Как становятся предателями
Шрифт:
За воротами произошла некоторая заминка. Капитан хотел выставить пару взводов в полноценное боевое охранение. Но я останавливаю его: «Мы так весь Тенук переполошим, если бойцы пойдут с оружием наизготовку, да осматривая всё на своём пути. Достаточно будет выслать десяток поопытнее вперёд на пару перестрелов, да по боковым проулкам пустить небольшие отряды. Пусть держатся настороже и глядят во все глаза, но оружием не размахивают». Командир согласно пожимает плечами и делает распоряжения. И мы двинулись дальше.
От расположения Сто двадцать седьмого цаба до резиденции типулу больше двух километров, наша колонна растянулась на добрых три или четыре сотни метров. И шли довольно медленно. Так что, пока добрались до площади перед дворцом правительницы, там уже знали
«Позовите летинату Рохоки» – обращаюсь к десятнику – «Срочно!» Тот распоряжается и один из бойцов срывается и бежит к входу во дворец. Потекли мучительные минуты напряжённого ожидания под прицелом десятков стволов. Наконец, заместитель командира охраны появляется. «Приветствую, Рохокилети» – здороваюсь коротко и, протягивая листок со списком оставшихся на свободе подельников Кахимуя,произношу – «В столице заговор. Злоумышленники схватили меня, чтобы пытками заставить оклеветать себя и потом предательски казнить, дабы ослабить Пеу-Дарингу. Но верные люди смогли найти и освободить меня. Часть негодяев уже задержана, но некоторые ещё не пойманы. В том числе, кто-то из них может быть сейчас здесь. Типулу-таками в опасности. Вот список заговорщиков, находящихся на свободе». Офицер-гвардеец берёт бумагу, быстро, но при этом цепко, пробегает имена и прозвища. «Вагурикапи точно во дворце»– говорит он – «Про остальных не знаю, но я немедленно прикажу перекрыть все входы и выходы из здания».
– Вагурикапи вместе с правительницей? – уточняю.
– Да.
– Тогда идём к ней – и, обращаясь к командиру ополченцев – Комусилети, пусть твои воины помогают охране дворца. Никого не выпускать и не впускать. Всех, кто пытается войти или выйти, задерживать до особого распоряжения. Если обнаружится кто-нибудь из тех, кто в списке заговорщиков, держать под усиленной стражей. Летинату Рохоки даст более подробные распоряжения, кому где встать и прочее.
Два лейтенанта быстро «перетёрли» между собой, гвардеец подозвал пару своих унтеров, представил их с ополченцем друг другу, объяснил задачу – блокировать здание с прилегающими хозпостройками, и приказал, на время своего нахождения внутри дворца, при всех сомнительных случаях обращаться за указаниями к Комуси. Как я понял, эти двое уже сталкивались, и замкомандира Особой Церемониально-Караульной считает, что на своего коллегу из «даре-гуна» можно положиться.
«Всё, можно идти» – сказал Рохоки. И мы двинулись внутрь дворца.
Глава 20
Глава двадцатая
В которой герой неожиданно для самого себя решает сделать то, что планировал много лет назад.
Двухстворчатые двери дворца распахнулись от толчка Рохоки почти без скрипа – порядок здесь поддерживается, что и говорить. Шагаем коротким коридором в тронный зал, он же зал приёмов. Кроме офицера-гвардейца с десятком подчинённых со мной идут Длинный и Тагор с тройкой воспитанников Обители.
В помещении с богато украшенным резьбой креслом никого нет, но лейтенанта это не смущает, и он уверенно направляется к двери, ведущей в задние комнаты.
Солнцеликую и Духами Хранимую в компании пары служанок находим в её комнатах. Там же и бравый капитан Вагури. Рами смотрит на ввалившуюся толпу со мной во главе недоумённо. А вот фаворит правительницы при виде вашего покорного слуги испуганно дёргается. Что ж, можно успокоиться: тэми, судя по всему ни сном, ни духом о моём аресте и прочем.
– Что происходит? – спрашивает она.
– Несколько дней назад злоумышленники похитили меня, чтобы заставить оговорить себя перед моей повелительницей – говорю, переводя взор с типулу на её любовника – Большая часть заговорщиков уже задержана и во всём призналась. Осталось схватить только некоторых из них. В том числе и Вагурикапи.
Услышав имя присутствующего здесь злодея, Рохоки указал на него своим людям: «Взять!»
– Клевета! – заверещал капитан. Но пара гвардейцев, не обращая внимания на это, споро заломила руки бравому злодею-любовнику за спину, а третий сорвал кобуру с пистолетом и ножны со штатным офицерским клинком, затем обыскал на предмет иного оружия.
– Мои слова могут подтвердить как пойманные заговорщики, так и люди, присутствовавшие при их допросах – отвечаю – Главарь заговора, Кахимуй, к сожалению, убит при попытке к бегству. Но его признания слышали больше десяти человек. В том числе и находящиеся здесь Тагор и Бонкопаре.
Верные мои сподвижники дружно пожали плечами, подтверждая сказанное.
«Рохокилети» – обращаюсь к офицеру-гвардейцу – «Твои воины могут не держать Вагури со скрученными руками. Достаточно того, что его разоружили и приглядывают за ним. Никуда он не убежит». Как бы я не относился к господам, вздумавшим меня лишить власти и, скорее всего, убить, но лишний раз унижать любовника Раминаганивы в её присутствии не хочу. Лейтенант распоряжается: «Отпустите его». Солдаты слушаются.
Солнцеликая и Духами Хранимая стоит молча. Я тоже. Жду. В принципе, она может отдать приказ отпустить фаворита, и задержать меня:ночная кукушка дневную перекукует. У нас тут, конечно, представители мужского пола соревнуются в борьбе за уши правительницы, но так и кукуют в реальности, а не в пословице , небось, самцы.
Наконец, не выдерживаю воцарившуюся тишину, да и вообще, я же мужчина, и не должен перекладывать обязанность объяснений и расставлений точек над «и» на хрупкие женские плечи. Потому говорю: «Летинату Рохоки, покиньте со своим бойцами комнату. Вы тоже» – последнее относится к служанкам. Напоследок добавляю: «Твои ребятишки, Тагор, пусть тоже выйдут». Все лишние, на мой взгляд, выметаются мигом. Гвардейский офицер на прощание смотрит с благодарностью: всяко ему не очень нравится выбирать между Сонаваралингой-таки и типулу-таками, а сейчас, оставляя меня с верными Тагором и Длинным лейтенант полностью снимает с себя ответственность за дальнейшее.
«Я понимаю, что тебе хочется иногда развлечься» – начинаю выяснение отношений, глядя в глаза Рами – «И смотрю на твои то и дело случающиеся увлечения сквозь пальцы. Но сейчас речь идёт не о том, с кем ты ночами кувыркаешься, а об интересах Пеу-Даринги. Хотя последние годы мы с тобой довольно сильно отдалились друг от друга, но заботы о благе страны по-прежнему для меня на первом месте. И для тебя, надеюсь, тоже. И, думаю, с должностью Уст, Глаз, Ушей и Десницы Солнцеликой и Духами Хранимой типулу-таками я справляюсь лучше иных, кто мог бы претендовать на моё место. Поверь, Рами, если бы я нашёл человека, способного стать твоей верной опорой и помогать тебе управлять Пеу лучше меня, разве я стал бы держаться за своё место». Подхожу к Вагурикапи, пристально гляжу ему в глаза. Тот занервничал ещё сильнее: слышно как урчит живот героя-любовника, потом он громогласно испускает газы. Весьма вонюче, кстати. Главное, чтобы не обделался. А то совсем неудобно получится перед своей бывшей пассией. Причём, почему-то мне.