ваша честь, = подтвердил Фид, бросая на своего командира один из тех хитрых взглядов, в которых лукавство сочеталось со своеобраз¬ ной честностью. — Это произошло уже после вашего знакомства с мистером Уайлдером? Раньше, ваша честь, гораздо раньше. Если вспом¬ нить, что в мае будет уже двадцать четыре года, как я пришвартовался к мистеру Гарри, то и выходит, что в те времена я был еще совсем юнцом. А раз у меня самого на руках оказалась вроде как семья, то мне, знаете, и нужды не стало лезть в чужую койку. — Вы сказали, — вмешалась миссис Уиллис, — что познакомились с мистером Уайлдером двадцать четыре года назад? Познакомились! Боже мой, миледи, много он тогда понимал в знакомствах! Хотя, дай бог ему здоровья, с тех пор ему не раз пришлось вспоминать об этом дне. ^ Встреча людей столь высоких достоинств должна была стать воистину примечательной, — заметил Корсар. Она и была достаточно примечательной, ваша честь. А коли говорить о достоинствах, то, хотя мистер Гарри всегда преувеличивает мои, я же их просто и в грош не ставлю. — Ну, если двое столь рассудительных людей не схо¬ дятся во мнениях, то не берусь решать, кто из них прав. Хотя, наверно, я мог бы вынести более здравое суждение, если бы мне были известны факты. — Ваша честь забывает Гвинею, который думает в точности, как я, и не признает за собой никаких заслуг в этом деле. Но вы правы, сэр, скорость судна можно узнать, только прочитав судовой журнал; если эта леди и вы, ваша честь, желаете узнать, как было дело, то вам стоит только сказать слово, и я выложу все, как на духу. — Пожалуй, это разумное предложение, — заметил Корсар, жестом приглашая свою спутницу последовать за ним в ту часть юта, где они были бы избавлены от любо¬ пытных взоров. — Теперь поведай нам свою повесть и можешь быть уверен, что твои заслуги 'будут оценены совершенно точно и с полной беспристрастностью. Фид без малейшего колебания готов был рассказать 734
все подробности; и к тому времени, как он откашлялся, взял свежую понюшку табаку и приготовился говорить, миссис Уиллис уже поборола свое нежелание интересо¬ ваться чужими секретами и, поддавшись непреодолимому любопытству, села в кресло, которое ей предложил ее спутник. — Отец рано отправил меня в море, ваша честь, —* начал Фид, когда все приготовления были окончены. — Он, как и я, большую часть жизни провел на воде, а не на суше, хотя, будучи всего-навсего рыбаком, обычно держался у берега, что в конечном счете ненамного лучше, чем просто жить на суше. Как бы то ни было, я-то сразу ушел в открытое море и одним прыжком обогнул мыс Горн; это было мое первое плавание, не ближнее путе¬ шествие для зеленого новичка!.. Но потом, так как мне было всего восемь лет... — Восемь! Значит, вы рассказываете свою собствен¬ ную историю! — разочарованно прервала его гувернантка. — Конечно, сударыня; можно было бы потолковать и о более знатных людях, но трудно сыскать человека, который бы лучше умел вооружить или разоружить судно. Мне сдается, вашей светлости не хотелось бы тра¬ тить время на историю моих родителей, и, чтобы попасть в самую точку, я был краток и начал сразу с того года, когда мне стукнуло восемь, а все, что касается моего рож¬ дения, имени и прочих подробностей из судового жур¬ нала, я выпустил. — Продолжайте, — возразила она, вынужденная по¬ кориться. — Моя голова — точь-в-точь как новое судно перед спуском на воду, — продолжал Фид. — Ежели сразу пой¬ дет без сучка без задоринки, то летит стремглав, как па¬ рус, спущенный в штиль; но уж коли где заест, то при¬ дется попыхтеть, пока сдвинешь его с места. Так вот, чтобы расшевелить мои мозги и чтоб все шло как по маслу, придется вернуться к началу. Значит, отец мой был рыбаком, и я обогнул мыс Горн. Вот! Теперь я снова поймал нить, без узлов, петлю за петлей, как хорошо свернутый канат. Так вот, обогнул я мыс Горн да года четыре плавал в тех местах — исходил все моря, побывал на всех островах, которые и теперь-то нам не очень зна¬ комы, а тогда и подавно. Потом всю войну прослужил на флоте его величества и заработал три раны и почестей на 735
два костыля. Тогда-то я и столкнулся с Гвинеей — с тем чернокожим, миледи, что вон там сворачивает паруса. Так, значит, вот когда ты натолкнулся на африкан¬ ца, — вставил Корсар. — Тут мы и познакомились. И, хоть кожа у него не белее китовой спины, я плевать на это хотел и скажу всем и каждому: после мистера Гарри он самый лучший человек на свете.- Что там говорить, ваша честь, парень упрям, слишком выхваляется своей силой и считает, что ему нет равных в .предсказании погоды и в управлении судном. Но ведь он простой чернокожий, а мы знаем, что нельая слишком строго судить тех, кого не можешь считать ровней. — Да, это было бы совсем бесчеловечно. — Слово в слово, как говаривал, бывало, капеллан с «Брунсвика». Великая вещь образование, ваша честь, ибо от него уже та польза, что оно готовит человека в боц¬ маны и учит прямым курсом вести свое судно на небеса. Так вот, как я уже сказал, мы с Гвинеей лет пять пла¬ вали вместе и даже некоторым образом дружили; и на¬ стал час, когда в Вест-Индии мы встретились с несчаст¬ ным, потерпевшим крушение судном. — Каким судном? — Прошу прощения у вашей чести, я никогда не тро¬ гаю верхнего рея, пока не уверюсь, что судно не повернет обратно по ветру; и, прежде чем описывать разбитое судно, я должен переворошить свои мысли, чтобы не упу¬ стить того, о чем надо упомянуть в первую очередь. Корсар по лицу своей гостьи видел, с какой жадностью она слушает, как волнуется из-за бесконечных отступле¬ ний и боится, что кто-нибудь прервет рассказ; он сделал ей знак не мешать честному моряку идти своим путем, ибо понял, что так они скорее всего доберутся до событий, о которых оба горели желанием узнать. — Так вот, как я уже говорил, — продолжал он, — мы с Гвинеей служили тогда марсовыми на «Прозерпине», быстроходном тридцатидвухпушечном фрегате, и на пути от островов к Испанскому морю наткнулись на контра¬ бандиста! Капитан захватил судно и приказал нам доста¬ вить его в порт, а ведь он был человек рассудительный, и, значит, так ему самому было приказано. Но из этого все равно ничего не вышло: почти у цели, когда до га¬ вани осталось не более двух дней пути при попутном 736
ветре, на нас обрушился жестокий ураган, и посудина покончила счеты с жизнью и затонула. Это было неболь¬ шое суденышко, и, прежде чем заснуть навеки, ему взду¬ малось опрокинуться набок, и помощник капитана и трое матросов очутились на дне морском; по крайней мере, я так думаю, ибо с тех пор никогда их больше не видал. Вот тут-то Гвинея и сослужил мне добрую службу; ибо хоть мы и раньше делили голод и жажду, но тут, если бы он не прыгнул за борт, то я, как рыба, наглотался бы со¬ леной воды. — Он спас тебя и не дал утонуть вместе с другими? — Не слишком ли сильно сказано, ваша честь? Кто знает, может, меня выручил бы другой счастливый слу¬ чай. Но, если учесть, что плаваю я точь-в-точь как двой¬ ное пушечное ядро, то, пожалуй, я и вправду перед ним в долгу, хотя мы редко говорим об этом деле; а все потому, что не настал еще мой час отплатить ему той же монетой. Так вот, видя, что от контрабандиста толку больше ни¬ какого, мы кое-как умудрились спустить шлюпку, прежде чем он окончательно пошел ко дну, и погрузить в нее съестные припасы, чтобы перебиться первое время, и начали изо всех сил грести к земле. Не стану объяснять этой леди, что такое идти на шлюпке, — она только что испытала это на собственном опыте, — скажу только, что если бы не эта шлюпка, на которой нас дней пять бол¬ тало, то путешествие миледи не закончилось бы так счастливо. — Я вас не понимаю. — А чего ж тут понимать, ваша честь: когда мы их подобрали, барказ с бристольца держался на воде только благодаря ловкости мистера Гарри. — Но какая же связь между вашим кораблекруше¬ нием и спасением мистера Уайлдера? — спросила гувер¬ нантка, не в силах более выносить бесконечный рассказ словоохотливого матроса. — Связь весьма простая и вполне естественная, суда¬ рыня; вы со мной согласитесь, когда услышите самую трогательную часть моей повести. Так вот, две ночи и день мы с Гвинеей носились по океану, терпели всякую нужду — только в работе не было недостатка — и держали курс на острова; ибо пусть мы и не великие мореходы, но землю чуяли и гребли как бешеные — ведь сами пони¬ маете, в этой гонке ставкой была наша жизнь. 24 Ф. Купер, том VI 737