Как выжить в толпе и остаться самим собой

Гладышев Сергей А.

Чтобы у читателя не сложилось одностороннее впечатление о том, что власть над окружающими людьми можно установить только из позиции «собаки сверху» (Берн, кстати, утверждает, что в житейских играх всегда выигрывает «собака снизу»!), приведу для альтернативы большую цитату Фромма из «Бегства от свободы»: «Менее выраженная форма зависимости распространена в нашем обществе настолько широко, что ее полное отсутствие составляет, по-видимому, лишь редкое исключение. Эта зависимость не имеет опасных черт необузданного садомазохизма, но настолько важна, что ее нельзя обойти молчанием.

Я имею в виду людей, вся жизнь которых трудноуловимым способом связана с некоторой внешней силой. Все, что они делают, чувствуют или думают, имеет какое-то отношение к этой силе. Люди ожидают, что некто их защитит, что «он» позаботится о них, и возлагают на «него» ответственность за результаты своих собственных поступков. Часто человек не осознает, что такая зависимость существует.

Даже если есть смутное сознание самой зависимости, внешняя сила, от которой человек зависит, остается неясной: нет определенного образа, который был бы связан

с этой силой. Главное ее качество определяется функцией: она должна защищать индивида, помогать ему, развивать его и всегда быть рядом. Некий «Икс», обладающий этими свойствами, может быть назван ВОЛШЕБНЫМ ПОМОЩНИКОМ. Разумеется, «волшебный помощник» часто персонифицирован: это может быть Бог, или некий принцип, или реальный человек, например, кто-то из родителей, муж, жена или начальник. Важно иметь в виду, что когда реальные люди наделяются ролью «волшебного помощника», то им приписываются волшебные качества; значение, которое приобретают эти люди, является следствием их роли. Процесс персонификации «волшебного помощника» часто можно наблюдать в том, что называется «любовью с первого взгляда». Человек, которому нужен «волшебный помощник», стремится найти его живое воплощение. По тем или иным причинам некий другой человек приобретает для него волшебные качества, и он превращает этого человека в существо, с которым отныне связана и от которого зависит вся его жизнь…Причины, по которым человек бывает привязан к «волшебному помощнику» — неспособность выдержать одиночество и полностью реализовать свои индивидуальные возможности. Степень зависимости от «волшебного помощника» обратно пропорциональна способности к спонтанному проявлению своих интеллектуальных, эмоциональных и чувственных возможностей. Иными словами, человек надеется получить все, чего он хочет от жизни, из рук «волшебного помощника», а не своими собственными усилиями. Чем сильнее проявляется эта тенденция, тем больший центр тяжести его жизни смещается с его собственной личности в сторону «волшебно го помощника» и его персонификаций. И вопрос состоит уже не в том, как жить самому, а в том, как манипулировать «им», чтобы его не потерять, как побудить его делать то, что вам нужно, и даже как переложить на него ответственность за ваши поступки. В крайних случаях почти вся жизнь человека сводится к попыткам манипулирования «им». Средства для этого могут быть различны: одни используют покорность, другие — «великодушие», третьи — свои страдания и т. д. При этом каждое чувство, каждая мысль как-то связаны с потребностью манипулировать «им», так что ни одно проявление психики уже не может быть спонтанным, свободным…Если «волшебный помощник» персонифицирован в живом человеке, то рано или поздно наступает разочарование в нем, поскольку этот человек не оправдал возлагавшихся на него надежд. Надежды были иллюзорны с самого начала, потому разочарование неизбежно: ни один реальный человек не может оправдать сказочных ожиданий. Иногда оно прекращается лишь с разрывом; затем обычно следует выбор другого объекта, от которого вновь ожидается исполнение всех надежд, связанных с «волшебным помощником».

* * *

Разве слышит ухо, видит глаз

этих переломов след и хруст?

Любящие нас ломают нас

круче и умелей, чем Прокруст.

(Игорь Губерман)

– --

Ничто так не тяготит, как преданность.

(Агата Кристи)

– --

Настоящий враг никогда тебя не покинет.

(Станислав Ежи Лец)

* * *

Все описанное выше в этом разделе главы можно было бы обобщить понятием, суть которого сводится к тому, что какой-то человек «вяжется» некоторой зависимостью. Характер этой зависимости может быть как «сверху», так и «снизу», но от этого не зависит вопрос, кто кого использует. Использует другого в этой связи всегда тот, кто является инициатором этой зависимости, кто ее устанавливает. Показательна в этом плане речь баронессы Мюнхгаузен в суде на бракоразводном процессе. Женщина, которая сама ушла от мужа, изо всех сил противится разводу, прикрывая истинные свои мотивы благородными соображениями:

«— Трудно говорить, когда на тебя смотрят столько сочувствующих глаз…Не жалейте меня, господа! Подумайте о себе! Много лет я держала этого человека в семейных узах и тем самым спасала от него общество. Теперь вы сами рубите это сдерживающее средство. Что ж… — Она усмехнулась и закончила с пафосом: — Мне жалко вас! Не страшно, что я брошена, страшно, что он СВОБОДЕН!» (Горин Г. «Тот самый Мюнхгаузен»)

Многие люди никак не против того, чтобы их опутывали сетями таких зависимостей окружающие. Они даже выигрывают в чем-то, удовлетворяя свои определенные невротические потребности. Свободолюбивый же человек всегда от таких пут страдает, даже если он в них оказывается «собакой сверху», так как они всегда лишают его главной ценности в жизни — свободы. Представьте, что к вашей ноге привязана на бечевке пустая консервная банка. Таскать ее за собой, конечно, не тяжело, но невольно начинаешь себя ограничивать в движениях, чтобы лишний раз ваш «спутник» не подал своего «голоса». Так и посторонние связи и зависимости иной раз раздражают. Вот для примера такая ситуация: вы с приятелем путешествуете по реке на плоту. Каждый сидит на своей стороне и гребет одним веслом. У вас гребок помощнее, и для того чтобы плот шел ровно, вам иногда надо делать паузы в своей гребле, дожидаясь, когда ваш партнер выровняет своим веслом курс плавсредства. Но у приятеля есть некоторые психологические

особенности, которые побуждают его грести только тогда, когда гребете вы. Допустим, грести вместе с вами его заставляет обостренное чувство долга, а прекращает работать веслом вместе с вами он из-за сильного нежелания работать тогда, когда другие отдыхают. В итоге вы оказываетесь в положении, когда от ваших желаний зависит поведение человека, и это сильно мешает, так как вы не можете грести так, как вам этого хочется (плот все время разворачивает в сторону напарника), а грести вполсилы, уравнивая мощность гребка с приятелем, вам не нравится, так как обидно впустую махать веслом. Довольно быстро путешествие превращается не столько в борьбу с водой, сколько с вашим спутником и со своим раздражением из-за его зависимости от вас. Представьте себе, что через год вы опять оказываетесь с этим же человеком в одной лодке, но только на этот раз в байдарке и на обычной воскресной прогулке. Здесь уже проблема выравнивания лодки не стоит, так как у каждого гребля симметрична относительно оси лодки. Да и торопиться никуда не надо — каждый гребет в свое удовольствие. Но приятель ваш не изменяет своим привычкам: он по-прежнему гребет только вместе с вами. Через час вы понимаете, что прелесть воскресного отдыха улетучилась, а ей на смену пришло раздражение от такой «консервной банки», которая не дает вам быть самому по себе. А теперь представьте себе, что в роли «консервной банки» оказывается ваш(а) супруг(а), который шагу не может сделать без того, чтобы не сверить свое намерение с вашим мнением? Такая семейная жизнь для маргинала быстро превратится в ад.

Выводы и рекомендации

Трудно бороться с врагом, имеющим большое разнообразие в своем обличье, причем со всем набором его проявлений возможности ознакомиться не будет никогда, так как изобретательность человеческая не знает пределов. Здесь можно следовать двумя дорогами (и даже по двум сразу). Первая из них заключается в развитии своего психологического интеллекта в этом разрезе. То есть читать соответствующие книги о приемах манипуляции, психологической борьбы, влияния на людей и т. п. На основе полученных знаний искать примеры их проявления в литературе, кино, реальной жизни. И, научившись обнаруживать, пытаться найти адекватный способ сопротивления.

Второй путь заключается в формировании у себя безусловного рефлекса, срабатывающего на любое ущемление вашей личной свободы. Правильнее будет сказать, что его надо будет не столько формировать, сколько оживлять, развивать из зачаточного состояния, ибо он есть у каждого, но действует в полную силу лишь у единиц (обычно это хорошо проявляется как раз у истинных маргиналов, благодаря чему им и удается реализовать свою личностную свободу). Этот рефлекс всегда подает свои сигналы об ущемлении вашей свободы, но многие его не слышат. Не слышат как по причине того, что он слаб, так и из-за своего неведения о его существовании. Попытайтесь внимательно прислушаться своим внутренним ухом ко всему происходящему в вашей душе. Поверьте, обнаружите много интересного, в том числе и голос стража вашей личной свободы в ключевые для вас моменты. А научитесь слушать его, он будет становиться день ото дня сильнее и сильнее, пока не станет заглушать лепет ваших сомнений.

ВСЯ ЖИЗНЬ — ИГРА

Суть вопроса

Взаимодействие людей в толпе, как мы уже обсуждали выше, характеризуется неискренностью и лицемерием. В современном обществе нормой является говорить одно, думать другое, а делать третье. Человек, придерживающийся в своих отношениях с другими людьми честной и открытой позиции, выпадает из социальных процессов взаимодействия. В итоге маргинала не устраивает подход людей толпы, и наоборот. Толпа начинает давить на маргинала, заставляя его «быть воспитанным», но такая воспитанность, оборачивающаяся лицемерием и фальшью, неприемлема для искреннего человека.

Аргументы

Маргинал и человек толпы строят свои отношения совершенно по-разному. Понятно, что в обществе доминируют отношения, характерные для толпы, но они из-за своей неестественности не могут удовлетворить маргинала. Он стремится совсем к иному взаимодействию с людьми, на которое большинство из них просто не способно, и поэтому они встречают маргинала с недоумением и раздражением, после которых у толпы появляется желание научить его «вести себя среди людей». С этого и начинается борьба, особенности которой мы будем рассматривать в данном разделе этой главы.

Итак, отношения между людьми в толпе характеризуются очень высокой степенью неестественности. Для этого существует множество понятий: лицемерие, неискренность, наигранность, двуличие, «быть себе на уме», «держать камень за пазухой» и др. Чтобы не запутаться в анализе, я предлагаю придерживаться следующей классификации социальных взаимодействий:

1. Естественное взаимодействие (честное, открытое). К нему я отношу: любовь; дружбу; открытую борьбу; сотрудничество, общение, дающее партнерам обоюдное непосредственное удовлетворение от процесса и друг от друга. Последний вид взаимодействия — общение — следует отличать от аналогичного в толпе. Для лицемера в общении будет важно и то, что он делает социально одобряемое дело — общается, и то, что делает это в социально одобряемой форме, т. е. «правильно» общается. То есть он общается не столько для себя, сколько для общества, выполняя свою социальную функцию добропорядочного человека. Я же здесь подразумеваю такое общение, которое свободно от каких-либо подобных посторонних аспектов, и его участники преследуют одну-единственную цель — получить друг от друга удовольствие. Для человека, способного к естественному взаимодействию, равноценной заменой такого процесса будет общение с самим собой.