Калинка-малинка для Кощея
Шрифт:
Я постарался придать убедительности голову и овечьей невинности взгляду.
— Дядька Несебр, да всё с ними ясно! — воскликнул стоявший позади нас.
Старик явно не спешил верить. Снова нахмурился, провел над нашими головами посохом. Ничего не случилось. Со вздохом Несебр посторонился и указал на дом.
— Идём, потолкуем. Нечего стоять среди всей Ушбани. Ещё серп просвистит над головами, потом вот точно беды не оберёмся.
За нашими спинами тяжко вздохнули, а я мысленно улыбнулся. Вот и чудно, чтобы кощееву силу опознать, когда тот её
Я приложил руку к груди и уважительно склонил голову, благодаря за приглашение. Могута повторил мой жест. А потом последовали за хозяином. Молодцы не спешили заходить, оставшись на улице с нашим пленителем.
Стоило нам оказаться в небольшом коридорчике, как Несебр остановился. Взмахнул посохом, вокруг всё залило радужным светом. Свитые энергетические сети попытались накрыть нас, чтобы не было соблазна воспользоваться магией. И если Могуте и впрямь сделалось не слишком хорошо, то я посмотрел на колдуна с лёгким укором. Щекотка да и только, куда ж ты на Кощеева сына-то? Ой, то бишь купца заезжего… с братом. То, что Могута на меня совершенно не похож, ни капли не смущало. Братья бывают не только родными.
Несебр посмотрел на меня, вздохнул, потом покачал головой. Радужное сияние тут же скрутилось спиралью и словно впиталось в его ладонь. Помещение теперь освещали только несколько свечей на столе. Чистенько у него тут, уютненько. Не слишком богато, но коль сюда на переговоры водят всяких, то и ясно, что обстановка будет попроще. Очаг, лавки с наброшенными на них плетёными дорожками из белых нитей. На стенах — полки с разным добром: чашки, ложки, склянки, пузырьки. К потолочным балкам подвешены пучки серебристо-зелёный трав. Что интересно, стоило только оказаться у Хозяйки, как куда ни глянь — серебро. Что у неё самой с чарами, что тут. Видать, чары такого цвета. Наверно, Луна-серебряница тут балуется, кругом всё взяла в свои руки.
— Присаживайтесь, — сказал Несебр и указал на лавку.
Что ж, вежлив, уже славно. Хотя ведь силу мою учуял, а, значит, не будет грубить. Посох у него, конечно, чудный, только вот я всё равно его не испугаюсь.
Могута что-то проворчал, но сел. Кажется, тут он возлагал на меня роль командующего. Ну… оно и правильно. В отличие от местных, знает, кто я таков.
Несебр садиться не стал. Возникло ощущение, что ему так проще поддерживать чары и смотреть на нас. И хоть не особо люблю, когда хозяин нависает над гостем, но кто знает, какие у них тут обычаи.
— Вы мне солгали, — мрачно возвестил Несебр. — Не ведаю, с какой целью, но пусть будет на вашей совести. Зла в вас нет.
«Оно есть во всех, — подумал я, — просто в разных пропорциях».
Будто почуяв мои мысли, Несебр только сверкнул глазами и уточнил:
— Зла для Ушбани.
Мы с Могутой переглянулись.
— Простите, уважаемый Несебр, — осторожно начал я, надеясь, что всё же обратился достаточно вежливо, — для кого? Или же вы именуете так местность, в которую нас занесла
Могута покосился на меня, но я не отводил взгляда от хозяина дома. Про себя рассказывать не с руки, хоть утаивать правду и не собираюсь. А вот побольше узнать о местности, куда нас занесло, необходимо.
— Правильно мыслишь, — кивнул Несебр. — Ушбань — наша деревня. Всё, что видит глаз у подножия Горе-горы, находится под моим указом.
— Так вы будете старостой? — осторожно уточнил Могута.
При этом смотрел так искренне и светло, что я сам чуть не поверил. Ай, да мастер. Перевоплотился из клыкастого волколака в почтительного купчишку. Прекрасно, надо будет присмотреться к парню, авось где-то пригодится такой талант.
— Буду, — тяжело уронил Несебр. — Поэтому и хочу услышать правду. А то мои сыновья только ждут знака.
— Чтобы выколотить её из нас, если вдруг откажемся говорить сами? — невинно уточнил я.
— Именно, — согласился Несебр. По его тонким губам скользнула улыбка. — Вижу, вы меня прекрасно понимаете.
Могута сделал вид, что увлечённо рассматривает дорожку на лавке. Ладно, значит, вести переговоры мне. Переживём. Я сплёл пальцы, отголосок силы прошёл легкой тёмной волной, окутал нас с Могутой. Глаза Несебра чуть расширились, но держал лицо он хорошо. Понял, что защищаться будем, так что лучше не соваться.
— Правду, как она есть, мы, к сожалению, не скажем, — прямо сказал я. — Но в то же время и правда: никакого зла ни жителям Ушбани, ни вам лично причинять не собираемся. Наше единственное желание — выбраться отсюда, желательно целыми и невредимыми, и добраться до родных мест. Поэтому могу сказать, что оказались мы здесь чисто случайно. Сидели себе в харчевне, никого не трогали…
Говорить, что харчевне находилась в умрунской деревне, разумеется, не стал. Кто его знает, как тут относятся к тем, кто перешагнул из жизни в царство мертвых.
— …а тут влетели огромные волки, на обычных волков смахивающие только немного, и кинулись на всех.
— Угу, — глубокомысленно подтвердил Могута.
— Кое-как отбились, спасибо бравому хозяину харчевни, — почти не соврал я. — Но стоило только выйти на порог, как накрыла мгла, и мы потерялись в пространстве. А чуть пришёл в себя — оказался в серебряных покоях, в гостях у страшилища с женским телом.
— А я в лесу, — мрачно добавил Могута и поерзал на лавке. Допрос его явно раздражал, однако приходилось терпеть.
— Страшилища? — прищурился Несебр.
— У него самого, — кивнул я. — Речи оно вело сладкие, обольщало всячески, только вот с такой связаться… слепым надо быть. Ну и очень глупым, разумеется. А потом оно отвлеклось, я и сбежал. Так в лесу и оказался. А там уже с братцем и встретились.
Несебр нам верил. Но не полностью. Задумчивость, отражавшаяся на лице старика, была какой-то отрешённой.
— Страшилище, говоришь, — как-то странно протянул он. — А…
Дверь вдруг распахнулась, и на пороге появился один из сыновей Несебра.