Изгнанники Эвитана. Дилогия
Шрифт:
Подробнее Ирия не расспрашивала. И так ясно, что Клод - брат очень понимающий. Возможно - под влиянием собственного тайного романа.
И теперь двое разместятся у какой-нибудь очередной вдовы. А третий - в усадьбе Криделей. Поближе к своей Ирэн.
Почему же так кошки скребут на душе? Кому плохо?! Эйде? Иден? Чарли?
Кому еще? Кто у Ирии еще есть?
С неба нагло пялится полная злая луна. Та, что не прощает не желающих дрожать. Перед ней.
И теперь сумрачное
Луна сияет. Спицы ловят блики солнечно-золотистых свечей...
Ирия прочла абзац "Сказания о битве Северной Ведьмы и Южного Колдуна". В пятый раз.
И подняла глаза на герцогиню.
А та вдруг отложила рукоделие.
– Мне тоже неспокойно, Ирэн!
– вздохнула Катрин. Поколебав хрупкое пламя ближайшей свечи.
Странно - свечи и луна мерцают почти одинаковым бледным золотом. Сейчас.
Но свет одних - успокаивает. А другой - вселяет темный потусторонний ужас. Не зря ей поклонялись суеверные предки...
Катрин после известия о спасении сына больше не напоминает тень самой себя. Но это еще не значит, что и не тревожится.
Герцогиня жестом указала Ирии на скамеечку у ног.
Лиарская беглянка с радостью пересела. Катрин - не старый герцог, рядом с ней - тепло. Медово-золотистые свечи - это не луна.
Тепло. Но почему-то - грустно. Хоть грустить и глупо. И бесполезно.
Прошлого не вернуть. И не изменить. А значит - Карлотта никогда не станет такой, как Катрин. Как Ирии не превратиться во вторую Эйду.
Зато Эдвард Таррент был замечательным отцом. В отличие от Ральфа Тенмара. Всё сразу получить нельзя, это - непреложный факт и суровая реальность. Но всё равно - грустно.
Катрин привлекла девушку к себе. И замерла, перебирая ее отрастающие волосы.
Герцогиня могла сидеть так и полчаса, и час. А лиаранка закрывала глаза и представляла... Нечего тут стыдиться. И не предательство это никакое. Катрин - много старше Карлотты. Но бабушкой-то Ирии она могла быть. По возрасту. Хоть приемной...
Глупая ты девка - как грубо, но верно сказал Джек. И мало тебя жизнь учила. Как брошенный котенок норовишь поскорее найти нового доброго хозяина.
Эх, ты! А еще беглая государственная преступница в розыске!
– Спеть?
– едва слышно прошептала Катрин.
– Спойте!
– с готовностью согласилась Ирия.
У матери Анри - хороший голос. У него самого когда-то был - тоже. Катрин рассказывала...
Вот только ее песни обычно очень грустны. Как и сейчас:
– У беды глаза зеленые -
Не простят, не пощадят.
С головой иду склоненною,
Виноватый прячу взгляд...
– В поле ласковое выйду я
И заплачу над собой -
Кто же боль такую выдумал,
И за что мне эта боль?!..
– Ну развели сырость, две дуры-бабы!
– Герцог Ральф Тенмар ввалился, как обычно - без стука.
– Ладно - ты, но девку-то чего до слёз довела?
– Я сама...
– Ирия быстро сморгнула горько-соленую предательницу. И в самом деле выкатившуюся из уголка глаза.
– Сама она! С завтрашнего утра будешь на час дольше железками махать. Глядишь - лишняя дурь и выйдет. А сейчас пойдем-ка - письмо поможешь написать.
– Письмо?
– подняла удивленный взгляд мать воскресшего сына.
– Письмо-письмо, - проворчал герцог.
– Ты свое тоже пиши. Оба перешлем!
– Анри?!
– Да тише ты! Кому ж еще? Хоть и все слуги - проверенные, а кто ж знает? У Ревинтера, чтоб ему сдохнуть раньше меня, в каждом доме Эвитана - по шпиону. А в каждом хлеву - по лазутчику! Представь, сколько их в замке поместится?
Ритуал повторяется вновь.
Мрачноглазый старик в кресле. По грудь укрыт теплым пледом.
Обита синим сукном скамья. Тёмно-рубиновое вино льется в два бокала...
Свечи. Чернильница - вздыбившийся дракон. Белые листы с герцогской короной.
Разумнее писать не на гербовой бумаге. Раз уж послание Ральф Тенмар нелегальным способом пересылать собрался.
Но у него могут быть свои причины. Герцог мало что делает зря. Раз пишет именно так - значит, есть основания...
– Пиши!
– старый дракон с мерзнущими ногами сунул "племяннице" чистый лист. С тенмарской короной в углу.
– А вы?
– Я напишу свое.
Он что - ошалел? А то у Ревинтера не найдется образцов почерка Ирии Таррент. Да еще и на тенмарской бумаге!
Может, проще сразу приглашение в гости прислать? Это какая-то сложная интрига? Или у старика просто ум за разум зашел? От потрясения?
– Он будет рад прочитать что-нибудь от тебя, - голос герцога потеплел.
Вряд ли врет. Значит - действительно спятил от радости. Или от горя.
– Письмо могут перехватить.
И тогда Дракон Тенмара особо не пострадает. А вот лиарскому стрижу уже не улететь. От королевской стражи.
Увы - Ирия не так быстра и догадлива, как ее родовой герб...
– Подпишешься "Ирэн Вегрэ".
– Анри не знает никакой Ирэн Вегрэ. Если, конечно, не знаком с настоящей.
– При мне - не знакомился, - усмехнулся Ральф Тенмар.
– Разве он не узнает твой почерк?