Измена. Мой непрощённый
Шрифт:
— Может, ты Диму посадишь вместо себя? Он всё равно постоянно тебя замещает.
Я сцепил кулаки под столом. Экран ноутбука моргнул, связь зависла. И физиономия босса осталась перекошенной. Я хмыкнул, забыв, что видеокамера может снимать.
— Илья, ты чему усмехаешься? — прокричал голос главного.
Я откашлялся, вернул озадаченный вид.
— Я вернусь, как только…
— Ты вернёшься следующим рейсом! — отрезал он.
Возражения были отвергнуты. Как в зале суда, я ощутил себя заключённым. Которому
— Хорошо, — отозвался вполголоса.
Мы обсудили условия. Сверхурочные будут оплачены! И на том спасибо. Но теперь предстояло решить со Снежаной…
Медсёстры в больнице были чудесные. Хотя ни одна из них не говорила на русском. А других языков моя Снежа не знает! Так что пришлось нанимать ей «помощника». Врач согласился за ней присмотреть. Пожилой, он вошёл в положение.
Я оставил ей карточку и немного налички.
— Божечки, — шептала она, перебирая в руках разноцветную пачку израильских шекелей, — И что мне делать с этим?
— Сложи в кошелёк. И прошу тебя, будь осторожна! С врачами я всё порешал, в город сама не ходи. Такси отвезёт в аэропорт, дальше…
— Я не полечу сама! — принялась она возражать. Небрежно отложила в сторону банкноты.
Я вздохнул и взял сумочку Снежи. Достал её розовый кошелёк, и принялся складывать деньги.
— Слышишь, Илья! — сказала она, задыхаясь, — Хочешь бросить меня, так и скажи!
Я прервался:
— Я никогда не брошу тебя, — заверил её, — А вот ты меня бросишь, если меня уволят с работы.
Она изменилась в лице:
— Нет! Ты что! Я никогда…, - и расплакалась, — Я просто не выдержу здесь одна.
Поймав её руки, я сжал их:
— Это я буду там один, а вы здесь с Никиткой.
— А Джек? — возмутилась Снежана.
Мы оставили псину специально обученным людям. Слава Богу, есть такая услуга. И я собирался оставить всё так до приезда Снежаны.
— А что Джек? — изобразил непонимание.
Снежа нахмурилась:
— Ты же не оставишь его у посторонних людей?
— Э… нет, — я убедительно затряс головой.
«Хоть какая-то польза», — подумал я в этот момент, наблюдая, как Снежа воспрянула. Стала меня инструктировать: сколько раз гулять с Джеком, чем кормить и как вычёсывать колтуны.
— Я даю ему витамины, и корм. Сухой не бери! У него от сухого запор.
Я кивал. Понимая, что Джека придётся забрать. Ведь Снежана непременно потребует его показать. Чтобы послать поцелуй по видеосвязи. Она даже мне ежедневно звонила, в соседнее здание. Будто я был на другом краю света! И рассказывала о том, что случилось минуту назад.
— Ну вот, видишь, хоть какая-то польза от меня, — я улыбнулся.
— От тебя столько пользы! — заверила Снежа и показала мне фото таблеток, которые нужно давать её псу.
Теперь я лечу в направлении дома. Хотя, где теперь дом? Сосед у меня — какой-то прыщавый подросток
Вижу, как стюардесса толкает тележку по проходу. И понимаю, что до туалета мне не добраться как минимум ещё полчаса. Свыкаюсь, вздыхаю и смотрю в маленький экранчик перед собой. Там идёт проморолик про Иерусалим. Вот бы где побывать! Возможно, ещё и удастся.
— I'm sorry, do you prefer chicken or fish, (Извините, что вы предпочитаете, курицу, или рыбу?), — слышу над ухом.
Чуть подумав, бросаю:
— Chicken, please, (Курицу, пожалуйста).
Стюардесса снимает с тележки один из подносов. На нём мой обед.
Я киваю:
— Thank you, (Спасибо), — и с трудом принимаю из рук стюардессы поднос.
Женщина с краю взяла себе рыбу. Обычно мы с Настей клевали еду друг у друга. Как давно мы летали куда-то вдвоём?
«В Таиланд», — вспоминаю слова. И то, как порезал её загранпаспорт. Наверняка, она сделала новый. А вот есть ли, с кем ехать в Таиланд?
Больше полугода прошло, а мне до сих пор трудно думать об этом. О том, что она может с кем-то другим… Почему? Мне должно быть без разницы, разве не так?
Мать сказала, что якобы Настя ни с кем не встречается. Неужто, тот хрен отвалил? Ведь бесит даже не то, что она будет трахаться с ним. А то, что он счёл, будто он ей подходит! Выводит меня из себя.
Пообедав, дождавшись, пока стюардесса проедется с мусоркой вдоль рядов. Я наконец поднимаюсь. Женщина шумно кряхтит, ей приходится встать! У туалета скопилась нехилая очередь. Но я подожду. Стою, сунув руки в карманы. Смотрю на людей.
Сбоку — влюблённая парочка. Жмутся друг к другу, пальцы сплели. С другой стороны — мать с ребёнком. Он спит у неё на руках. И я вспоминаю ещё одно дело. Оно ждёт у меня в рюкзаке.
Хотел отложить, закалять силу воли! Но теперь не получится. Будет свербеть! До прилёта не успокоюсь, залезу в рюкзак и узнаю, что там.
Потому я решаю не ждать. И, посетив самолётный санузел, достаю из багажного ящика ручную кладь. Просто бумага. Которую я не решаюсь прочесть. Да и не вся целиком, а всего одна строчка. От которой зависит так много!
Я уже будто смирился с потерей. Подсознательно принял её. Смогу ли простить, если так? Смогу ли проститься? Столько вопросов теснилось в груди, но всего лишь один не давал мне покоя…
Потому не сдержался, и тайком от неё заказал дополнительный тест, на отцовство. Теперь этот лист жжёт мне руки! Закутанный в папку, он манит меня: «Прочитай, прочитай». Выставляет наружу светящийся белый кусочек.
Достаю. Выдыхаю. Нужно продумать, как действовать дальше. Никитка похож на меня, я хочу в это верить! Но вдруг это — самообман? Да и будь он чужим, разве я бы оставил Снежану в беде? Отказался бы от отношений с ней, но не оставил.