Изгнанница
Шрифт:
– Вилена… ты понимаешь, я не могу на тебе жениться. Вряд ли вообще кто-нибудь из нашей деревни способен взять тебя в жены. Но я могу предложить тебе свою любовь. Зачем тебе быть одной?
Его рука оставила ее волосы в покое и с силой обвилась вокруг шеи.
Лорисс молчала. Его прикосновения были не просто неприятны, они болезненно отзывались в теле. Ярость сжимала виски, отыскивая путь на свободу. И держать ее в узде становилось все сложнее. Лорисс вдруг представила, что случилось бы с Луканом, осознай он хоть на миг, какое чувство вызывают
– Я не могу на тебя спокойно смотреть. Ты настоящая королева. Ты - девушка, о которой я мечтал. Я… Я люблю тебя…
Лукан притянул ее за шею. Она с силой одернула голову, с ужасом понимая, что вряд ли сможет себя контролировать, когда ярость вырвется на свободу.
– Не дури, Вита, - сказал он, когда молчаливая борьба затянулась.
– Ты ничего не сможешь сделать.
– Я?
– улыбка коснулась ее губ. Она медленно облизнула сухие губы. Не потому, что хотела подтолкнуть его к решительным действиям. Она вдруг так ярко, так отчетливо представила себе, как вопьется сейчас зубами в ослепительно белую шею. Чувство оказалось настолько самодостаточным, что она невольно дрогнула и отступила назад.
– Вита, мы будем счастливы, - он налетел на нее, как ураган. Она оказалась прижатой спиной к стене. И эта сцена - мужчина рядом, руки на плечах, невольно напомнила ей давний случай, произошедший еще в прошлой жизни, с тем, кто называл себя Белым Принцем.
– Я люблю тебя. У тебя нет друзей, нет близких. Я хочу быть твоим другом… Твоим тайным другом…
Его обжигающие губы шарили по ее лицу. Лорисс настойчиво уклонялась от, казалось бы, неизбежного поцелуя, а глаза застилал туман. Нестерпимое желание впиться ему в горло подчиняло, побуждало и властвовало. Стоило только представить себе, как податлива под зубами тонкая белая кожа, и голова шла кругом.
– Я не… хочу… чтобы ты… был моим другом, - твердо отделяя одно слово от другого произнесла она.
– Ты много берешь на себя, девушка!
– его голос стал тверже, а руки, неуловимо быстро завершили круг, намертво сцепив ее запястья за спиной.
– От тебя ничего не зависит! Я решил. Этого достаточно.
– Ты считаешь?
– Что случилось? Неужели с ее губ сорвался этот оглушительный хриплый смех.
– Ведьма…- он разжал, было, руки, а потом опять сжал запястья.
– Все равно ты будешь моей. Если ты даже окажешься настолько глупой, что кому-нибудь расскажешь об этом, тебе никто не поверит, ты - приблудная!
– Я… твоей… никогда… не буду, - с расстановкой сказала она. И на миг заглянула ему в глаза, выпустив зверя, нашептывающего ей сладкие мерзости о вкусе чужой крови.
Полыхнуло. Да так, что Лорисс даже пожалела несостоявшегося насильника. Его лицо странно дрогнуло. Даже в наступившей темноте заметно было как оно побелело. Руки разжались, и он отшатнулся. Он хотел что-то сказать, но не смог вымолвить ни слова. Только пятился и пятился к двери.
– Смотри, как бы тебя самого, - для полновесности
Темная роща встретила Лорисс неприветливо. Шумные деревья наперебой советовали ей держаться от них подальше. Лорисс, не вняв настойчивым советам, тут же получила хлесткий удар веткой по голове. Распущенные волосы путались в листве, и пришлось приложить усилие, чтобы освободить длинные пряди.
Лорисс задыхалась от злобы. Покуситься на самое святое, что было у нее: на девичью честь! Такая идея могла придти только в ущербную голову! Как же они тут живут? И как могли они все это время жить в одном мире с Лорисс, оправдывая подобные поступки?
Лорисс глубоко дышала, чтобы успокоиться. Собственная злость поразила ее. То, что неуловимо изменило сознание, побудив желание не защищаться, а нападать, также показалось Лорисс странным. Оказывается, с ее духовным миром дело обстояло далеко не так гладко, как она пыталась представить.
Не найдя ответов на вопросы, Лорисс с трудом протиснулась между колючими кустами, мысленно поблагодарив Судьбу за то, что на ней оказались надеты штаны, и вышла на дорогу. На пригорке роща заканчивалась, а оттуда, если Лорисс не ошибалась, видна был окраина деревни.
Запах полыни преследовал Лорисс. Раздраженно принюхавшись, она отнесла его к тому запаху, который исходил от Лукана. Вот ведь. Привяжется такой аромат, и будет преследовать долгое время. Ничем его не перебьешь…
Силуэт, застывший у дерева, на повороте дороги, выделяющийся при свете Селии, Лорисс заметила раньше, чем услышала приглушенный кашель. Сердце бухнуло в груди. И тут же угомонилось.
– Жаловаться пойдешь?
– негромкий мужской голос не потревожил ночной тишины леса.
Селия трогательно осветила бритый череп и короткую стриженую бороду.
– Питер?
– растерялась Лорисс.
– Надеюсь, что узнала, - она не увидела, а услышала, как он усмехнулся.
Лорисс подошла ближе, но обходить его не стала.
– Что ты здесь делаешь?
– Ты не ответила на мой вопрос, - Питер опустил сведенные на груди руки.
– Жаловаться пойдешь?
– Кому? Хариде? И что дальше?
– еще не понимая толком, о чем идет речь, машинально ответила Лорисс. И тут до нее дошло.
– Ты что, подглядывал?!
Если ее целью было вывести невозмутимого Питера из себя, то она добилась этого на удивленье легко.
– Ты, девка, говори, да не заговаривайся!
– зашипел он и развернулся в ее сторону, расправив плечи.
– Если я все слышал, то виной тому случайность.
– Если слышал, так что ж не вмешался? Или у вас принято, чтобы парни так вели себя с девушками?
– ее голос звенел от возмущения.
– Я хотел вмешаться, но как видно, ты умеешь за себя постоять, - ответил он, не обращая внимания на второй вопрос.
– Хорошо ты держалась, девка, холодно, с расчетом.
– Не поняла, - опешила Лорисс.
– Какой расчет?