Изгои
Шрифт:
— Ах да, — фирмач вытащил из брючного кармана перочинный нож и вручил его коммунару. — Смотри, не порежься.
— Спасибо за заботу, — съязвил тот.
Левша попросил подвезти его:
— Вы же все равно по прямой поедете… Мне тут недалеко, подбросьте до озера, а дальше я уже сам. Пешочком.
— Откуда ты знаешь, куда мы едем? — насторожился Пятак.
— Ну вам же нужно добраться до места высадки.
— Ну…
— Гну! Недавно буря была, значит, контейнер опять с неба рухнул. Вы решили его скоммуниздить. Отправили
— Подожди-ка, а кто тебе об этом рассказал?
— Я просто выстроил логическую цепочку.
— Да ты прямо как тот сыщик из фильма… Ну такой, в смешной шапке и с трубкой…
— Шерлок Холмс?
— Точно! Так ты что же, знаешь, где приземлился контейнер?
— Конечно. Я там уже побывал.
— И что?
— И ничего. Пусто там.
— Все равно не мешало бы проверить.
— Так что, подбросите?
— Не вопрос.
В дороге Левша то и дело прикладывался к бутылке, а когда не пил, то дремал.
— И где мы их искать будем? — спросил Луцык, тоскливо оглядывая бескрайние просторы Карфагена.
— Поездим, посмотрим. Может, найдем какой-то след, — ответил Пятак.
— И часто у вас люди пропадают?
— Бывает. Тут много хищников бродит. Да и зомби тоже никто не отменял. А люди, они те еще звери…
— Ты про урок?
— Не только. Вот полгода назад пошли двое наших на охоту, повздорили, и один другого ножичком пырнул. Вернулся в Маяковку как ни в чем не бывало, говорит, потерял из виду напарника, тот и исчез куда-то. А ближе к вечеру жене все разболтал, а та Лаптеву донесла… Мужика прогнали из Маяковки. А в Алькатрасе его так и ждали.
— Да, дела…
Рана Кабана стала кровоточить. Заметив это, Джей разбудила дремавшего Левшу и попросила у него немного самогонки для дезинфекции. Тот молча протянул ей бутылку. И даже пожертвовал свой неожиданно свежий, что трудно вязалось с неряшливым видом его хозяина, носовой платок, который пошел на перевязку. По завершении медицинской процедуры бутылка вернулась к хозяину, а пациент получил совет хотя бы несколько дней не таскать тяжести.
— Слушаюсь! — ответил со вздохом Кабан.
— А как вообще себя чувствуешь? — спросила Джей.
— Иду на поправку. Травки доктора Кеворкяна здорово помогают. Только что-то пальцы немеют.
— Значит, на басу ты не скоро сможешь играть…
— Увы! Такая вот незадача.
— А помните, как я в слэме руку сломал? — встрял Луцык.
— Еще бы не помнить такое, — закивал Кабан. — На панк-утреннике в «Джеррике» дело было. И как только ты так умудрился?
— Не помню. Бухой был в зюзю.
Вообще-то «Клуб имени Джерри Рубина», или в простонародье «Джеррик», считался островком трезвости. Этот андеграундный клубешник, расположенный в подвале жилого дома рядом с метро «Академическая», открылась в 1992 году, на самой заре демократии в России. Кто там только не выступал! Мажорные панки «Наив» с вечно пьяным вокалистом Чачей; угрюмые калининградцы «Комитет Охраны Тепла»; наш посконный «Калинов мост»; эстонские панки «JAMKE»; музыкант и радиоведущий дядя Саша Лаэртский;
Клуб изначально задумывался как оплот стрэтэйдж-движения, пропагандирующего здоровый образ жизни, но русские панки плевать хотели на ЗОЖ. Угар внутри стоял нешуточный. «Изгои» тоже планировали выступить в «Джеррике», но в дело вмешался случай. На одном сейшене Луцык случайно наблевал на мирно пасущегося у сцены Сида Спирина из группы «Четыре таракана». Обиженный стукнул директору заведения Лане Ельчаниновой, и выступление группы отменили. А на своей репетиционной базе «Изгои» повесили на стену плакат с изображением стукача и метали в него дротики.
— Да, было время… — ностальгически протянул Луцык, чувствуя тепло в груди.
— А я как-то раз локоть пропорол в слэме, — припомнил Кабан и продемонстрировал шрам на руке. — На концерте «Коррозии металла» случайно налетел на шипованный браслет какого-то волосатика.
— Ха! А это вы видели! — Джей закатала рукав, на плече красовался рубец. — Концерт «Короля и шута». Стою я такая, никого не трогаю, и вдруг какой-то черт толкает меня в слэм. Замес просто адовый! Куча пьяных тел рубится как в последний раз. И тут в нас летит пивная бутылка. Попадает в стену и разбивается вдребезги, а один осколок воткнулся мне в плечо.
— Ой да ладно, вот куда смотрите, — писатель ткнул пальцем в шрам у себя на лбу. — Концерт «Пургена». Кажется, кинотеатр «Авангард», но могу ошибаться. Короче, залетаю я на сцену, чтобы сделать стэйдж-дайвинг, охранник толкает меня, и я падаю на пол и разбиваю лоб. Как только жив остался, одному богу известно.
— У меня тоже было такое, — вдруг вмешалась в разговор Гюрза и показала безымянный палец. — Видите? Кривой. Сломала на концерте Федука.
— Добро пожаловать в наш клуб, — многозначительно кивнула певица.
Их воспоминания прервал тревожный крик Пятака:
— Всем вооружиться! Быстро!
— Что стряслось?
— Ящер, будь он неладен!
Преследователь находился в полукилометре от них. Издали он напоминал двухметровую чешуйчатую сосиску с волчьей мордой, из которой росли четыре пары коротких лап.
Все быстро похватали лежащее на дне повозки оружие. Луцык вооружился мясницким топором. Кабан взял такой же. Гюрза сжала в руках короткое копье с треугольным наконечником. Джей отдала предпочтение охотничьему ножу.
Пятак щелкнул вожжами, и ослик Скороход быстрой рысью припустил по степной дороге.
— Мамочки! Оно гонится за нами! — в ужасе завизжала Гюрза.
Все разом обернулись. Утопая в облаке дорожной пыли, за телегой со всех ног несся ящер.
— Джей, может, ты оглушишь его своим криком, а?! — предложил Луцык, крепко держась рукой за край повозки.
— Пятак, тормози! Я попробую его остановить! — обратилась она к вознице.
Но тот никак не отреагировал. Наверное, потому, что голос не был слышен из-за стука колес.