Измена. Дар богини драконов
Шрифт:
Сразу же открываю окна, чтобы впустить свежий воздух и свет.
Майло робко устраивается на кушетке, хотя Тера, по всей видимости, предполагала, что кушетку должна занять я, а огромная двуспальная кровать под пыльным балдахином предназначалась молодому господину.
Не знаю, почему Эйвери солгала Тере, но раз она так поступила, значит, так нужно.
Через пару часов Тера подает нам обед в гостиной. Блюда простые, без особых изысков. Я так устала за эти дни, что даже не догадалась предложить ей свою помощь.
С самого момента прибытия в замок меня не покидает
Мне неудобно спрашивать об этом, но любопытство сильнее.
— Здесь так хорошо поработали реставраторы, — невинно говорю я.
Эйвери заметно напрягается.
— О чем ты, Диана?
— Разве замок не горел много лет назад?
— Ты видела эти жуткие статьи? Да, замок горел. Только не этот. Это, — она обвела печальным взглядом помещение, — родовой замок Леонарда. Его построили предки лорда Морригана в глубокой древности. Говорят, еще в те времена, когда среди людей жили боги. Ему никогда не нравился этот замок, больше похожий на военную крепость. Поэтому он построил роскошный охотничий замок на той стороне острове. Мы жили там.
— Мне бы хотелось посмотреть.
— Нет, Диана. Не стоит. Там прошлое, причем настолько страшное, что лучше его не ворошить. Не ходи туда. Пообещай, что ты не станешь этого делать.
— Хорошо, — слишком легко соглашаюсь я, уже зная, что нарушу обещание.
Дни однообразно тянутся один за другим. Мы гуляем с Майло по каменистому берегу, он играет в догонялки с волнами или собирает выброшенные на берег ракушки и морские звезды. Про маму почти не спрашивает, будто боится услышать ответ.
Остров Ветров носит свое название неслучайно. Здесь всегда ветрено вне зависимости от времени суток. Я познакомилась с несколькими местными жителями — старыми рыбаками, пыталась выведать, как добраться до пепелища, но они все отказались что-либо говорить.
Все, что я знаю, что охотничий замок находится где-то на другой стороне острова.
Единственный способ его найти — забраться повыше на скалы и осмотреться. Эйвери не одобряет моих прогулок по горам. Она переживает за мое состояние. Да она и права — горные тропы довольно опасны. Конечно же, по горам лазаю я сама, пользуясь моментами, когда Майло отлипает от меня, чтобы пристать к Тере, которая вечно кормит его на кухне всякими вкусностями.
Однажды мне улыбается удача. Я вижу среди макушек деревьев темнеющий остов. Запоминаю направление и просчитываю, как туда можно добраться. Прикидываю, что за час медленным шагом я туда дойду, а, значит, нет смысла откладывать посещения этого страшного места.
Идти приходится по заросшей тропке через лес, продираясь сквозь ветки кустов. Видимо, мало кто туда наведывается.
Когда я наконец выхожу на опушку, то замираю от неприятного чувства. Передо мной как призрак из жуткой сказки возникает изувеченное строение. Обугленное, с лопнувшими от жара стеклами, с выгоревшей кровлей. Есть в нем что-то зловещее и отталкивающее.
Вся поляна перед замком поросла сорными травами.
Понятия не имею, зачем я иду к этому сохранившемуся свидетельству разыгравшейся здесь много лет назад драмы. Вряд ли сохранилось что-то, что сможет дать ответ на мои вопросы. Но я упорно иду вперед.
Гарью пахнет до сих пор. Этот запах не смыли многочисленные дожди, не выдули ветра.
Зачем-то обхожу замок вокруг. Высокие стрельчатые окна забраны железными решетками. В этом нет ничего странного. Места глухие. В лесах могут скрываться лихие люди. И любой человек или дракон примет меры, чтобы в его жилище не вломились разбойники. Но эта деталь делает замок немного похожим на тюрьму.
На втором и третьем этажах решеток нет. Оно и понятно. Окна расположены слишком высоко от земли, и если злоумышленник не обладает крыльями, то ему никак до них не добраться.
Вход в замок один. Дверь добротная, железная, прочная. Но и она деформировалась от жара. Полотно пошло волной.
Я дергаю за ручку. Не заперто. Вхожу вовнутрь и оказываюсь посреди настоящего хаоса. Путь вперед мне преграждают обрушившиеся балки перекрытия. В дыры над головой проглядывают куски бледного неба. Лестница на второй этаж выгорела полностью. От нее ничего не осталось. Если что-то и уцелело в этом лютом пожаре, то за столько лет оно было растащено местными.
Поняв, что ничего интересного здесь не увижу, выхожу наружу. Зря сходила. Узнать ничего не узнала, только на сердце теперь тягостно.
Мне хочется как можно скорее покинуть это место. Бежать не оглядываясь. В какой-то миг становится так жутко, что нечаянный вскрик птицы, хруст обломившейся ветки может меня до смерти напугать. Боковым зрением замечаю, что между деревьев проносится что-то серое, и вздрагиваю. Несколько секунд стою, не в состоянии пошевелиться, а потом срываюсь с места и бегу прочь отсюда. Не замечаю, как трава хлещет меня по платью, как впивается в ткань репейник.
Когда я добегаю до фамильного замка Морриган, то выгляжу не самым лучшим образом. Волосы мои растрепались. В них застряли веточки и сухие листочки. Платье изорвано. Весь подол облеплен репьями. Кое-где на ткани следы сажи. Они же на ладошках.
Если Эйвери меня сейчас увидит, то все поймет без слов.
Я как мышка крадусь через холл, который служит одновременно и гостиной, и столовой, но то, что я вижу, заставляет меня остановиться.
Эйвери сидит на софе и смотрит в одну точку, будто сквозь стену.
На полу возле ее ног валяется надорванный конверт с золотым гербом.
Эйвери не слышит, что я подхожу к ней. Ее неестественная поза и пустые глаза пугают меня. Ее пальцы словно закаменели на желтом листке, прижатом ладонью к сиденью софы.
— Леди Эйвери, — негромко зову ее, но она даже не шевелится.
— Позвольте посмотреть, — прошу ее, но не получаю никакого ответа.
Тогда осторожно сдвигаю ее руку с листка. Она не противится. Сейчас она похожа на куклу, положение конечностей которой можно менять как угодно.