Изобретатель чудовищ
Шрифт:
— Магог держит скот? — спросил Феликс.
— Конечно, — ответил Рахнеш. — Это ферма. Превосходная ферма: стойловое кормление. Я сам скармливаю животным куски трупов, которые уже никуда не годятся — совсем испорченные, отходы.
— Что это за животные?
Слуга Магога передернул узкими плечами:
— Животные. Я так их зову — животные. Потом их пускают на мясо.
— Магог их ест?
— Господин их ест. Я их ем. Секвестры их едят. Некоторые жилы, хрящи, кости и куски шкур годятся для создания секвестров.
Слуга проводил Феликса и его спутников до самого конца фермы. Из клеток по-прежнему разносилось сопенье и раскатистое утробное ворчанье скота. Одно из животных подошло совсем близко к решетке, но немедля опять скрылось во мраке. Путникам явилось что-то массивное, неуклюжее, с ярко мерцающими глазами.
Рахнеш распахнул следующую дверь.
— Осталось совсем немного.
Если и на ферме было темно, то за дверью стоял кромешный, абсолютный мрак. Лампа в руках Орхидеи позволяла разве что не упускать из виду ненадежного проводника.
— Вот-вот мы будем у цели, — приговаривал тот. — Где же это? Еще чуть-чуть…
Неожиданно сам собой зажегся яркий свет. Он резанул по зрачкам и тотчас погас, ослепленные путники потеряли ориентацию. Свет снова включился и погас снова. Резкие переходы от ослепительных вспышек к полному, беспросветному мраку парализовали Феликса и его спутников.
Мигание света прекратилось так же внезапно, как и началось.
— Хватайте мерзавца! — опомнился часовщик.
Но слуга Магога, наверняка, знавший, что должно произойти и за сотни лет изучивший в логове каждый закоулок, исчез, точно его и не было.
— Ушел! — потряс железным кулаком Седоус — Надо было сразу выпустить из него кишки.
— Куда он нас заманил? — волновался Тим.
Вокруг была тишина.
— Найдите слугу Магога! — бросила клич Орхидея. — Если он улизнет, то предупредит о нас своего господина.
Орхидея была права. Разыскать беглеца, пожалуй, стало первоочередным делом. Тайное вторжение в убежище Магога было главным преимуществом маленького отряда. Отныне они рисковали лишиться этого преимущества, и тогда им предстоит играть с Магогом на его поле, в его древнем логове, где они — чужаки, а он — хозяин.
В поисках спрятавшегося беглеца или лазейки, куда он нырнул, путники наткнулись на громадные чугунные ванны, где вяло плескалась уже порядком загустевшая жидкость.
— Черт, — выругался Тим, неосторожно схватившийся за край ванны и испачкавший себе в точно такой же жидкости ладонь.
Он брезгливо вытер ее о собственный плащ.
Исидор принюхался:
— Чуете?..
— Из этих ванн еще и воняет, — покрутил носом часовщик.
— Нет, не из ванн. Раньше так не пахло, — заспорила Орхидея.
Исидор закашлялся.
— Не хочу показаться мнительным. Только у меня кружится голова?
Феликс промолчал: ему было скверно, но он уже привык, что ему нездоровится, и не считал свое
— Мне тоже… что-то нехорошо.
— Нас травят! — безапелляционно возвестил Седоус
Теперь путникам было не до сбежавшего Рахнеша.
— Господи! — дошло до Исидора. — Я понял: мы на скотобойне. Для оглушения скота применяется особый газ — под его действием скот засыпает. А потом туши животных обескровливают — вскрывают артерии и вены. Как раз над этими ваннами! Взгляните, даже вдоль пола тянутся желоба для стока крови! Мы уснем, и нас выпотрошат, как домашний скот.
— К двери! — скомандовал Феликс.
Они ринулись обратно на ферму. Но сумбурные попытки вышибить дверь ни к чему не вели — она явно была рассчитана на то, чтобы удерживать даже вырывающихся животных.
— Как же быть! — простонала Орхидея.
Путники чувствовали, что их сознание меркнет, словно при тяжелой стадии опьянения. Им все труднее становилось контролировать себя, к горлу подкатывала тошнота.
— Нужно найти способ перекрыть газ, — распорядился Феликс. — Если у нас получится, мы выгадаем время, чтобы взломать дверь или найти другой выход. А пока закройте одеждой рот.
Вместо респираторов зажимая рот и нос краями плащей, путники вновь огляделись.
— Безнадежно! — всплеснул руками Исидор. — Здесь ничего не видно.
— Седоус, ты еще не доломал свой прожектор? Он будет работать? — Тим толкнул в бок часовщика.
— Прожектор! — спохватился тот. — Само собой, он работает.
Часовщик сбросил с плеча дорожный мешок и поспешно вытащил осветительный прибор. Луч прожектора прорезал беспросветную мглу.
— Что мы ищем? — Седоус шарил прожектором по стенам.
— Какую-нибудь отдушину, откуда может поступать газ, — предположил Исидор.
Путники жадно следили за пучком света. Острый взгляд разведчицы Орхидеи различил выступающую из-под самого потолка трубу.
— Там! Наверху!
Седоус навел прожектор точнее. Из трубы валили клубы белого дыма.
— Проклятье, нам ее не достать, — заскрипел зубами тяжеловесный часовщик.
В своем металлическом корсете он меньше других был приспособлен лазать на верхотуру.
— Мне тоже туда не подняться, — растерянно произнес Исидор.
Головокружение и слабость, одолевавшие путников, оставляли им совсем мало шансов добраться до спасительной трубы.
Тим скинул плащ:
— Сверните его, чтобы получилась затычка.
Вор ловко развязал веревку, которую всегда носил с собой обмотанной вокруг пояса.
— Карабкаться по стенам мне не привыкать.
Феликс вспомнил, как еще в Огненном городе с помощью этой самой веревки Тим сумел проникнуть в особняк Гедеона.
— На тебя вся надежда, Тим.
— Братишка, сорвешься оттуда — костей не соберешь, — задрал голову Седоус.