К-1. Точка невозврата
Шрифт:
Около плавдока, в котором стояла ПЛ, был ошвартован дебаркадер-плавучая бытовка, охраняемый вооружённым верхним вахтенным. Сюда каждое утро прибывал экипаж. Переход из расположения бригады сюда и обратно осуществлялся общим строем экипажа во главе с офицерами. 4 перехода за день очень спаивало экипаж. На переходе отрабатывалось равнение в шеренгах и общая дисциплина строя. Необходимо отметить, что про строевую подготовку не забывали и в праздники, но уже в составе 203 отдельной бригады ремонтирующихся ПЛ, возглавляемой капитаном 1 ранга Кольцовым, прозванным Кащеем Бессмертным. Проводились так называемые праздничные строевые прогулки. Утренний праздничный сон спящего города нарушался барабанным боем, а то и вовсе оркестром. Поднятые с постели мужики и бабы, забыв набросить халаты, прилипали к стёклам, чтобы подивиться этаким чудом, а засланные шпионы пересчитывали количество экипажей и численность л.с. в них, беря поправку на больных и стоящих на вахте.
Здесь, на дебаркадере, л.с. переодевался в грязную рабочую одежду, здесь было помещение
Кто придумал всё вот это засекретить: Генсек, МО, Председатель Верховного Совета или ГК ВМФ? Всё это на ДПЛ никакого секрета не представляет. Всё, что вносится и устанавливается внутри АПЛ, становится секретным. Секретным должно быть оружие, связь и акустика. Если шпион, рискуя жизнью, добудет сведения о водоотливной системе, он застрелится, изучив её, или его застрелят свои за такие секреты. Что нового можно придумать в электрической схеме пускателя электродвигателя любого механизма, какому идиоту придёт в голову мысль добыть сведения, через какие коробки проложены и на какие клеммы посажены провода? Невольно возникает вопрос, не только кто это придумал, но и почему. Почему подъезды домов, где проживали семьи первых экипажей подводников АПЛ, были под охраной КГБ? Почему родственники не должны знать, что ты служишь в первой линии обороны страны. Одни вопросы, кто, зачем и почему? ЛШ-лопата штыковая, ЛО-25 лом обыкновенный металлический диаметром 25 мм и т.д. А главное, все ттд, кроме фамилии командира, есть в справочнике Джейна, который в свободной продаже на Западе, а у нас секретный. И охраняют эти секреты Особые отделы комитета государственной безопасности. Командир у них на Флотилии генерал-майор, а это штатная должность командира дивизии.
АПЛ «К-1» должна была по плану новенькой покинуть завод в 1969 году. Разобрать её разобрали, а вот собрать не хватило денег. Все силы завода были брошены на атомный ледокол «В.И.Ленин». Все мы, весь Союз, гордились первенцем атомного флота, глядя на картинку, где он, разрезая полярную темноту своим прожектором, ломал арктический лёд. На самом деле он оказался метров на 30 короче АПЛ «К-1». Для арктического льда он слабоват будет. Ходили слухи, что почти весь экипаж награждён орденами и медалями. Ближе к зиме в Северодвинск пришла АПЛ «К-47», чтобы встать в средний ремонт на наше место. Уже всем было понятно, что «К-1» будет зимовать в заводе. «К-47» ошвартовалась в порту, и все мы, офицеры БЧ-5 «К-1», были отправлены на «К-47» ознакомиться с работой ГЭУ, пока они не сбросили аварийную защиту реакторов. Третьим киповцем на «К-47» был Миша Корж, которого все звали Петрович. Мне не надо было с ним знакомиться, мы оба закончили СВВМИУ, были в одной роте, одном взводе и даже в одном отделении. Мы оба тогда ещё не знали, что независящие от нас обстоятельства поведут нас почти параллельными курсами, что у уральского паренька и украинского хлопца, и что немаловажно у их жён, окажется столько общего.
Как-то под осень я был приглашён на открытое партийное собрание экипажа. Пригласил дядя Лёня, пошли, послушаешь. Партсобрание было в конце рабочего дня, я не стал противиться, да и самому хотелось послушать, что там происходит за закрытыми дверями. Раньше я наблюдал, как выходящие на перерыв кучковались и всегда что-то бурно обсуждали. Дядя Лёня в карман за словом не лазил и в своём выступлении, не помню, что они обсуждали, бросил как бы положительную реплику в мой адрес, типа, в группу КИП и А прибыл добросовестный офицер, совсем скоро заступит в дежурство по ПЛ и по специальности подтягивается. Всё это было оценкой того, чем я занимался в то время. После этих, вроде бы ничего незначащих слов дяди Лёни, я почувствовал совсем другое отношение ко мне всех офицеров. До этого я был ходячей тенью в экипаже. В декабре, я не запомнил столь знаменательную дату, я самостоятельно заступил дежурить по ПЛ, влившись тем самым в офицерский коллектив экипажа, в отличии от остальных лейтенантов.
В октябре произошло событие, о котором не могу умолчать, которое коснулось лично меня и моей семьи. Ко мне подошла женщина, занимающаяся распайкой соединительных коробок, и почти умоляя, попросила меня оформить на себя комнату в коммуналке, потому что им с мужем не оформляют квартиру, которую они получили, пока они
Леонида Васильевича Федулова, даже те, кто старше его по возрасту, называли дядей Лёней. Он был среднего роста, широк в кости и всегда выглядел на 5 баллов. По-моему его нельзя было вывести из равновесия. Но он почему-то не терпел Виталия Адаменко. Когда появился я, они оба про себя решили, что я должен быть ближе с ним. Дядя Леня, которого я называл исключительно по имени и отчеству, говорил, не слушай ты этого Адаменко, ничему хорошему он тебя не научит. Виталий говорил почти так же, да ну его, этого дядю Лёню, ему бы ничего не делать. Они были разные по характеру. Леонид Васильевич, когда вскрывал какой-нибудь прибор, всегда имел при себе карандаш и бумагу. После его разборки на каждом проводке бумажка с пометкой, с какой клеммы снят. Виталий с неисправным прибором поступал быстро и решительно. Это качество появится потом, а пока лучше с бумажками на проводки. Они оба относились ко мне хорошо.
Леонид Васильевич вообще-то не любил копаться в приборах, если есть возможность заменить прибор целиком. А такая возможность была. На ПЛ устанавливалось совершенно всё новое и проверенное на стендах. Снятая же аппаратура, родная, с «К-1» находилась в киповском цехе. Вот на неё-то и был положен глаз шефа. Просто так никто её не отдаст, секретная как никак.. Но и нам она нужна не для личного пользования. Леонид Васильевич подвёл меня к термометру дистанционного измерения температуры. Говорит, вот смотри, крышка на цепочке, на крышке резиновая прокладка, на каждом из трёх проводков кембрик с цифрой, провода свёрнуты в колечко и пропаяны, на каждом контакте по 2 гаечки и обжаты, сальник вводного кабеля уплотнён сырой резиной, оплётка кабеля соединена с корпусом гибким медным проводом с помощью пайки. Надо проверить термометры и термопары по всей лодке и мне на бумажке: тип прибора, где установлен и замечания. Всё было сделано, как учили, и один экземпляр бумажки начал свой путь от Федулова к Колабскому, дальше к Гершонюку, а тот на вечерней планёрке на дебаркадере вручил этот листочек представителю завода, руководившего проведением этой планёрки. На следующий день никакой реакции от строителей. На планёрке опять задаётся вопрос, когда будут устранять замечания по системам управления, сигнализации, блокировки и защиты ядерных реакторов.
Этот список замечаний с самого утра обжёг руки начальнику киповского цеха, он сидит у него в мозгу. Замечания выеденного яйца не стоят, и устранить их плёвое дело, раздули из мухи слона. Конечно, термометры установлены там, куда не каждый доберётся, через эти сплетения трубопроводов надо тянуть переносную лампу, розетку для паяльника, инструмент, и не понятно в какой позе работать. Придется вскрывать парогенераторную выгородку, а это целое дело. Самое неприятное, наряды на установку и подключение уже закрыты и деньги начислены, никто за просто так там лазить не будет. А устранять надо, никакая госкомиссия с такими замечаниями ПЛ не примет. Придется спрашивать киповцев, чего они хотят. А Леонид Васильевич хотел вернуть комплект СУЗ аппаратуры, которую сняли, горсти три гаечек, сырой резины и припоя на всякий случай. Замечания, выданные мной, были у меня на руках, и устранить их не представляло труда. Зато, больше с нами не шутили. Всё остальное устанавливалось, как положено. Замечания устранялись немедленно, мы тащили в цех приборы в сборе, вызывающие подозрение, и нам без лишних слов меняли их на другие, на которых мухи не сидели. Но, видимо, осадок у них от нас остался, а это всё лирика. Этот опыт взаимоотношений с промышленностью и строителями был мной взят на вооружение и не раз был применён в дальнейшем.
Когда ледокол поднял свои компенсирующие решётки и, управляя делением ядер урана, убыл ломать арктические льды, все силы завода были брошены на «К-1». Когда она только встала в плавдок, была задумка сделать из неё матку-носитель свехмалых ПЛ, но что-то ещё не было готово, и эта идея отпала сама собой. Огни сварки на корпусе и в отсеках, пронзительный свист турбинок, шум скребков и металлических щёток. В обязанностях сейчас уже не только дежурно-вахтенной службы, а всего экипажа, было не допустить возгорания в доке и в отсеках ПЛ, не допустить отравления людей парами лаков и красок при покраске цистерн. С лёгкого корпуса было полностью удалено резиновое покрытие. Оно только утяжеляло ПЛ. Лодку готовили к спуску на воду. Все крупные механизмы, вынутые из прочного корпуса, были возвращены на свои места, съёмные листы прочного корпуса установлены на свои места и обварены, стаканы сальников проходящих через прочный корпус кабелей, трубопроводов и приводов управления забортной арматурой уплотнены. Произведена проверка прочного корпуса на герметичность путём создания вакуума дизелями. ПЛ готовили к спуску на воду. В цистернах главного балласта устанавливалась протекторная защита от коррозии прочного и лёгкого корпусов, и производилась покраска этих цистерн.