Изгоняющий бесов. Трилогия
Шрифт:
Гесс переглянулся со мной и тоже сел на прогретый асфальт.
— Ждём?
— Да, — пожал плечами я. — Спешить некуда, дадим человеку набить свои шишки.
— О, гляди, она хватается за пистолет. Разве так можно? И полиция её не кусь?!
— Сейчас вон тот наряд её заметит и такое «кусь» устроит, мало не покажется.
Должен сказать, что мы (грубые и необразованные мужланы) с каким-то садистским удовольствием наблюдали, как рыжая красавица машет пистолетом перед перепуганными детьми, как их педагог закрывает девочек грудью, как на помощь ему спешит полиция,
— Психическая, из монастыря сбежала, ищем третий день, — тихо пояснил я на ухо старшему лейтенанту. — Чеченский синдром, пострадала ещё ребёнком. Отпустите её, бога ради, и Господь да не оставит вас милостями.
— А пистолет?
— Это травмат, не ворованный, хотите, заберите от греха подальше.
В общем, договориться худо-бедно удалось, тем более что мой пёс начал строить смешные рожи (он это умеет), веселя девочек и однозначно убедив слуг закона в том, что мы свои и ситуацию можно разрешить миром.
Хорошо ещё, кстати, новгородские полицейские оказались вполне себе вменяемыми. Лейтенант к тому же служил в той же дивизии, что и я, считай земляки. Ну и как бонус у меня под рукой великолепный доберман, умеющий исполнять все команды и давать лапку, а этого ни одно полицейское (милицейское) мужское сердце не выдержит.
Надутую, молчащую Марту сдали нам на поруки, пистолет осмотрели и вернули, ещё посоветовали срочно купить намордник и поводок, но…
— Но не для собаки, — тонко, как ему показалось, пошутил младший сержант, тут же словив локтем в бок от строгого лейтенанта.
На чём мы и мирно разошлись, не дожидаясь, пока до Марты дойдёт и она продолжит конфронтацию уже на личной почве. Педагог едва сумел увести детишек, взбудораженных неожиданными приключениями. Я огляделся по сторонам, подумал и решил переждать в засаде.
— Вон тот «Рыжий Эрик» на противоположной стороне улицы подойдёт? Подойдёт!
Крепко взяв кусающую губы героиню за плечи, я развернул её в нужную сторону. Она не особенно сопротивлялась, хотя и фыркала, как обиженный судьбою енот. Знаете, из тех, что звонят в дверь, предлагая вам постирать бельё за копейки, но видят в доме стиральную машину. Вот так и офисная мышка Системы — хотела показаться нам как крутейший специалист, а вышел пшик.
— Заходите, доброго дня! — приветствовала нас юная официантка в заведении с расписными стенами и десятками сортов пива. Рубашка, джинсы, фартук, все руки и шея в татуировках, но лицо по-русски чистое и улыбчивое.
— Одно пиво для меня и…
— Два самых крепких мне! — грозно буркнула камуфлированная Марта.
— Я хотел сказать, и миску воды моему псу. У вас ведь можно с собаками?
Оказалось, можно, только у самого входа, чтобы не смущать других посетителей. Хотя в баре сейчас, кроме нас, никого и не было. Бородатый бармен, ещё более изукрашенный, чем официантка, с располагающей улыбкой приготовил наш заказ.
— Каких-нибудь закусок? Всё-таки напитки неслабые.
Марта ответила категорическим отказом. Как я понимаю, из чистого упрямства.
Надо ли говорить, что если девушка берёт себе пиво в двенадцать градусов
— Думаете, я дура, да?
Мы с Гессом, барменом и официанткой отрицательно замотали головами.
Её это не удовлетворило. И понеслось…
— Притворяетесь. Я же вижу вас насквозь. Бесогоны, они же бесобои, а я… А мне во… во мне вы человека видите? Нет! Я для вас бездушная кукла за компьютер… тиром, компом… за ноутом! Тео, скажи честно, вы ведь все, все, вот вообще все, считаете меня бесплатным приложением к Системе, да? Глазки эти мне… их строите ради заказа. Чтоб не париться, а быстренько так там… тут и там настрелять себе бесов — и деньги на карту! Не-е-е, я не в обидах… Ещё кружечку-у!
— Ей хватит, — предупредил я, хотя бармен на призыв Марты и бровью не повёл.
— Ты чё? — удивилась она, делая грозную моську. — Ты мне кто? Папа, брат, муж? Видишь, девушка на нервах и хочет немножечко-о успокоиться. Все бесогоны пьют! Пива-а!!!
На этот раз бородатый с виноватым лицом поставил перед ней ноль три янтарного бельгийского «Квака». Я пожал плечами, в конце концов, она права, я ей никто.
И да, бесогоны наверняка пьют. Но чтоб ты знала: пьют после работы, а не до!!!
Так, спокойствие. У нас свое задание, цель есть, мужика мы видели, осталось разобраться с бесом на месте, но как это сделать, если у нас на плечах будет висеть милая нетрезвая красотка? Мне либо её на горбу тащить, либо бесов гонять. Одновременно и то и другое вряд ли получится.
Хотя если её оставить на добермана, то возможно…
— Вы ведь не оставите меня здесь? — Марта мгновенно сделала плаксивое личико. — Мне одной нельзя, я уже… уже немножечко нетр-резва-я и вся из себя доверчивая. Придёте потом, а мня… меня нет! Увезли-и! И никт… никакой… никто меня, бедну-ую-несчастну-ую, не спас… Гады вы.
— Мы не спорим, — ответил я один за всех.
Со мной все согласились, никто не протестовал, пьяному ёжику ясно, что тут не тема для дискуссии. Мы гады! Все. Хотя, как вы понимаете, пьяным был совсем не ёж.
— Милая, по-моему, ещё одно пиво — и тебя придётся лечить под капельницей в клинике Николая Вениаминовича. Помнишь такого?
— Он кто? — на минуточку задумалась рыжая офисная мышь. — А-а, он хороший человек. Вне Системы, но наших ребят лечит бс…платно. Сам много прошёл и… и чё, а?! А-а, я хотела сказать, что Вениаминыч свой человек, он вот… вот от души прям… таких мало сейчас, чтоб… чтоб… как это… чтоб понимал, во! Понимал чтоб! А он…
— Он понимает, — согласился я, доберман тоже утвердительно гавкнул, прочие просто кивнули.
— Ок, значит, всё норм. — Марта допила пиво и посмотрела на нас нежным взглядом, в котором светилось счастье, всепрощение, смерть бесам, любовь к собаченькам и мир во всём мире.
По улыбчиво-кислым рожам бармена и официантки «Рыжего Эрика» было ясно — они нипочём её здесь не оставят, заботиться не будут и вообще, всякие тут пьяненькие девушки, не видящие берегов, отнюдь не являются приоритетом заведения.