К-1. Точка невозврата
Шрифт:
Бедный кок. На ходовых испытаниях он должен будет готовить пищу не на экипаж, как обычно, а на 200, если не больше, едоков. Все, считающие себя моряками, видят только накрытый стол, не задумываясь, что кто-то в условиях качки, в тесном помещении камбуза, наполненном паром и запахами, 4 раза в сутки должен приготовить пищу. Я тоже не помню фамилию кока, хотя знал, что до службы он работал в московском ресторане. В море на ходовые испытания были взяты на борт ПЛ специалисты завода, представители всех систем, за работу которых они отвечали. Вот и сигнал: «Боевая тревога. По местам стоять, со швартовых сниматься». Не снимая сигнала тревоги, ПЛ нацелилась в узкий выход и медленно продвигаясь по узкому углубляемому фарватеру вышла на глубину Белого моря. Только здесь была объявлена готовность 2, и на посты заступила очередная смена. Разрешён выход наверх шестерым человекам, трём из кормы и трём из носовых отсеков. Занял очередь у переборочной двери между 5 отсеком и ЦП. Покуривший из кормовых отсеков спускается вниз, заходит в 5 отсек Из 5 отсека первый на очереди заходит в ЦП, запрашивает разрешение у вахтенного инженер-механика подняться на мостик, и получив добро, летит туда. Когда до следующего погружения ПЛ достаточно времени, можно надеяться,
Это мой первый выход в море, когда я имею непосредственное отношение к той мощи, к той силище, бушующей за кормой. Быстро втянув в себя папиросу, поднимаюсь по трапу к входному люку, перед тем как спуститься вниз выпрямляюсь и оглядываюсь на корму. Вот это, да! Взглянуть бы ещё на нос, что там происходит, но слышу, давай, давай вниз, все хотят покурить. Эти заводские набились внизу около выдвижных, каких там 6 человек, пока по пачке не высосут, не успокоятся. Спускаюсь вниз в ЦП, внутри меня что-то необычное, эта силища гребных винтов, взбесившая такую массу воды, стоит перед глазами. Медленно продвигаюсь по отсекам к ПУ ГЭУ. Там на вахте Виталий Кулаков с Виктором Бочаровым и с ними Виталий Адаменко. Решается вопрос, какие кресла заказать по возвращению с моря. Конечно откидывающиеся спинки, чтобы можно было полулежать, ну и конечно, чтобы вращались, и обязательно, чтобы регулировалась высота сидений и подлокотников. Виталий Кулаков самый возрастной из управленцев и киповцев. Он года через два отметит вторую юность (молодость), т.е. 36 лет. Витя Бочаров самый молодой среди управленцев, он скоро, если не уже, капитан-лейтенант. Оба не женаты, ищут спутницу, но никак, а может плохо ищут. Мне бы поделиться увиденным на мостике, но понимаю, что их это не волнует, они всё это видели и не раз.
Вот и объявление по циркуляру: «Третьей смене приготовиться на вахту. Первая очередь офицеров приглашается к столу». В первую очередь принимает пищу заступающая смена, в последнюю сменившаяся. Но у нас перегрузка в каюткомпании за счёт итээровцев, остальные заводские на бачках с матросами. В каюткомпании будет столпотворение. Третья, заступающая смена, после приема пищи была собрана на инструктаж в 5 отсеке, вахтенный офицер капитан 3 ранга Хижняк и вахтенный инженер-механик капитан 3 ранга Масолов проверили наличие заступающих, наличие у каждого индивидуального дозиметра, напомнили общие правила несения вахты. После инструктажа все были отпущены принимать состояние технических средств и механизмов. Прибыв на ПУ, Виталий объяснил мне, на что надо посмотреть, что проверить, на что обратить внимание, я расписался в журнале КИП и А. На вахте я не прикреплен к определённому месту, но полностью в подчинении управленцев, выполняю только их поручения и могу находиться где угодно, но на связи с ПУ. Но моя вахта продолжалась не долго. Мы вышли в море для испытаний ПЛ, и вахта была прервана сигналом: «Боевая тревога. Срочное погружение». Эта тревога перешла в другую тревогу без всякого перерыва, потом в третью и т.д. Даже приборка в отсеках производилась по боевой тревоге. На ПУ безвылазно находились Колабский, Смирнов, Анохин, Федулов и Адаменко, я в реакторном отсеке. Перерывы в тревоге были только на приём пищи. Если кому-то из ребят было необходимо отлучиться по нужде, его на это время подменяли без ведома ЦП. Точно так же бессменно неслась вахта по готовности №1 и в ЦП во главе с командиром ПЛ капитаном 1 ранга Ивлевым. День перемешался с ночью.
Наконец-то готовность 2. На вахту заступила 2 смена, мне до вахты 4 часа. ПЛ в надводном положении, море спокойное, но курить не пойду, лучше прислоню голову к подушке, которая хоть и без наволочки, но это не труба, которую я щупал затылком в реакторном отсеке. Оберну её эрбэшкой, которая тоже не чистая, но грязь своя. Моя койка в 9 отсеке в шестиместной офицерской каюте, верхняя прямо у входа в каюту. Открываю дверь в каюту, взглядом упираюсь в лохматую голову, торчащую из под одеяла. Вот те на, пока мы там воевали, они мяли наши койки. Все койки заняты, а за столом ещё 4 человека режутся в карты, и, по-моему, на деньги. Ладно, пойду наверх покурю, дальше видно будет. Наверху ночь, на мостике вахтенный офицер с сигнальщиком и с рулевым, внизу около выдвижных несколько куряк. Покурил, спустился вниз, открыл дверь в каюту, а головы уже нет. Быстро заскакиваю на свою койку, сейчас я её уже никому не отдам. Те, четверо продолжают резаться в карты. Саня, а сколько же тебе платят за твою службу, вопрошает один из игроков, представляющий систему РУЗ. 230 рублей, отвечаю ему. Что, поворачивается ко мне представитель системы. Да меня за такие деньги под дулом автомата не загнали бы в это говно, и продолжил свое занятие. Потом, позднее, когда покрашенная и вычищенная «К-1» представляла на Кумже 675 проект слушателям академии Генштаба СА, почти такие же слова в сердцах изрёк полковник бронетанковых войск, поднимавшийся по вертикальному трапу наверх на вытянутых руках. Стукнувшись своей бестолковкой о комингс нижнего люка, он оказался снова на палубе ЦП. Он всегда так делал в молодости, когда покидал танк, забывая сгруппироваться. Так вот из сплошного мата можно было понять, что он за тысячу рублей не хотел бы здесь служить. Денег всегда мало, но нам с Машей, полностью отпочковавшимся от родителей, начавших совместную жизнь с двумя чемоданами и узлами, в общем хватало. В ресторанах не сидели, икру ложками не ели, но и голодными и раздетыми не были.
Экипаж опробовал ПЛ на всех режимах плавания, были сняты карты обстановки в отсеках, на боевых постах, в местах отдыха и приема пищи л.с. Если короче, экипажем было принято все то, что принимается государственной комиссией после постройки новой ПЛ. Командир ПЛ являлся как бы председателем госкомиссии. Мы уставшие и измученные со щетиной на лице вернулись в завод для устранения замечаний, измерения физических полей, покраски отсеков и подготовки к переходу к месту
С приближением окончания ремонта возникла и стала утверждаться в настроениях офицеров какая-то тревога. Заговорили о зачётных листах на допуск к самостоятельному управлению, о каком-то кровопускании и дикостях в 7 дикой дивизии. До ремонта АПЛ «К-1» находилась в составе 11 дивизии. Куда-то испарился ЗКПЧ капитан 2 ранга Баранов А.С. и его место занял капитан-лейтенант Алексеев О.В., прибывший с Балтики, где занимался комсомольской работой. Прибыли для дальнейшего прохождения службы командир БЧ-3 лейтенант Шкирятов О.Т. Экипаж АПЛ «К-1» перед выходом из завода был полностью укомплектован согласно штатного расписания.
В отсеках ПЛ полным ходом шли покрасочные работы. От тёмной краски шарового цвета отказались, и отсеки после покраски краской цвета слоновой кости смотрелись светло, а после нанесения маркировки оборудования красной аварийной краской, нарядно. По закону моря вся медь и бронза должны быть очищены от краски, отполированы и надраены до блеска. На стёклах приборов после очистки должны остаться клеймо о госповерке, а шильдики на приборах должны быть очищены от краски с читаемыми надписями на них. Это адская, кропотливая работа, которой занимался весь экипаж. Были полностью заменены наружная деревянная обшивка и внутреннее оборудование кают. Силами завода и окончательной доводкой до ума экипажем внутренность прочного корпуса приобретала жилой вид. Перед уходом с завода мы должны были замерить магнитное поле ПЛ, которое оказалось не в норме, пришлось обматываться кабелями и размагничиваться.
ЗАПАДНАЯ ЛИЦА
Приближалась зима. Уже всем было понятно, что как только, так сразу. Уже и домашние готовили вещи и себя к отправке в Западную Лицу. Декабрь уже начал студить Белое море, у побережья вода начала покрываться льдом. К середине декабря похолодало ещё сильнее, и возникла опасность остаться здесь до весны. 14 декабря АПЛ «К-1» взяла курс в сопровождении ледокола в Лицу. Среди провожающих не было слёз и несбывшихся надежд. Как говорили те, кто был на ходовом мостике в момент отхода от стенки, в корпус ПЛ было брошено несколько камней. Прощай 203 Бригада со своими строевыми прогулками в праздничные дни, переходами в общем строю экипажа на завод и обратно. Прощай пьяный северный город. Извини, что было не так, как ты привык. Переход по Белому морю был тяжёлым. ПЛ медленно следовала за ледоколом, опасаясь засосать в главные конденсаторы через приёмные кингстоны ледяную шугу, что привело бы к прекращению охлаждения пара и остановке турбин. Пронесло. В горле Белого моря мы освободились от ледокола, вышли на открытую воду и нырнули. Командир ПЛ Ивлев принял рисковое решение, двигаться к базе не обходя полигоны боевой подготовки чуть ли не до кромки льдов, а напрямую через них. ПЛ запросила вход в базу, когда её там ещё никто не ждал. Нас конечно приняли в Малую Лопаткина, но это был последний выход капитана 1 ранга Ивлева А.С. в должности командира АПЛ «К-1». Он был назначен командиром АПЛ «К-125».
У насмотревшихся фильмов, снятых по романам Жуль Верна про ПЛ или про ПЛ «Пионер» в фильме «Тайна двух океанов», искажённое представление о местах базирования современных АПЛ. Нет, не спрятаны наши АПЛ глубоко в скалах, где их не сможет уничтожить ядерный взрыв. Нет, торпеды и ракеты грузятся на ПЛ не автоматически после нажатия на кнопку. Нет, л.с. экипажей не расплывается в довольной улыбке, и одет он не в канадки, как показывают, а в ватники, которые и летом никогда не лишние. Тех, кого проверяют, переодевают в новенькие эрбэшки и кремовые рубашки с галстукам. Остальных надёжно прячут, чтобы эти духи не попали на глаза проверяющим. Показуха, возведённая в квадрат. В воинских частях, а особенно в ВМФ, а на СФ в особенности, всегда рады гостям. От впечатления проверяющих зависит карьера командования.
16 декабря 1970 года АПЛ «К-1» ошвартовалась в Малой Лопаткина в губе Западная Лица. Нас никто не встречал. Мы ошвартовались там, где нам указал оперативный дежурный Флотилии. Может кто-то и был из командования дивизии, но когда разрешили выход наверх, на пирсе кроме нас никого не было. Мы оказались там, где 3 года назад мы после 3 курса были на стажировке курсантами, и неплохо отдохнули. Перед нами была другая чёрно-белая картина. Снег и скалы. Серая вода, три плавучих зарядовых станции (ПЗС) и присосавшиеся к ним убийцы авианосцев. Две плавучие казармы (ПКЗ) поодаль от пирсов и какое-то одноэтажное кирпичное строение. Приглушённый звук работающих дизелей на ПЗС подсказывал, что где-то недалеко должны находиться люди. Хотя часы показывали полдень, казалось, что через час наступит ночь. Именно сюда в 1959 году прибыла первая АПЛ «К-3 Ленинский комсомол». Выпущенная из завода в свободное плавание в поисках места базирования, именно здесь подводники вбили на берегу кол с табличкой «Здесь будет база АПЛ». Похоже, только после этого начали думать, как добираться сюда не только морем, но и по суше, завозить стройматериалы из Мурманска, до которого более 100 км., для обустройства мест базирования АПЛ, подводников и их семей. От Мурманска сюда по асфальту можно было добраться только до Килп Явра, а дальше километров 50 по просёлочной ухабистой фронтовой дороге. Нам выпала честь перед самым Новым Годом проехать по новому мосту через реку Западная Лица, проезд по которому ещё не был официально разрешён. Мы, 16 офицеров, ехали в Мурманск в двадцатиградусный мороз получать свои контейнера, прибывшие из Северодвинска, в кузове «Урала», накрытом брезентовым тентом. Нас не развернули на старую урагубскую дорогу, потому что с нового 1971 г. официально открывалась дорога на трассу Печенга-Мурманск, а в кузове одни офицеры.